Жара в Аномо

name='FontStyle17'>—

Просто-запросто не надо, барышня.

—

Мир вам и радость! — громко поприветствовал нефтяников пожилой наездник в белой одежде, спе­шиваясь неподалеку.

Радушно галдя, обедавшие высыпали из-за стола, бросились к неожиданному гостю, окружили его и при­нялись наперебой пожимать ему обе руки и поглажи­вать равнодушно глазевшего на людей запыленного мула.

Джой поступила как все, с трудом скрывая беспо­койство, вызванное появлением Киматаре Ойбора.

—

Вы из ближайшей общины? — спросил Сергей.

—

Нет, — ответил Ойбор, — я сам по себе.

Он передал поводья услужливому Бабе-Тиму, подо­шел к столу.

—

Милости просим, батя, перекусить с дороги, — красиво изрек Сергей с поклоном.

—

Спасибо, я сыт.

—

Вы кто, гражданин, кто? — настойчиво интересо­вался Баба- Тим.

—

Оттуда, — Ойбор неопределенно махнул рукой, — мы обслуживаем национальный парк, огромное заповед­ное пространство. Кто ни проезжает, обязательно тол­кует про вашу работу. Очень любопытно посмотреть на ваше чудо вблизи, где еще такое увидишь. Но, если нельзя, я уеду. Отдохну и уеду.

—

Что вы, что вы, уважаемый, мы гостям очень ра­ды, — сказала Габи.

—

Само собой, батя, — заверил и Сергей.

—

Если никто не возражает, я с удовольствием по­казала бы дорогому гостю наше хозяйство, — сказала Джой, приглашая его следовать за ней.

Баба-Ткм обхаживал мула с трогательным внима­нием, кормил лепешкой с руки, гладил по холке и об­нимал, точно случайно встреченного доброго друга. А скотинка, напротив, вела себя крайне высокомерно и неблагодарно, угощение пожирала, презрительно отто­пырив нижнюю губу, ответной ласки не проявляла, только фыркала и надменно передергивала ушами.

Киматаре Ойбор и Джой шли по лагерю.

—

А что советует русский? — спросил он.

—

Решила пока не посвящать. Не нужно, мне ка­жется, взваливать на него наши заботы, здесь и без того сущий ад. Восхищаюсь им... восхищаюсь их ра­ ботой.

—

Странно... старший инспектор убежден, что вы с ним заранее все обсудили. Насколько я понял капитана, обермастер Корин сам намекнул ему об этом еще на прежнем месте.

—

Недоразумение. Но вы, пожалуйста, не разубеж­дайте его, прошу вас. Признаться, я провинилась. Это я виновата, что мы разминулись.

—

Провинились?

—

Представьте, как дурочка, увлеклась купанием в озере, позабыла обо всем на свете. А он приезжал, чтобы передать портативную рацию.

—

Он сказал, что русский уверял его, будто ты уехала в город по какому-то срочному делу. Проверка установила,что это неправда.

—

В город ездил второй мастер, — сказала девуш­ка. — Что-то они напутали. Я задержалась на озере. Только это между нами, пожалуйста.

—

Ох, Магда-Луиза, ребенок ты еще, — Ойбор уко­ризненно покачал головой, — а ведь он возлагал на тебя надежды. И комиссар тоже о тебе отзывается очень тепло.'

—

Извините, вы, кажется, забыли мое имя. Я Джой Маллигэн. Вы только что оговорились, если я не ослы­шалась.

—

Да? Простите. Здесь невозможная жарища. И во­обще к старости я просто замучился с памятью.

—

Прошу вас, не говорите мне «вы», ужасно непри­вычно. Или это вместо выговора за купание в тот день?

—

Простим за давностью преступления, — рас­смеялся Ойбор, и в его смехе девушке почудилось ка­кое-то душевное облегчение. — Хотя твое увлечение озе­ром обернулось лишними хлопотами для нас. Впредь не подводи так нашего капитана, не то он изменит свое высокое мнение о Джой Маллигэн. И, чего доброго, по­жалуется окружному, достойному покровителю сотруд­ницы «Абреже».

—

Мне приятна благосклонность капитана Нгоро, хотя, признаться, и удивительна, поскольку он знает меня не больше, чем вы. Кроме привета, он ничего не передал?

Ойбор вынул из кармана зажигалку и вручил ей со словами:

—

Велено передать тебе с приветом... от преступ­ника. Хитроумная вещица, — сержант показал секрет­ное устройство, — смотри не потеряй.

—

Наконец-то. Устала от бездействия. Если что, тут хорошая связь с городом, не беспокойтесь.