Жара в Аномо

репортер, — сказала девушка. — Стажер. Меня зовут Джой Маллигэн, отдел хроники и объявле­ний «Абреже».

—

Ах, оставьте, я же сказала, меня не проведешь. Держу пари, вы тоже насчет убийства неподалеку от моего киоска, верно? Ужасно.

Автомобильное

происше­ствие такая редкость, не правда ли?

—

Да, но я хотела бы...

—

По-моему,

у

вас никакой системы.

—

Простите?

—

В полиции нет согласованности, я говорю. Люди от вас приходят разные, а спрашивают одно и то же, просто на части разорвали. Одно и то же, одно и то же, без конца. — Толстуха тараторила взахлеб. — Нет, у вас определенно никакой системы, поэтому, поверьте, столько нераскрытых преступлений. Уж я-то знаю, все газеты проходят через мое предприятие.

—

Я не из полиции, меня заинтересовало, когда и как развозят утренние пакеты.

—

Я понимаю, — закивала толстуха, — зачем вам бегать по типографиям, когда можно

спросить

у вла­делицы

предприятия

по

продаже

газет. Зачем бегать по типографиям?

—

Вот

я,

собственно, и хотела

бы...

—

Ваши люди подходили ко мне десять раз, не меньше, —

говорила

владелица киоска,.не давая собе­седнице закончить фразу, — а что я могу сообщить, если в такое раннее время еще сплю? К тому

же

в другом конце города. Я живу у вокзала. Нет, новая полиция еще не научилась работать, уверяю вас. У вас нет четкой системы, действуете вразброд. Особенно такие молоденькие.

—

Я не из полиции, — напомнила девушка, ощутив легкое головокружение.

—

Ах да, вы же белая. Я понимаю, отчего вы так представились. Ваша настоящая служба...

—

Повторяю, мемсаб, перед вами Джой Маллигэн из «Абреже».

—

Дивное имя! — с поистине детской непосредствен­ностью воскликнула весьма почтенная женщина. — У некоторых иностранцев на редкость благозвучные имена! Мой муж знаком с бразильцем... о! Вы из Бра­зилии? Нет, вы, вероятно, русская! Конечно, ведь тот несчастный был большим другом русских. Как я сразу не сообразила! Теперь ясно, вы врач из нового гос­ питаля. Газеты много писали о русской женщине-враче. А я-то, глупая, решила, что вы тоже из поли­ ции.

—

Послушайте, мемсаб... уф!.. Я родилась в Англии, если для вас это представляет такой интерес.

—

Настоящая англичанка? Изумительно! Но поче­му... ах, понимаю, вы частный сыщик. Ужасно жаль тех бедняжек. Полицейский, слава богу, не был женат, но у молодого инженера, говорят, осталось шестеро ребя­тишек, несчастные сиротки...

—

Ребенок один. Крошечный мальчик. И я, повто­ряю, не сыщик.

—

Вы знали погибшего?

Да.

—

То-то, я смотрю, вы очень страдаете из-за этого несчастья, — с глубоким сочувствием произнесла по­чтенная женщина. — Он был вашим родственником? Ах, простите, нет, конечно, вы же белая. Так что вас ин­тересует?

—

В какое время вам доставляют утренние пакеты из типографии?

—

Фургон приезжает под утро, около трех. А что? — И тут же доверительно шепотом: — Никогда не пове­рю, но ходят толки, будто машина с убийцами выскочи­ла вон из того посольства. Вы понимаете? Раннее утро, город пуст, скорость можно не ограничивать. Вы со­гласны? Машина с убийцами... ужас. Вы понимаете, ка­кой ужас? Полная машина убийц!

—

Заблуждаетесь, никто из советского посольства не выезжал в тот день раньше десяти. Никто из сотруд­ников. Абсолютно. А вот машина...

—

Откуда вам известно? — быстро и с явным подо­зрением спросила хозяйка киоска. — Вы-то откуда знаете о таких вещах?

—

Слышала от коллег. Интересовались. Да и по телевидению передавали.

— Предпочитаю газеты. Но и в них ничего вразуми­тельного. Так что вы хотели сказать про машину рус­ских, леди Маллигэн?

—

Ее угнали в ту ночь.

—

Боже!.. Кто?

—

Это я и хочу узнать. Не одна, разумеется, — по­лиция, друзья пострадавших, общественность, в конце концов.