событіи вскользъ упоминаетъ о. Василій Шустинъ («Изъ личныхъ Воспоминаній» В. Ш. Б?лая Церковь, 1929 г. стр. 40.), но бол?е подробно эта исторія будетъ разсказана въ жизнеописаніи о.Варсонофія въ 3–й части нашего труда со словъ еще живыхъ свидетелей этого событія.
Конечно, далеко не вс? іерархи гнали старчество. Такъ, наприм?ръ, ему въ свое время покровительствовали такіе выдаюгціеся святители, какъ митр. Гавріилъ (1801) или оба Филарета — Московскій и Кіевскій, которые сами были подвижниками и аскетами.
Но если непониманіе старчества вызывало его гоненіе, то это непониманіе было причиной и обратнаго явленія, когда дов?рчиво принимались всякіе проходимцы, самозванцы, или самопрелыценные, которые выдавали себя за старцевъ, но ничего обгцаго съ ними не им?ли.
Такое нев?жество и легкомысліе общества приносило вредъ не только потому, что подрывало в?ру и уваженіе къ этому имени, но было и гибельно, т. к. причиняло духовную смуту, и даже разложеніе въ политической жизни страны.
Отм?тимъ еще одно явленіе псевдостарчества, которое мы можемъ наблюдать и въ современной действительности: современное духовничество, какъ мы вскор? увидимъ, родилось изъ древняго монастырскаго старчества и является его вторичной формой. Благодаря родственности этихъ двухъ явленій, духовничества и старчества, у малоопытныхъ священниковъ, знакомыхъ съ аскетической литературой только теоретически, всегда можетъ возникнуть соблазнъ «превышенія власти» — перехода грани духовничества, чтобы старчествовать, — въ то время какъ они даже понятія не им?ютъ въ чемъ сущность истиннаго старчества. Это «младо–старчество» (по одному м?ткому выраженію), вноситъ разладъ въ окружающую жизнь. Оно таить опасность причинить и непоправимый вредъ душ? опекаемаго. Изв?стны случаи даже самоубійства, какъ результатъ такого поврежденія. Оть иноковъ–учениковъ требовалось всец?ло послушаніе старцамъ учителямъ: «Если кто им?етъ в?ру къ другому, и самъ себя отдаетъ въ подчиненіе ему, тотъ не им?етъ нужды внимать запов?дямъ Божіимъ, а долженъ предать волю свою отцу своему, и не останется виновнымъ передъ Богомъ» (Смирновъ: «Древнее духовенство и его происхожденіе», Богословскій В?стникъ, Москва, 1906 г.).
Предавшіе себя всец?ло водительству истиннаго старца испытываютъ особое чувство радости и свободы о Господ?. Это лично на себ? испыталъ, пишугцій эти строки. Старецъ — непосредственный проводникъ воли Божіей. Общеніе же съ Богомъ всегда сопряжено съ чувствомъ духовной свободы, радости и неописуемаго мира въ душ?. Напротивъ того, лжестарецъ заслоняетъ собою Бога, ставя на м?сто воли Божіей свою волю, что сопряжено съ чувствомъ рабства, угнетенности и, почти всегда, унынія. Мало того, всец?лое преклоненіе ученика предъ лжестарцемъ вытравливаеть въ немъ личность, хоронить волю, извращаетъ чувство справедливости и правды и, такимъ образомъ, отучаетъ его сознаніе оть отв?тственности за свои д?йствія.
О лжестарчеств? преосвященный Игнатій Брянчаниновъ говоритъ такъ: «Страшное д?ло принять обязанности (старчество), которыя можно исполнить только по пов?ленію Св. Духа, между т?мъ, какъ общеніе съ сатаною еще не расторгнуто и сосудъ не перестаетъ оскверняться д?йствіями сатаны (т. е. еще не достигнуто безстрастіе). Ужасно такое лицем?рство и лицед?йство. Гибельно оно для себя и для ближнихъ, преступно оно передъ Богомъ, богохульно» 'Соч. Еп. Игнатія Брянч., томъ IV, СПБ, 1867 г., стр. 94).
Лжестарчество вызываетъ гипнозъ идей. И т. к. въ основ? лежитъ ложная идея — эта идея вызываетъ духовное осл?пленіе. Когда ложная идея застилаетъ реальность, то никакіе доводы больше не принимаются, т. к. натыкаются на idee fixe, которая считается незыблемой аксіомой.
Челов?къ движется впередъ, какъ сомнамбула, пока не ударится лбомъ о стЬну. Онъ разбиваетъ голову себ? и зачастую тЬмъ, кто съ нимъ связанъ. Подобная катастрофа постигаетъ приверженцевъ лжестарчества. Оттого среди нихъ такъ часты случаи самоубійствъ и всякаго рода отчаянія. Отчаяніе есть первый симптомъ того, что челов?къ бол?нъ духовной бол?знью, которую мы именуемъ «гипнозъ идей». Отчаяніе — это неизб?жный результатъ крушенія т?хъ построеній, которыя созданы на ложномъ основаніи. Отчаяніе есть осязательное доказательство тому, что челов?къ попалъ въ заколдованный кругь, имъ самимъ же созданный, благодаря нев?рнымъ, ложнымъ предпосылками Отецъ же лжи есть діаволъ.
Такая трагедія постигаетъ приверженцевъ лжестарца. Поэтому лжестарчество есть явленіе антихристіанское, ведущее къ поіубленію душъ. Когда истинные старцы, можно сказать, отсутствуютъ, люди жаждущіе найти себ? духовную опору, выбираютъ какое либо духовное лицо имъ почему–либо симпатичное и говорятъ: «я отношусь къ нему, какъ къ старцу». Если духовникъ окажется трезвымъ, духовно честнымъ, онъ р?зко отстранитъ такое отношеніе. Но сколько такихъ, которые охотно попадаются въ с?ти, имъ разставляемыя. Ибо это «лицед?йство» по выраженію еп. Игнатія Брянчанинова, ведетъ самозваннаго старца къ духовной смерти. Онъ самъ теряетъ почву подъ ногами и идетъ уже кривыми путями, растерявъ все то, что собиралъ и пріобр?талъ за всю прошлую жизнь.
Истинное отношеніе старца къ ученику именуется въ аскетик? духовнымъ таинствомъ, оно находится подъ водительствомъ Духа Святаго. Всякія же подд?лки и фальцификаціи — суть явленія съ л?вой стороны. Если первое ведетъ къ жизни, то второе, если челов?къ вовремя не опомнится, то ввергнетъ его въ полное разстройство духовной жизни, им?юіщей концомъ всякаго рода катастрофы.
Вліяніе старчества далеко распространялось за пред?лами стЬнъ монастыря. Старцы духовно окормляли не только иноковъ, но и мірянъ. Обладая даромъ прозорливости, они, какъ уже было выше сказано, вс?хъ назидали, ув?щавали и ут?шали (1 Кор. XIV, 1,3), исц?ляли отъ бол?зней душевныхъ и т?лесныхъ, предостерегали отъ опасностей, указывали путь жизни, открывая волю Божію.
Такимъ образомъ старчество есть пророческое служеніе.
Нельзя отнести къ старчеству и другое, наблюдаемое посл?днее время въ монастыряхъ: это установленіе такъ называемыхъ «монастырскихъ старцевъ», которымъ поручается чисто вн?шнее руководство первоначальными и обученіе ихъ монастырскимъ обычаямъ и послушаніямъ. Но зд?сь не подразум?вается наставленіе о внутренней брани или благодатное руководство братіями.
Въ труд? проф. Малинина «Старецъ Фило?ей» мы находимъ ц?лый рядъ прим?ровъ употребленія слова «старецъ» въ различныхъ значеніяхъ по письменнымъ памятникамъ 15 и 16 в?ковъ.
Такъ слово «старецъ» обозначало:
1) вообще престар?лаго инока независимо отъ его іерархическаго положенія въ сред? братства монастыря въ противов?съ мірскому челов?ку (грамота 1543 г. Арх. ?еодосія въ Псковско–Печерскій мон? а также въ актахъ).
2) иногда подъ «старцемъ» разум?ется монахъ, не им?ющій никакой степени священства, и въ этомъ случа? «старецъ» противополагается игумену, священнику и дьякону (грамота В. К. Василія Іоан. отъ 1533 г.).
3) въ н?которыхъ многолюдныхъ монастыряхъ со временемъ выд?лялись «старцы соборные», принимавшіе участіе въ управленіи д?лами монастыря вм?ст? съ игуменомъ, келаремъ и казначеемъ (уставная грамота Соловецкаго мон. отъ 1548 г. и др.)
4) «старцемъ» называется тотъ, кому поручено духовное руководство новоначальнаго или падшаго инока (грамота 1543 г. арх. ?еодосія).
5) эти старцы–руководители обыкновенно выбирались изъ лицъ высокой нравственной жизни, назывались иногда «духовными старцами». Они пользовались болынимъ почетомъ и считались кандидатами не только на должности монастырскія, но даже въ митрополиты. Им?ло значеніе, конечно, и прежнее соціальное положеніе инока въ міру. Защищая монастырскую недвижимость, Іосифъ Волоцкій писалъ: «Аще у монастырей селъ не будетъ, како честному и благоразумному челов?ку постричися, и аще не будетъ честныхъ старцевъ, откол? взять на митрополію, или архіепископа, или епископа. А коли не будетъ «честныхъ старцевъ» и благородныхъ, то будетъ в?р? поколебаніе.»
6) въ значеніи наставника, руководителя старцемъ является и игуменъ монастыря. Вотъ, наприм?ръ, древняя тріодь Волоколамскаго монастыря съ надписью: «Тріодь постная, письмо самаго отца нашего преподобнаго старца Іосифа Чудотворца».
Наконецъ, прибавимъ отъ себя, слово «старецъ», какъ раньше, такъ и теперь можетъ быть отнесено
