знаемъ. Только это дарованіе бол?е р?дко, ч?мъ различеніе духовъ. Однако прим?ры обладанія этимъ даромъ идутъ также съ первыхъ временъ монашества. Пахомій Великій и ?еодоръ Освященный обладали даромъ прозорливости. Каждый узнавалъ гр?хи братіи или по Духу Божію, «Который былъ на немъ», или же по откровенію оть ангела. Даръ этотъ подвижники употребляютъ въ интересахъ исправленія людей. Преп. Геленъ поселился въ одной обители «н?которымъ изъ братіи открывалъ тайныя помьттттленія и сов?ты сердца: одинъ увлекался духомъ прелюбод?янія, другой духомъ гн?ва, въ иныхъ прозр?вала кротость, праведность, терп?ніе… И тЬ, которыхъ онъ обличалъ, сами должны были признать, что онъ какъ бы читаеть въ душахъ ихъ, и сокрушались сердцемъ (Лавсаикъ, 183184). Преп. Іоанну открыто было поведеніе каждаго (монаха) въ сос?днихъ монастыряхъ и онъ писалъ отцамъ, что вотъ такіе то и такіе то предаются нерад?нію, не исполняютъ въ страх? Божіемъ положеннаго правила, а другіе преусп?вали въ в?р? и духовномъ совершенств?. Писалъ и самимъ братіямъ… Д?янія и самые поводы къ нимъ, подвиги и нерад?ніе. онъ такъ изображалъ, что иноки, сознавая правду написаннаго про нихъ, приходили въ сокрушеніе сов?сти» (Лавсаикъ, 188) («Богосл. В?стн.» Апр. стр. 766). Преп. Стефанъ Савваитъ также въ изобиліи обладалъ этимъ даромъ — ум?лъ «вид?ть духомъ». Онъ самъ говорилъ: «Я удостоенъ оть Бога дара прозорливости и понимаю по одному виду и зр?нію помыслы и тайныя страсти души изъ всего, что мы зримъ, или о чемъ насъ спрашиваютъ, или кто къ намъ попадается, я узнаю духовныя и душевныя нужды» (Vita St. Steph. Iulii., 538–522) («Богосл. В?стн.» Апр. стр. 733–774).
Одинъ изъ живыхъ прим?ровъ старческаго служенія находимъ мы въ житіи преп. Серафима. Это ярко выступаетъ въ разсказ? о томъ, какъ къ нему пришли одновременно Владимірскій купецъ и будущій нам?стникъ Сергіевой Лавры, тогда иіуменъ Антоній. Этотъ разсказъ читатель найдетъ ниже въ жизнеописаніи митрополита Филарета Московскаго. Изъ этого случая видно, что преп. Серафимъ готовилъ о. Антонія къ его будущему служенію и раскрывалъ ему духовные законы. На просьбу о. Антонія объяснить ему какимъ образомъ происходить д?йствіе прозорливости, Преподобный отв?тилъ ему сл?дующее: «Я гр?шный Серафимъ такъ и думаю, что я гр?шный рабъ Божій: что мн? пов?даетъ Господь, то я и передаю требующему полезнаго… Первое помышленіе, являющееся въ душ? моей я считаю указаніемъ Божіимъ и говорю не зная, что у моего собес?дника на душ?, а только в?руя, что такъ мн? указываетъ воля Божія для его пользы. А бываютъ случаи, когда мн? выскажутъ какое–либо обстоятельство, и я, не пов?ривъ его вол? Божіей, подчиню своему разуму, думая, что это возможно, не приб?гая къ Боіу, р?шить своимъ умомъ: въ такихъ случаяхъ всегда д?лаются ошибки».
Весьма назидательную и многообъяснительную сію бес?ду старецъ заключилъ такъ: «Какъ жел?зо ковачу, такъ я передалъ себя и свою волю Господу Боіу: какъ Ему угодно, такъ и д?йствую, своей воли не им?ю, а что Боіу угодно, то передаю».
Изъ сего видно, что Самъ Всемогугцій Господь говорилъ устами преп. Серафима. Поэтому онъ, не задумываясь, сразу отв?чалъ съ полной несомн?нностью, и говорилъ даже и то, что не приходило и на помыслъ его собес?днику, но что открывалъ Духъ Святой.
Р?шительно то же самое говорилъ Оптинскій старецъ о. Варсонофій своему духовному сыну Василію Шустину: «Отслужишь об?дню, пріобгцишься и зат?мъ идешь принимать народъ. Высказываютъ теб? свои нужды. Пойдешь къ себ? въ келью, обдумаешь, остановишься на какомъ нибудь р?шеніи, а когда придешь сказать это р?шеніе, то скажешь совс?мъ другое, ч?мъ думалъ. И вотъ это и есть действительный отв?тъ и сов?тъ, котораго если не исполнить спрашиваюгцій, то навлечетъ на себя худшую б?ду. Это и есть невидимая Божія благодать, особенно ярко проявляющаяся въ старчеств? посл? пріобщенія Святыхъ Таинъ».
Иначе говоря, это есть сов?тъ, преподанный не черезъ челов?ческій разумъ, а черезъ наитіе свыше, такъ называемое въ аскетик? «сердечное изв?щеніе». Такъ бываетъ по отношенію къ вн?шнимъ, но и между старцемъ и его ученикомъ, когда отношенія уже бол?е интимны, старцу открывается объ ученик? гораздо больше: тотъ же о. Варсонофій открываетъ эту тайну своему любимому духовному сыну: «Тутъ онъ задумался, видимо чувствуя скорое приближеніе смерти… И началъ говорить о благодати старчества… — «Насъ называютъ прозорливцами, указывая т?мъ, что мы можемъ вид?ть будущее; да, великая благодать дается старчеству, — это даръ разсужденія. Это есть наивеличайшій даръ, даваемый Богомъ челов?ку. У насъ кром? физическихъ очей, им?ются еще очи духовныя, передъ которыми открывается душа челов?ческая, прежде ч?мъ челов?къ подумаетъ, прежде ч?мъ возникла у него мысль, мы видимъ ее духовными очами, мы даже видимъ причину возникновенія такой мысли. И отъ насъ не сокрыто ничего. Ты живешь въ Петербурге и думаешь, что я не вижу тебя. Когда я захочу, я увижу все, что ты д?лаешь и думаешь. Для насъ н?тъ пространства и времени…» (В. Ш. «Изъ Лич. Восп.». Б?лая Ц. 1929, стр. 19 и стр. 49. 20). Интимная связь старца и ученика простирается до того, что старецъ принимаетъ на себя его гр?хи посл? испов?ди, что является возможнымъ благодаря темъ благодатнымъ дарамъ старца, которые мы только что разсмотр?ли (Смирновъ. «Испов?дь и покаяніе въ древн. мон. Востока», стр.
. «Монахъ, тревожимый демономъ хулы, ц?лыхъ 20 л?тъ напрасно боролся съ искушеніемъ, наконецъ написалъ на хартіи свою немощь и пошелъ на испов?дь къ старцу. Отдавъ ему свое писаніе, монахъ повергся на землю. Старецъ, какъ скоро прочелъ, улыбнулся и, поднявъ брата, говоритъ ему: «возложи руку твою, чадо, на выю мою» и когда инокъ сд?лалъ это, великій старецъ говоритъ: «на вы? моей гр?хъ этотъ, сколько л?тъ не д?йствовалъ и ни будетъ д?йствовать въ теб?, а ты ужъ посл? этого не ставь его ни во что». И этотъ монахъ подтверждалъ, что прежде, нежели вышелъ онъ изъ келліи старца, немощь его прекратилась» (Этотъ разсказъ легъ въ основу испов?ди въ древней Руси, какъ мы вид?ли выше) (Л?ст. Слово 23). Другимъ и притомъ бол?е обязательнымъ средствомъ прощенія гр?ховъ было молитвенное предстательство предъ Богомъ за гр?шника со стороны лица, принявшаго его испов?дь. Авраамъ, ученикъ преп. Сисоя, былъ однажды искушенъ отъ демона. Старецъ, увидя его паденіе, всталъ, простеръ руки къ небу и сказалъ: «Боже, угодно ли Теб?, или неугодно исц?лить, но я не отступлю отъ Тебя, пока Ты не исц?лишь его…» И ученикъ тотчасъ исц?лился (Apoph. Mig, P.G. XXV, 3961). Когда старецъ принялъ испов?дь инока, отрекшагося отъ в?ры и отъ св. своихъ иноческихъ об?товъ, онъ наложилъ на падшаго епитимію и прибавилъ: «А я буду умолять Бога за тебя». Старецъ трудился за брата и молился Богу: «Господи, прошу Тебя, даруй мн? душу эту и пріими покаяніе ея». И услышалъ Богъ молитву его (Пат. из. по гл. 5 §41, стр. 108–109).
Приводимъ аналогичный разсказъ Лавсаика. Авва Аполлосъ говорилъ предводителю разбойничьей шайки: «Если ты, другъ, послушаешь меня, то я умолю Владыку простить тебя гр?хи» (Лаве, стр 162).
Молитвы старца въ большей степени возбуждали милосердіе Божіе къ гр?шнику и доставляли ему прощеніе, ч?мъ его собственные покаянные подвиги. По разсужденію преп. Варсануфія, гр?шникъ, «будучи самъ по себ? недостаточенъ къ уплате долговъ своихъ, приносить малое, а молитвы святыхъ (т. е. старцевъ) многое». Но это не освобождаете ученика отъ личнаго подвига: «Знакъ великаго нев?жества, чтобы не сказать безумія, искать спасенія молитвами святыхъ тому, кто въ сердц? услаждается пагубными д?лами…» Молитва въ такихъ случаяхъ безплодна (Добр. 3, стр. 300).
Связь старца и ученика не разрывается даже смертію. Молитвы старца о послушник? неизм?нно сопровождали его въ пути жизни, какъ этой, такъ и будущей, и на земл? и за гробомъ. Инокъ спрашиваете подвижника: «Какъ должно молить отцовъ о прощеніи гр?ховъ своихъ? Говорить ли: «простите меня», или: «испросите мн? прощеніе?» Когда молю Самого Господа, какъ долженъ я говорить?» Отв?тъ дается такой: «Когда молилъ отцовъ, отошедшихъ къ Боіу, то сл?дуетъ говорить: «простите меня», когда еще пребывающихъ съ нами, то: «помолитесь о насъ, чтобы получить намъ прощеніе». А когда молишь Самого Владыку, говори такъ: «помилуй меня, Владыко, ради святыхъ Твоихъ мучениковъ и ради святыхъ отцовъ, и молитвами ихъ прости мн? согр?шенія мои» (Вар. р. п. стр. 439–440). Одинъ братъ, почувствовавъ приближеніе смерти, просилъ у пр. Варсануфія прощенія. Старецъ отв?чалъ ему: «Не скорби, братъ: смерть безъ гр?ховъ не смерть… Говоритъ же теб? Богъ Великій Царь нашъ: прощаются теб? вс? гр?хи твои; преимущественно за молитвы и моленія святыхъ (т. е. старцевъ) и ради твоей в?ры въ Него» (Варе. р. п. 101) (Смирновъ. «Бог. В?ст.» Мартъ, Апр. стр. 475–478, 733–774.1905 г).
Высочайшіе благодатные дары неразрывно связаны съ глубочайшимъ смиреніемъ. Отца Амвросія Оптинскаго спросили: «можно ли совершенствоваться въ жизни духовной?»
Отв?тъ старца:
«Не только можно, но и должно стараться совершенствоваться въ смиреніи, т. е. въ томъ, чтобы считать себя въ чувств? сердца хуже и ниже вс?хъ людей и всякой твари.» (Жизнеописаніе Оптинскаго Старца Амвросія, стр. 99. Москва, 1900).
