Душа могла б воспламениться И так же тяжело, как птица, Лететь за радугой кривой.

1944

* * *

Решеткой сдавлено окно (Так душат жертву ночью черной), В стене угрюмой и упорной Полупрозрачное пятно. Там жмется мир белесоватый, Одетый в сумерки и мглу, В нем солнце желто-бурой ватой Прилипло к мутному стеклу. Деревья, облака и поле, Всё, что шумит в свободном сне, Обезъязычено в неволе В замазанном моем окне. Но, рабством длительным наскуча, Я углем на стене тайком Рисую море, лес и тучу, Ладью на берегу морском. Я долго дую в парус белый, И вот — бежит моя ладья, — Счастливый путь, кораблик смелый, За счастьем отправляюсь я. И снова мир прозрачный дышит В текучих водах и песках, И ветер радугу колышет В живых, гремучих облаках. Морской лазурью воздух тронут, Кипит веселая корма, И в белой пене тонут, тонут Окно, решетка и тюрьма.

1944 Тюрьма Френ

* * *

В тюрьме моей, во мраке черном, Лежу и не смыкаю глаз, А время молотом упорным Дробит мой умывальный таз. Я тяжких капель не считаю, Двойного ритма не ловлю, — Я в полночи иной мечтаю, Я в вечности иной люблю. Непроницаемой стеною Мир от меня отъединен, Но в крупных звездах надо мною Творится новый небосклон. И бестелесной плотью чистой Я рею в голубом луче, И солнце розой золотистой Сверкает на моем плече.

1944 Тюрьма Френ

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату