— Ладно. Знал, что затея пустяшная! — поднимаясь, прокряхтел Егор. — И ты вставай, пока писюн не отморозил!..
— Товарищ старший лейтенант… — заверещал с земли солдат, — а, разрешите, я подрывной машинкой проверю! Ну, мало ли чего… может, рванет?!
— Долго это: движение надо перекрыть, провода «свои» размотать… Долго!
— Товарищ ст… Я сам все быстро сделаю, вы пока покурите?..
— Ну… ладно, давай… — колеблясь, согласился Егор. — Только давайте сами здесь все оцепляйте, хорошо? Бошка болит… Пойду я лучше пивка глотну… Рацию… рацию возьми, не забудь! Работаем по сигналу, понял?
— Так точно.
— Давай… Будешь готов, я на связи… — Егор прихрамывая зашагал к БТРу.
— Руль! Эй, «руль», — крикнул с земли Егор водителю БТРа.
Из люка показалась голова водителя.
— БТР поперек дороги ставь, — приказал Егор, жестом показывая место.
— Сюда?.. Есть! Понял, — отозвался «руль».
— Малюков! Малюков! — позвал Егор сержанта. — Помоги водиле, перекрыть улицу… он знает, где…и к Крутию… — отправь кого-нибудь, пусть там тоже… Скажи пусть своих расставит… понял?
— Есть, — отозвался Малюков, побежав за бронетранспортером.
Занялись дружно. Долго боролись со встречными потоками настырных автобусов и других транспортных средств. Перекрыть улицу Маяковского оказалось намного легче, несмотря на то, что основная нагрузка грузопотока ложилась именно на нее, Маяковского. Со Старопромысловским шоссе, все обстояло намного сложнее…
Бронетранспортер остановили поперек дороги, поставили людей. Тридцать метров от таинственных проводков Егору показалось достаточным. К тому же, Егору не очень-то верилось, что они действительно могут тянуться к взрывоопасному предмету, как-то все казалось не правдоподобным — слишком людным казалось место, что бы вот так вот взять и посреди белого дня, на глазах у всех, спрятать фугас.
Солдаты старательно сдерживали «рой» пассажирских автобусов, заполненных преимущественно женщинами-пчелами, что спешили к работе. Они, заслышав бой тревоги, по одной, выпархивали из автобуса-улья, как на запах душистого клевера, и грозно и ядовито облепляли солдата-пчеловода, в смертельном желании жалить. Чудовищно болела голова, в глазах плыло. Грозный гул беспорядка, бабское жужжание «пчел-тружениц» быстро утомил Егора. Все это не столько утомило, сколько разгневало его, и все потому, что прислушиваясь к чуждому кавказскому говору, Егор не понимал в этом рое звуков и голосов ничего, это был чужой язык, неродной, и как не силился он понять, грубый язык не раскрывал ни малейшей смысловой информации. Егор тут же придумал себе, что вероятно, в его адрес летят ругательства и оскорбления, а он, не понимая их, даже не в силах противостоять этому гневному потоку слов и жестов.
Вернувшись к бронетранспортеру, Егор, уселся на откинутую нижнюю часть десантного люка, нащупал в глубине салона литровую бутылку пива, еще холодную. Егор вытянув прострелянную ногу, которая ныла от долгой нагрузки, и внезапно съежился от парализующей резкой боли, чувствуя, как болезненно пульсирует огнестрельная рана. Нажав тангенту радиостанции, спросил:
— Все готово?
— Две минутки, товарищ старший лейтенант, — выдал сапер в эфире свою подчиненность невидимому резиденту.
— Ты… думай, чё болтаешь!
— Виноват, това… — оборвался голос.
— Поторапливайся!
— Есть…
Через минуту эфир ожил:
— Готово, — сказал уверенный голос Гузенко.
— В эпицентре, никого?
— Чисто!
— «Огонь» — на счет — «раз». Три… — Егор выпустил невидимого и вкусного пивного джина из-под крышки. Сделал глоток.
Старопромысловское шоссе кишело как грозный улей, пуще прежнего кричали женщины, жужжа что- то свое. Пуще прежнего сквернословили солдаты, размахивая руками с оружием. Трутни-водители сидели в кабинах автобусов, подпирая головы руками, молчаливо таращили глаза. Ранняя разъяснительная работа, что саперами проводится разминирование, — результатов не дала, и, потому солдаты — матерились, а женщины — верещали. Егор с безразличием наблюдал за истеричными стенаниями чеченского бабья, закутанного в плотные платки и длинные платья.
— Два… — Егор сделал еще один глоток прохладного и утоляющего жажду напитка.
— Раз! — прозвучало в радиостанции.
Раздавшийся оглушительный взрыв, качнул БТР с такой силой, что Егор опрокинулся на спину, задрав ноги и едва не закатившись внутрь бронемашины. Егор увидел небо, наполненное грозной землей, которое стремительно опускалось… Неподвижными и растерянными застыли солдаты, стоявшие в заслоне. Они стояли на дороге, повернув в сторону взрыва головы… Казалось, земля падала целую вечность.
…Митинговавшие в десяти метрах чеченские женщины, рванули в разные стороны, оставив на месте заслона одно бездыханное тело.
Егор вскочил на ноги.
— Что? Убило? — закричал он солдатам, стоявшим рядом с телом.
— Нет, сознание потеряла! — ответил тот, что успел склониться над телом, до того, как подбежал какой-то мужчина. — Испугалась, наверное! — Молодая женщина задышала, ожив в руках выскочившего из автобуса водителя.
— Слава чужестранному Богу!.. — изгадился Егор.
В окружности, воронка оказалась чуть меньше ширины самой проезжей части — около пяти-шести метров; а глубиной — два-два с половиной, свидетельствовала о том, что это действительно был случайно найденный заблаговременно заготовленный фугас…
Егор ковырялся в дневнике. На завтра был месяц как он здесь, и ему страстно хотелось подвести маленький, но важный итог. Впрочем, сложного в этом ничего не было. Но Егору так хотелось ничего не пропустить, что он даже вооружился калькулятором. Всех окружающих, кто невольно оказывался рядом или о чем-то спрашивал, Егор отгонял характерным жестом, как отгоняют назойливых мух или комаров.
Подошедший дежурный по роте и вовсе едва несхлопотал в лоб, потому, что тараня охапку дров, не мог видеть командирских взмахов:
— Товарищ старший лейтенант, Вам ужин принести?
— Бл… — прыснул гневом Егор, вскочил из-за стола, но немного погодя, расслышав с опозданием недавно прозвучавший вопрос, успокоился, динамично произнеся, словно выстрелив:
— Да, да, да… давай!
Завтра, месяц, как я здесь. За это время я:
«снял»: три фугаса (25.12.2000; 06.01.2001; 08.01.2001);
три подрыва, — без потерь… я — «санитарная» (23.12.2000; 24.12.2000; 04.01.2001);
допустил два подрыва федеральных войск, — два не найденных фугаса (21.12.2000; 05.01.2001);
три — незначительных боестолкновения, и гранатометная засада (12.12.2000);
получил ЗЧМТ. СГМ. (04.01.2001), пулевое ранение средней трети левого бедра (07.01.2001).
Сегодня утром, не знаю, в каком районе, подорвался инженерно-разведывательный дозор, есть «200»…
