Было время, глядел я влюбленно на это светило, Но оно закатилось, и душу печаль помутила. Вижу брошенный угол и птиц, запустения вестниц; Сколько прежде в шатрах я знавал полногрудых прелестниц! Жизнь отца своего я отдам, повинуясь желанью, Повинуясь пыланью, в душе моей вызванном ланью. Мысль о ней в пламенах, осиянная сказочным светом. Разгорается свет — и пылание меркнет при этом… О друзья, не спешите! Прошу вас, друзья, не спешите! У развалин жилища ее — вы коней вороных придержите! Придержите, друзья, скакуна моего за поводья, Погорюйте со мною, друзья дорогие, сегодня! Постоимте немного, оплачем мою неудачу, Или лучше один я свою неудачу оплачу! Словно стрелы каленые, выстрелы яростной страсти, И желания меч пересек мое сердце на части. Вы участьем меня, дорогие друзья, подарите, Вы отчасти хоть слезы мои, дорогие друзья, разделите! Расскажите, друзья, расскажите о Хинд и о Лубне! О Сулейме, Инане и Зейнаб рассказ будет люб мне. А потом, когда станем блуждать, как блуждали доселе, Расскажите о пастбищах тех, где резвятся газели. О Маджнуне и Лейле скажите, мое утоляя пыланье, Расскажите о Мей и еще о злосчастном Гайляне. Ах, сколь длительна страсть к той, которой — стихов моих четки, Россыпь слов, красноречье и доводы мудрости четкой. Родовита она, ее родичи царского сана, Властелины великого града они Исфахана. Дочь Ирана она, и отец ее — мой же учитель. Я же ей не чета — я пустынного Йемена житель. И отсюда тревожность моя и счастливых минут невозможность; Мы неровня друг другу — мы просто противоположность. Если б ты увидал за беседою нас, в разговорах, Где друг другу мы кубки любви подносили во взорах, Где в беседе горячечной, пылкой, немой, безъязыкой Наша страсть оставалась взаимной и равновеликой — Был бы ты поражен этим зрелищем дивным и странным. Ведь в глазах наших Йемен соединился с Ираном! Нет, не прав был поэт, мне, наследнику, путь указавший, Нет, не прав был поэт, в достоверное время сказавший, «Кто Канопус с Плеядами в небе высоком поженит? Кто порядок всегдашний в чертогах небесных изменит? Вековечный порядок незыблем, един и всемерен: Над Ираном — Плеяды, Канопуса родина — Йемен». 5 В Сехмад веди, погонщик, дорога туда не долга. Там тростники зеленые и сладостные луга, Яркая молния в небе сверкает жалом клинка, Утром и вечером белые скопляются облака.
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

1

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату