Я в мягкий шелк преображал горячими стихамиОкаменевшие сердца, холодные и злые.Теперь стихи мои живут во всех чертогах царских,В моих стихах цари живут, дела их боевые.Мой слух всегда был обращен к великим словотворцам,Мой взор красавицы влекли, шалуньи озорные.Забот не знал я о жене, о детях, о семействе,Я вольно жил, я не слыхал про тяготы такие.О если б, милая, меня ты видела в те годы,А не теперь, когда я стар и дни пришли плохие,Тогда звенел я соловьем, слагая песнопенья,Тогда я гордо обходил пути, края земные.Тогда я был слугой царям и многим — близким другом.Теперь я растерял друзей, вокруг — одни чужие.Заслушивался Хорасан твореньями поэта,Их переписывал весь мир, чужие и родные.Куда бы я ни приходил в жилища благородных,Я всюду яства находил и кошели тугие.Мне сорок тысяч подарил властитель Хорасана,Пять тысяч дал эмир Макан, — даренья недурные.У слуг царя, по мелочам, набрал я восемь тысяч.Счастливый, песни я слагал правдивые, прямые.Лишь должное воздал эмир мне щедростью подобной,А слуги, следуя царю, раскрыли кладовые.И тем и этим я владел в блестящий век Саманов,От них — величье, и добро, и радости мирские.Но изменились времена, и сам я изменился,Дай посох: с посохом, с сумой должны брести седые.2В благоухании, в цветах пришла желанная весна,Сто тысяч радостей живых вселенной принесла она.В такое время старику нетрудно юношею стать,И снова молод старый мир, куда девалась седина!Построил войско небосвод, где вождь — весенний ветерок,Где тучи — всадники равны, и мнится: началась война.Вот молний греческий огонь, вот воин-барабанщик — гром,Скажи, какая рать была, как это полчище, сильна?Взгляни как туча слезы льет. Так плачет в горе человек.Гром на влюбленного похож, чья скорбная душа больна.Порою солнце из-за туч покажет нам свое лицо,Иль то над крепостной стеной нам голова бойца видна?Земля на долгий срок была во тьму повергнута, в печаль,Лекарство ей принес жасмин, она теперь исцелена.Все лился, лился, лился дождь, как мускус, он благоухал,А по ночам на тростнике лежала снега пелена.Освобожденный от снегов, окрепший мир опять расцвел.Ручьи наполнила вода, всегда шумна, всегда вольна.Как ослепительный клинок, сверкнула молния меж туч,И прокатился первый гром, и громом степь потрясена.
