— Над?юсь во всякомъ случа? что ни одинъ изъ нихъ не р?шится явиться къ теб? или ко мн? просить ея руки.
— Ужь конечно Маша не дастъ ни одному изъ нихъ повода над?яться… Но я говорю, Борисъ, не о такихъ которые, само собой, не могутъ быть для Маши des partis serieux, а o томъ что, мн? кажется, для того чтобъ у насъ съ тобой на сов?сти ничего не оставалось, надо было бы дать ей случай вид?ть другихъ молодыхъ людей, настоящихъ, какъ-то наивно-забавно подчеркнула Александра Павловна, — хотя бы для того чтобъ она могла пров?ритъ насколько д?йствительно серіозно нравится ей Гриша.
Какая-то т?нь проб?жала на мигъ по лицу Троекурова:
— Она за границей им?ла случай вид?ть такихъ.
— Иностранцевъ?.. Боже сохрани ее и насъ отъ нихъ!..
— Н?тъ, и Русскихъ, настоящихъ, подчеркнулъ онъ насм?шливо въ свою очередь, — изъ самой петербургской fleur des poix.
— Она, когда вы вернулись, называла мн? многихъ изъ нихъ которыхъ вы вид?ли въ Италіи и въ Париж?, но ни одинъ изъ нихъ не произвелъ на нее впечатл?нія, я это знаю.
— Вотъ видишь!
— Да, но в?дь не вс?хъ же она тамъ вид?ла, Борисъ, которые въ Россіи есть?
Онъ не могъ не засм?яться опять:
— Совершенно справедливо, и намъ поэтому остается съ тобой потребовать со всей Имперіи жениховъ на смотръ нашей дочери, какъ это водилось встарь относительно нев?стъ для русскихъ царей.
Этотъ легкій, насм?шливый тонъ отозвался какимъ-то особенно радостнымъ ощущеніемъ въ душ? Александры Павловны. Онъ напоминалъ ей т? первые, счастливые дни ея супружества когда она съ такимъ блаженнымъ покорствомъ преклонилась предъ умственнымъ превосходствомъ мужа и нетерп?ливо ожидала и радостно старалась давать ему случай 'подразнитъ ее'…
— Ты хоть и царь во Вс?хсвятскомъ et autres lieux, Борисъ, весело возразила она ему, — но власть твоя на всю Россію еще не простирается, да и къ чему же собирать когда ихъ можно такъ увид?ть.
— Жениховъ? Гд? же это?
— Въ Москв?, наприм?ръ…
— Какіе же тамъ женихи, студенты?
— Ну въ Петербург?…
— Ты бы хот?ла въ Петербургъ ?хать? воскликнулъ онъ изумленно.
— Я! не то испуганнымъ, не то негодующимъ тономъ отв?тила она;- ужъ конечно еслибы какое- нибудь несчастіе заставило меня покинуть ваше гн?здо зд?сь, я бы мен?е всего подумала пере?хать туда. Я бы тамъ просто жить не могла, не ум?ла, я такъ отвыкла отъ толпы, отъ св?та… И я съ ужасомъ думаю еслибъ намъ пришлось туда ?хать за одну зиму… Но я думаю опять чтобы Маша потомъ не могла насъ внутренно упрекнуть что мы не дали ей возможности вид?ть, выбрать.
— Кого, изъ какого міра выбирать тамъ? съ зам?тнымъ волненіемъ, принимаясь опять ходить по комнат?, заговорилъ Борисъ Васильевичъ:- изъ флигель-адьютантовъ или церемоніймейстеровъ что-ли? Тамъ другаго сорта людей н?тъ въ нашемъ обществ?… Они съ д?тства ни къ чему иному не готовятся. Старыя имена, дворяне, влад?льцы еще чуть не ц?лыхъ у?здовъ — и ничего кром? холопства, подвоховъ другъ подъ друга, лакейской интриги ни у кого у нихъ въ предмет? н?тъ! Мятутся, добываютъ всякими низостями чины и кресты, о которыхъ тутъ же отзываются съ 'либеральнымъ' презр?ніемъ, вымаливаютъ какъ нищіе, если не крадутъ, деньги у безсмысленно тароватой казны и тратятъ ихъ также безсмысленно какъ она на роскошь безъ пользы, безъ величія и безъ вкуса… И никому изъ этихъ набитыхъ в?тромъ головъ, изъ этихъ холопствующихъ soi disant 'grands seigneurs' не втемяшишь въ голову что ему м?сто не тамъ, не въ дворцовыхъ и министерскихъ переднихъ, а у себя въ им?ніи, среди народа, на почв? той земли которая одна можетъ дать ему и силу, и значеніе, и уваженіе, въ которомъ ему по всей справедливости отказываетъ теперь Россія… А они еще, безмозглые, въ своемъ клуб? о конституціи теперь толкуютъ!… Ахъ, да что тутъ говорить! раздраженно оборвалъ вдругъ Троекуровъ, и махнулъ рукой какимъ-то безнадежнымъ движеніемъ.
— Неужели вс? такіе, вс?? печально выговорила Александра Павловна; — но в?дь еще недавно какъ-то говорили у насъ что въ посл?днее время многіе уже, особенно между молодыми людьми, пере?зжаютъ жить изъ столицъ къ себ? въ им?нія, и у насъ въ губерніи много даже такихъ.
— Да, кое-гд? д?йствительно являются такіе… піонеры, — но отъ того ли что пробудился у нихъ здравый смыслъ, или просто потому что имъ въ Петербург? не ч?мъ бол?е жить, мн? до сихъ поръ неизв?стно.
— А я думаю именно потому что тамъ начинаютъ понимать теперь то что ты понялъ давно.
— Если такъ, усм?хнулся онъ опять, — то, я подагаю, вамъ нечего съ Машей искать тамъ т?хъ которые этого еще не понимаютъ.
Александра Павловна задумалась:
— Я теб? говорила… я думала, pour l'acquit de notre conscience, чтобъ она была не въ прав? упрекнуть насъ потомъ…
Борисъ Васильевичъ остановился за ходу. Глаза его усиленно заморгали: обычный у него признакъ помысла тревожившаго его въ данную минуту:
— Ты боишься, она можетъ пожал?ть въ посл?дствіи… не договорилъ онъ.
Она поняла, задумалась за мигъ опять:
— Н?тъ, разъ полюбитъ Маша, она сожал?ть не станетъ, и бояться ей нечего. Гриша не такой челов?къ чтобъ уйти когда-нибудь изъ-подъ ея вліянія: онъ будетъ любить и в?рить въ нее до смерти.
— Что же, слегка вздохнулъ Троекуровъ, — дов?римся ея инстинкту… А что онъ будетъ у нея подъ башмакомъ, это в?рно, усм?хнулся онъ тутъ же съ невольно прорвавшимся выраженіемъ какой-то презрительности въ тон?.
— Что же д?лать, Борисъ, печально проговорила на это Александра Павловна, — когда у васъ теперь у одн?хъ женщинъ остался характеръ.
— У одн?хъ женщинъ, да!.. уныло повторилъ онъ. Маша умна, началъ онъ опять чрезъ мигъ, — она во всякомъ случа? приглядываться станетъ къ нему, не р?шится сразу. Они почти годъ не видались, она тогда была еще ребенокъ, и онъ для нея чуть новый челов?къ…
Онъ какъ-то разомъ оборвалъ и замолкъ. Александра Павловна вскинула на него на мигъ глаза и тотчасъ же опустила ихъ…
— Я ожидала что ты такъ р?шишь, Борисъ, сказала она посл? долгаго молчанія, — а теперь мн? вдругъ страшно сд?лалось.
— Страшно?
— Да; будетъ ли тутъ, д?йствительно, счастье?…
Борисъ Васильевичъ нервно передернулъ плечами:
— Что ей придется стоять на сторож? его, это бол?е ч?мъ в?роятно; но для такой натуры какъ Маша это можетъ-бытъ и нужно… Помнишь у Лермонтова:
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
