своимъ: 'бей по голов?, и во имя ея же веди массы къ анархіи'… Не даромъ же Володя Буйносовъ, послушный ученикъ его, еще до ссылки ихъ обоихъ говорилъ сестр?, что Русскій народъ можно поднять только 'изъ-за царя, а не противъ царя'… [85] 'Волкъ' поэтому внимательно высл?живалъ то впечатл?ніе, какое недавнее покушеніе на жизнь 'Государя-освободителя' должно было произвести на это многочисленное и почти все грамотное, сл?довательно 'бол?е развитое', заводское населеніе. Но случаевъ разговаривать съ нимъ представлялось ему мало: на работ? каждому было не до болтовни. А на 'откровенныя бес?ды' въ кабак? разсчитывать было нечего, такъ какъ и кабаковъ-то ни одного верстъ на пять кругомъ 'Троекуровскаго царства' не существовало. Оставались одни воскресные дни, въ которые им?лась возможность, прогуливаясь вечеркомъ по ближайшимъ деревнямъ, прис?сть на заваленк? въ 'калякающимъ старикамъ' и мало-по-малу навести искусно разговоръ на желанную тему.
Такъ и удалось сд?лать на дняхъ 'Волку', но воспоминаніе объ этой недавней его бес?д? съ 'мужичьемъ', рядомъ съ т?мъ, что онъ только-что вынесъ изъ разговора съ Лариной, усиливало еще въ немъ теперь то 'сознаніе неудачи' и назойливое какое-то чувство безпокойства, съ которыми возвращался онъ во Всесвятсвое.
Онъ шелъ быстрымъ, гимнастическимъ шагомъ, глядя себ? подъ ноги, весь погруженный въ невеселыя размышленія.
Шумъ мчавшагося за нимъ по дорог? экипажа заставилъ его первымъ, безсознательнымъ движеніемъ кинуться въ сторону за кусты, мимо которыхъ, рядомъ съ дорогой, лежала протоптанная п?шеходами тропинка, и, уже скрытый этими кустами, глянулъ онъ на перегонявшую его коляску четверкой, въ которой, глубоко задумавшись въ свою очередь и прямо глядя предъ собою изъ-за опущенной вуали, ?хала по одному съ нимъ направленію сестра 'Володьки Буйносова'.
'У, проклятое барское отродье'! пробурчалъ ей 'Волкъ' во сл?дъ съ невыразимою ненавистью.
Былъ уже часъ осьмой на исход?. Экипажъ Лариной давно перегналъ его. Вотъ и посл?дняя, верстахъ въ двухъ отъ Всесвятскаго, лежащая на пути его деревня Бужарово. Онъ зашагалъ по длинной, единственной улиц? ея, заворачивавшей крутымъ поворотомъ къ мосту, перекинутому черезъ протекавшую тутъ грязную р?чку, и, очутившись за этимъ кол?номъ ея, остановился внезапно подъ инстинктивнымъ впечатл?ніемъ какой-то сразу почуянной имъ опасности.
У крайней, тотчасъ имъ узнанной, большой чистой избы, на приставленной къ ст?н? скамейк? сид?лъ его патронъ, 'генералъ', а рядомъ съ нимъ длиннобородый, с?дой какъ лунь старикъ, котораго 'Волкъ' точно такъ же узналъ, — хозяинъ этой избы. Уложивъ руки на кол?ни и обернувъ опущенную голову къ своему собес?днику, онъ повидимому передавалъ ему н?что, чему тотъ внималъ, не отрываясь отъ него взглядомъ. Расположившіеся по другой сторон? улицы н?сколько челов?къ пожилыхъ крестьянъ сл?дили оттуда съ зам?тнымъ любопытствомъ за этимъ разговоромъ, представлявшимъ для нихъ, надо было полагать, какой-то особый интересъ. Одинъ изъ нихъ держалъ подъ уздцы красиваго караковаго иноходца, впряженнаго въ легкій кабріолетъ, въ которомъ очевидно прі?халъ сюда ' генералъ'.
Первымъ, такимъ же инстинктивнымъ побужденіемъ 'Волка' было — б?жать. Но онъ былъ слишкомъ опытенъ и властенъ надъ собою, чтобы отдаться этому первому движенію. Б?жать приходилось бы по той же улиц?, впередъ или назадъ, на-виду у вс?хъ… Къ тому же тутъ лошадь: 'нагонитъ, сшибетъ сразу. А тутъ, можетъ, и вовсе не о томъ'… пронеслось и не досказалось въ его мозгу.
— Да вотъ этотъ самый челов?къ и есть, громко проговорилъ въ эту минуту с?дой старикъ, увидавъ его первый своими зоркими мужицкими глазами, выпрямилъ свою согбенную спину и указалъ на него быстро протянувшимся въ сторону подходившаго пальцемъ.
Троекуровъ такъ же быстро обернулся на него.
Будто только ожидая этого, группа любопытствовавшихъ двинулась къ нимъ ст?ной чрезъ улицу.
'Волкъ', какъ бы не слыхавъ сказаннаго и не обращая ни на кого вниманія, зашагалъ опять впередъ, небрежно помахивая палочкой.
Но пройти мимо самого 'генерала' и притвориться, что не зам?тилъ его или не узналъ, было бы черезчуръ 'нел?по', разсудилъ онъ, и, не доходя шаговъ пяти до Бориса Васильевича, снялъ шляпу, не замедляя шага и прищуриваясь какимъ-то невольнымъ морганіемъ в?къ на л?сную чащу, зелен?вшую по другую сторону моста, къ которому направлялся онъ.
— Пожалуйте сюда! услыхалъ онъ повелительный голосъ.
Онъ остановился, поводя глазами съ видомъ челов?ка не ув?реннаго, что кличутъ именно его.
— Подойдите, я васъ зову, повторилъ Троекуровъ.
'Волкъ' двинулся еще на шагъ, поднося опять руку къ шляп?.
— Вы состоите у Владиміра Христіановича въ контор? въ должности письмоводителя?
— Такъ точно, отв?тилъ онъ, какъ бы съ н?которымъ удивленіемъ: ты, молъ, знаешь, такъ зач?мъ спрашивать?
— Фамилія ваша Бобруйскій?
— Бобруйскій.
'Генералъ' обернулся къ старику:
— Онъ?
— Самый онъ и есть, какъ сказывалъ теб?, ваше превосходительство. Не одинъ я, вотъ сос?дей спроси, указалъ старикъ на подошедшихъ крестьянъ, — вс? тутъ слыхали, какъ онъ этто ономнясь расписывалъ.
— Чаво это?
— А на счетъ того самаго, что господа быдто на Царя убивцу выслали.
— Такъ, такъ, знамо тотъ самый. Безпрем?нно, баитъ, господское это д?ло, потому некому какъ имъ… Батюшка-Царь народъ изъ-подъ земли вырылъ, вс?мъ трактъ показалъ, землей од?лилъ, такъ за эвто, молъ, самое господа извести его хотятъ, милостивца нашего, загалд?ли крестьяне.
Приземистый, кривой мужиченко подползъ подъ самое ухо Бориса Васильевича:
— Смутьянъ, ваше превосходительсгво баринъ, возмущалъ насъ поистин?!…
— Можетъ, самъ онъ изъ ихнихъ, изъ эвтихъ самыхъ некудашевъ, пробасилъ другой, взирая на 'Волка' съ лютымъ лицомъ и неестественно вытягивая шею въ его сторону.
— Хорошо, вымолвилъ Борисъ Васильевичъ своимъ властнымъ голосомъ, подымаясь со скамьи:- не откажетесь подтвердить это, коли спросятъ васъ?
— Это, тоись, это же, батюшка?
— Исправникъ, сл?дователь, все равно, кому требоваться будетъ.
Крестьяне не усп?ли отв?тить. 'Волкъ' браво выступилъ впередъ.
— Что это вы показывать будете? спросилъ онъ, поводя кругомъ искривившимися злымъ пламенемъ глазами.
Крестьяне какъ бы смутились на мигъ и подались назадъ, не отв?чая.
— Чаво вы, испужались что-ли? выговорилъ укорительно все такъ же оставшійся сид?ть на скамь? старикъ:- при васъ говорилъ, сами сейчасъ предъ генераломъ показывали.
— Да что я говорилъ, дурачье? принялся вдругъ см?яться 'Волкъ', — сами болтали: 'Баютъ, говорили, что царя господа извести хотятъ', — а я вамъ на это: 'И я, говорю, слыхалъ, да только мало-ли что люди врутъ'…
— Н?… неправда твоя… Самъ объ этомъ зачалъ. Доподлинно сказывалъ, что господа… И про присягательную господчину тоже, и про все прочее таковое… заголосили кругомъ.
— Врете вы, олухи! протестовалъ со своей стороны обвиняемый.
— Подай, братъ, сюда лошадь! крикнулъ Троекуровъ державшему ее. — Вы во Всесвятское шли? обернулся онъ къ 'Волву'.
— Домой, пробормоталъ неув?реннымъ голосомъ тотъ.
— Такъ я васъ довезу. Садитесь.
— Къ чему-жь это? я и самъ дойду… Для чего вамъ безпокоиться, ваше превосходительство! посп?шилъ онъ принять тонъ, им?вшій соотв?тствовать подначальному положенію его относительно 'патрона'.
— Садитесь, говорю вамъ! повторилъ Борисъ Васильевичъ тономъ, въ свою очередь не
