допускавшимъ возраженія.
'Волкъ' быстрымъ взглядомъ об?жалъ еще разъ окружавшихъ и молча вскочилъ въ кабріолетъ.
Троекуровъ с?лъ подл? него, подобралъ вожжи.
— Пусти, спасибо!
Крестьянинъ, державшій лошадь подъ уздцы, отошелъ въ сторону.
— Прощай, Капитонъ… Сиди, сиди, ноги у тебя плохи! крикнулъ онъ влад?льцу избы, пытавшемуся подняться съ м?ста на прощаніе съ бариномъ, 'генераломъ'.
— До свиданія, ребята!
— До свиданія, батюшка, ваше превосходительство, счастливо оставаться! зазвучали хоромъ голоса^ закивали усердно крестьянскіе бороды и затылки.
Добрый конь понесся, плавно перебирая ногами. Мостоныя бревна гулко задрожали подъ ними… Дорога пошла л?сомъ.
— Я, ваше превосходительство, заговорилъ вдругъ Бобруйскій, — никакъ не могу понять смысла того, что сейчасъ тутъ произошло. Я въ чемъ-то будто обвиняюсь, между т?мъ какъ…
— Я съ вами не говорю, не далъ ему продолжать Борисъ Васильевичъ.
Онъ не гляд?лъ на него и правилъ, рачительно сдерживая иноходца на рытвинахъ и колеяхъ плохой л?сной дороги.
'Задушить тутъ тебя сразу, а самъ въ л?съ'… промелькнуло опять въ мозгу 'Волка'. Но онъ тутъ же машинально дернулъ плечомъ и погрузился въ размышленія. 'Попался, да не совс?мъ еще. Разсчитаетъ, само собою, б?да не большая: на первое время у этого Троженкова схорониться можно, а тамъ увидимъ… Вотъ если полиціи выдать думаетъ, такъ тутъ опять вопросъ: къ чему придраться могутъ? Разговоръ съ крестьянами — ерунда; на томъ и стоять буду, что они же говорили, а я только то и сказалъ, что д?йствительно уже объ этомъ слышалъ, но что это, молъ, одн? людскія враки'.
И 'Волкъ' съ проясненнымъ уже челомъ глянулъ искоса на сид?вшаго рядомъ съ нимъ 'генерала'… 'Безстрашный тоже!' промолвилъ онъ мысленно, съ какою-то странною см?сью одобренія и прирожденнаго чувства ненависти къ 'барской пород?' взирая на невозмутимо спокойный обликъ этого 'господина', которому очевидно и въ голову не приходило, что пом?щавшійся рядомъ съ нимъ челов?къ не обинуясь задушилъ бы его тутъ же, въ этомъ л?сномъ безлюдьи, еслибъ это д?йствительно понадобилось ему въ эту минуту.
Изъ-за деревьевъ мелькнули красныя ст?ны и высокая дымящаяся труба завода Всесвятскаго, и кабріолетъ, огибая его, подкатилъ ко крыльцу небольшаго флигеля, служившаго пом?щеніемъ Владиміру Христіановичу Пецу. На крыльц? его, съ сигарой въ зубахъ, сид?лъ кто-то, од?тый въ полицейскій мундиръ, видъ котораго заставилъ 'Волка' безсознательно сморщиться. 'Вотъ оно что, ждалъ меня, чортъ!… Обыскъ, знать, произвелъ ужь', сообразилъ онъ тотчасъ же — и тутъ же усм?хнулся: 'да найти-то ничего не нашелъ'.
Онъ угадалъ не совс?мъ в?рно.
— Вотъ господинъ Бобруйскій, проговорилъ Борисъ Васильевичъ, кидая вожжи выб?жавшему на стукъ его кабріолета слуг? управляющаго и подымаясь по ступенькамъ крыльца въ исправнику.
Тотъ приложилъ учтиво руку къ фуражк? въ знавъ благодарности и, не теряя времени, обратился къ 'Волку':
— Господинъ Бобруйскій, такъ?
— Сказали вамъ сейчасъ! грубо вырвалось у того въ первую, минуту.
— Состоите зд?сь письмоводителемъ въ контор?? продолжалъ исправникъ совершенно спокойно.
— Состою.
— Давно?
— Третья нед?ля будетъ.
— Паспортъ им?ете?
— Безъ того не приняли бы, полагаю, уже какъ бы шутливо и спокойнымъ, въ свою очередь, тономъ возразилъ спрашиваемый.
— Гд? онъ?
— Взятъ отъ меня, какъ водится, управляющимъ зд?шнимъ, господиномъ Пецомъ.
— Онъ, къ сожал?нію, въ Москву у?халъ дня на два, сказалъ на это Троекуровъ.
— Все равно-съ, ваше превосходительство, улыбнулся 'Волкъ', — поспортъ я сейчасъ могу предоставить, потому онъ у меня же со вс?ми прочими въ конторскомъ шкапу.
Исправникъ и Борисъ Васильевичъ невольно переглянулись: 'что у такихъ людей всегда паспорты въ порядк?, само собою разум?ется', пронеслось у обоихъ ихъ въ мысли.
— Я васъ попрошу, отнесся опять исправникъ къ 'письмоводителю', — провести меня въ занимаемое вами зд?сь пом?щеніе.
— Сд?лайте милость.
И онъ, повернувшись, зашагалъ къ заводу, гд? въ особомъ флигел? для служащихъ отведена была ему комната.
Исправникъ и Троекуровъ пошли за нимъ.
Навстр?чу имъ попался шедшій изъ своей школы учитель Молотковъ съ однимъ изъ механиковъ завода.
— Я попрошу васъ, сказалъ имъ Борисъ Васильевичъ, — посл?довать за господиномъ исправникомъ; ему нужны будутъ понятые люди. добавилъ онъ, чуть-чуть усм?хаясь, и кивнувъ имъ, направился къ себ? въ домъ.
Проворный отставной служивый, состоявшій сторожемъ по корридору, на который, въ числ? другихъ, выходила комната, занимаемая Бобруйскимъ, посп?шно отворилъ ее им?вшимся у него двойнымъ ключомъ. Въ ней, кром? мебели и б?лья, съ которыми отдавались эти пом?щенія подъ жительство вс?хъ служащихъ на завод? должностныхъ лицъ, не оказалось на первый взглядъ ни одного предмета, принадлежащаго лично постояльцу ея, ни платья, ни сапоговъ, ниже чего-либо иного.
— Что же вашего тутъ есть? спросилъ у него невольно исправникъ.
Бобруйскій засм?ялся.
— Что на мн? видите, подчеркнулъ онъ, — то и есть.
— Д?вствительно, что ничего у нихъ н?ту, ваше вскородіе, окромя что на себ?, да перем?ны одной изъ б?лья, счелъ нужнымъ подтвердить сторожъ, отворяя на об? половинки вд?ланный въ ст?н? шкапъ, въ которомъ 'д?вствительно' оказалась одна св?же вымытая ситцевая рубаха съ косымъ воротомъ. — Сакъ- вояжъ былъ съ ними такой махонькій, какъ они прибыли къ намъ, а больше ничего и не видалъ я у нихъ.
На лиц? учителя Молоткова выразилось чувство какой-то щемящей жалости къ 'несчастному: '
— Я слышалъ точно отъ Владиміра Христіановича Пеца, что господинъ Бобруйскій явился къ нему въ крайней нужд?, съ т?мъ, что им?лъ на т?л?… и даже сутки не ?вши.
Лицо исправника осталось безстрастнымъ.
— Гд? вашъ этотъ сакъ-вояжъ? спросилъ онъ.
— Можете полюбопытствовать, ухмыльнулся еще разъ Бобруйскій, шагнувъ къ кровати и вытаскивая изъ-подъ лежавшей на ней подушки подержаную до ветхости кожаную сумку съ плохо державшимся на ней м?днымъ ободочномъ замка, который онъ тотчасъ же и раскрылъ на об? стороны. Въ ней оказалось н?сколько м?дныхъ пятаковъ и десятокъ папиросъ, завернутыхъ въ оборванный кусокъ газетнаго листка, на оголовк? котораго въ глаза исправника тотчасъ метнулся день его выхода: 3 апр?ля 1879 года.
Онъ быстро и зорко взглянулъ въ лицо 'письмоводителю'. 'Что взялъ!' прочелъ онъ какъ-то инстинктивно на этомъ лиц?.
Исправникъ тутъ же опустилъ глаза на высокіе, забрызганные грязью сапоги 'Волка'.
— Я попросилъ бы васъ разуться, сказалъ онъ.
Всклокоченная голова Бобруйскаго вскинулась вверхъ неудержимымъ движеніемъ:
— Это вамъ на что же?
— Я васъ попрошу исполнить мое требованіе, медленно, но съ неотразимою настойчивостью произнесъ тотъ.
