Антонина Дмитріевна по этому случаю такъ прямо мн? про все и отр?зала: 'Новаго Альфонса, говоритъ, взяла себ? изъ нигилистовъ'… А 'Альфонсъ', знаете, — ?здили мы съ всю въ Паршк? на премьеру [49] этой самой піесы Дюма-фиса смотр?ть, — насчетъ любовницы своей живущій челов?къ значитъ.
— Вид?ли вы этого учителя? съ тревожнымъ любопытствомъ въ глазахъ спросила д?вушка.
— Вид?лъ, какже. Ничего себ?, молодой, б?локурый, лицомъ недуренъ. Предъ самымъ это моимъ отъ?здомъ, на площади Святаго Марка, вечеръ онъ съ вами со вс?ми въ компаніи провелъ. Былъ тутъ даже одинъ изъ высокопоставленныхъ особъ, князь Іонанъ, такъ она, графиня-то представляла и его вм?ст? съ прочими: 'Monsieur Посп?ловъ', назвала его, и тотъ ему руку далъ… мн? не далъ, хихикнулъ Провъ Ефремовичъ;- а ему далъ, удостоилъ чести…
— И Тоня была тутъ съ вами?
— Само собой.
— И говорила съ нимъ?
— Съ к?мъ это, съ учителемъ? Дожидайтесь, какже! Антонина Дмитріевна съ одними принцами да королевичами привыкла разговаривать, промолвилъ Сусальцевъ съ какою-то странною см?сью самодовольства и ироніи въ тон?;- этотъ самый князь Іоаннъ все ее тутъ подъ ручку водилъ… Станетъ она какимъ-нибудь Посл?довымъ, или какъ его тамъ по настоящему зовутъ, заниматься!.. Она его, сказываю вамъ, 'кузининымъ Альфонсомъ' зазываетъ…
— Ахъ, эта безсердечная Тоня! негодующимъ, ?дкимъ кликомъ вырвалось на это у Настасьи Дмитріевны.
— Задача, д?йствительно, сестрица ваша, Антонина Дмитріевна! подхватилъ Провъ Ефремовичъ, натолкнутый опять этими словами на главный предметъ своей заботы;- нутро у нея каменное какое-то, справедливо изводили зам?тить… не пронять ее нич?мъ!.. Только и меня в?дь не легко до?хать! вскрикнулъ онъ вдругъ съ новымъ взрывомъ, вскакивая съ м?ста;- разъ удалась ей штука, а теперь шалишь, не подд?нешъ!..
Онъ прошелся по комнат?, судорожно потеръ рукою лобъ, подошелъ къ столу и с?лъ опять.
— Вы в?дь совершенно правильно пишете по французски, сестрица? озадачилъ онъ Ларину неожиданнымъ вопросомъ.
— Да, а что? недоум?ло проговорила она.
— Просьбица у меня къ вамъ покорн?йшая: составить отъ моего имени письмо къ этой вашей графин?; я бы его переписалъ и послалъ къ ней.
Настасья Дмитріевна невольно усм?хнулась.
— Зач?мъ же по-французски, разв? не все равно вамъ его самому по-русски написать?
— Русское письмо она пожалуй и читать не станетъ: 'д?ловое', скажетъ, и къ управляющему своему въ Петербургъ отошлетъ… Да та вообще, по-французски напишешь, гораздо внушительн?е такой барын? покажется.
— Въ чемъ же должно заключаться это письмо?
— А вотъ въ чемъ-съ. Сказать требуется ей отъ меня что вотъ молъ, получивъ къ уплат? выданный женою моей, за ея, графини Драхенбергъ, поручительствомъ вексель банкиру такому то (онъ посп?шно вытащилъ изъ кармана портфель, а изъ него уплаченный трансфертъ и передалъ его своячениц?), я, единственно изъ уваженія моего къ ней, не желая вводить ее безполезно въ убытокъ, р?шился оную уплату учинить, но такъ какъ (Сусальцевъ поднялъ при этомъ вверхъ указательный палецъ правой руки) жена моя, оставаясь за границей вопреки моему желанію, на дальн?йшее такое баловство съ моей стороны претендовать никакъ не въ прав?, то я и считаю долгомъ изв?стить ее, графиню, что не нам?ренъ впредь ни гроша платить за Антонину Дмитріевну, и буде вздумается имъ опять на меня такой же трансфертъ послать, такъ я его возвращу ей обратно, пусть сама по поручательству за любезн?йшую 'кузину' и платитъ… А чтобъ она, заключилъ Провъ Ефремовичъ съ надменнымъ выраженіемъ вскидывая голову, — а чтобъ она меня за то скаредникомъ обругать не могла, напишите ей что я въ тотъ же часъ сумму равную той въ какой ей вздумается поручиться за мою супругу отпишу въ пожертвованіе на госпиталь, либо школу какую-нибудь… Пусть она, эта барыня трехъ-этажная, знаетъ что мн?, Прову Сусальцеву, на расходъ наплевать, а что только ей съ моею Антониною Дмитріевной объегорить меня никогда не удастся… Никогда-съ! повторилъ онъ во весь голосъ, ударяя своею могучею пятерней по столу, такъ что мирно покоившіяся на немъ катушки нитокъ, наперстки и ножницы вспрыгнули, зазвен?ли и покатались. — Извините-съ! пробормоталъ онъ тутъ же, сконфуженно наклоняясь къ полу подымать упавшее.
III
Въ т?ни таинственнаго храма
Учусь сквозь волны ?иміама
Словамъ наставниковъ внимать,
И, забывая гулъ народный,
Вв?ряясь дол? благородной,
Могучимъ вздохомъ ихъ дышать.
Настасья Дмитріевна безмолвно слушала, неподвижно устремивъ глаза въ какую-то точку на противоположной ст?н?. Старая, знакомая тоска сжимала ей грудь. Эта 'безсердечная' сестра ея, этотъ 'нигилистъ', — она опять надрывалась сердцемъ, думая о нихъ… 'Имъ суждено было встр?титься въ чужомъ краю, и Тоня, безъ жалости къ мученичествамъ, чрезъ которыя прошелъ онъ, им?етъ духъ позорить его въ глазахъ другихъ!'… А онъ? Онъ, какъ оказывается, пристроился пока — и къ такой милой женщин? какъ эта графиня Елена Александровна, 'которую, вспоминала д?вушка, вс? мы такъ любили тамъ, въ госпитал?, за ея милоту душевную, искренность и горячность' — но надолго ли?.. Да и какой онъ учитель!.. 'Графиня, конечно, св?тская, не глубокая женщина, но в?дь и она это пойметъ съ первыхъ его педагогическихъ пріемовъ съ ея ребенкомъ… Или она въ самомъ д?л? влюбилась въ него? Онъ интересенъ, женщина можетъ увлечься имъ… Но какая же д?йствительно роль въ такомъ случа? предстоитъ ему въ ея дом??' И Настасья Дмитріевна чувствовала какъ внезапный румянецъ выступилъ всл?дъ за этою мыслью за ея бл?дныхъ щекахъ…
Она знала что онъ усп?лъ б?жать за границу… Онъ состоялъ въ числ? подсудимыхъ въ изв?стномъ процесс? ста девяноста трехъ…. Настасья Дмитріевна ?здила нарочно въ ту пору въ Петербургъ, присутствовала при томъ судбищ?… Предреченное ей Троекуровымъ въ бытность ея во Вс?хсвятскомъ блистательно оправдалось теперь: защитники, прокуроры, судьи дружно вели д?ло къ тому чтобы свести вину судимыхъ на 'н?тъ…' Онъ былъ оправдавъ вм?ст? со вс?ми почти остальными, но вскор? потомъ посл?довало административное распоряженіе о водвореніи его на жительство въ одинъ изъ с?верныхъ городовъ Вологодской губерніи. Она вид?лась съ нимъ предъ этимъ, предлагала сопутствовать ему въ ссылку, поселиться съ нимъ въ этомъ городк?, съ тайною мыслью 'помирить его съ жизнью', утишить злобное раздраженіе его духа, но онъ наотр?зъ отклонилъ ея предложеніе. 'Я уйду оттуда, ты мн? только пом?шать можешь', объявилъ онъ ей напрямикъ. Съ несказанною тревогой въ сердц? у?хала она тогда въ ***, куда, благодаря усиленному ходатайству о ней Ашанина у тамошняго антрепренера, получила ангажементъ въ его труппу на ничтожное жалованье — и вся погрузилась въ свое искусство… Тяжелы были для вся первые шаги на театральныхъ подмосткахъ, ей суждено было пройти весь тотъ скорбный эволюціонный путь, испить всю ту отравленную чашу что достаются въ уд?лъ девяти десятымъ провинціальныхъ лицед?евъ прежде ч?мъ усп?ютъ она завоевать себ? 'любовь публики', а съ этимъ и изв?стное матеріальное обезпеченіе. Что тайныхъ слезъ пролила она въ т? дни, сидя надъ тою или другою пустою ролью въ убогой и сырой квартир? въ дв? комнаты, которую внимала она отъ хозяевъ въ самой глухой части города, сберегая деньги оставленныя ей графиней Лахвицкой, — для него же сберегая… 'Онъ насилу, насилу согласился взять у меня изъ нихъ н?сколько когда вышедъ изъ тюрьмы безъ гроша, — и
