– Знаю. Не мог отказать себе в удовольствии, – Полохов засмеялся. – А ты не приписывай другим своих желаний. Это метод вредный и нездоровый.
– Вася, – проворчал Алей, – отстань пока что. Я тебя позову.
– Ну уж нет. Голоса в голове – они такие, им не прикажешь.
– Мало мне было твоего проксидемона!
– Видимо, мало.
– Вася, тебе заняться нечем?
– Ну что ты такой неприветливый, – обиделся админ. – Я на него пашу, можно сказать, а он хамит и меня посылает. Кто здесь чей Якорь, вообще?
Алей демонстративно выложил пельмени в тарелку, заправил маслом и сел есть.
– Никто, – сказал он, жуя, – ничей.
Полохов замолчал. И молчал некоторое время, но не исчезал – Алей спиной и затылком чувствовал его взгляд. Админ сканировал изменения в системе: произошел апгрейд.
– Ах да, – сказал наконец Вася с усмешкой. – Поздравляю с первым Пределом.
– Спасибо.
Утром был понедельник, одиннадцатое июня.
Надвигалась гроза.
Вчера здесь сильно парило. Камень, асфальт и земля высохли, отдав влагу воздуху, и плотный, ватный медленный ветерок не давал продохнуть. К лицу как будто прижимали горячую тряпку, грудь сжимало. Но теперь надвигалась гроза, темная, как ночь. Сумерки опускались на город, а над острыми шпилями высоток, едва не задевая их, быстро шли свинцово-черные тучи. Скоро должно было громыхнуть.
– Пап, – сказал Иней, – а мы промокнем?
Ясень улыбнулся.
– Ну это уж как ты сам захочешь.
Иней заморгал.
– Чего?
Белый крыс глянул на него с папиного плеча алыми бусинками глаз и косолапо переступил задними ногами. Крыса звали Эн, и он Инею не нравился. Даже не хотелось его погладить.
Папа взял Инея за руку и отвел к ближайшей подворотне, под крышу, а там присел на корточки.
– Смотри, – сказал он, – ты можешь прямо сейчас дождь пролить, и тогда мы тут постоим, а можешь его удержать, чтобы мы в метро успели.
– Я? – растерянно переспросил Иней.
Ясень фыркнул.
– Я могу, конечно. А ты разве не хочешь попробовать?
Иней открыл рот. Папа засмеялся:
– Я так полагаю, что у тебя должно получиться.
«Ой, мама», – испуганно сказал Иней про себя, а вслух спросил:
– Что – получиться?
Папа весело зажмурился.
– А в понарошку играть, – объяснил он. – По малости пока. Воду из волшебной реки ты пил, в волшебном поезде катался – значит, ты и сам теперь немножко волшебный.
– Ой, – сказал Иней.
– И не ойкай, – покровительственно сказал папа. – Вот, посмотри вверх.
Иней послушно поднял лицо.
– Видишь тучи? Видишь, как их ветер гонит? Представь, что ты понарошку ветер. Ты сам их двигаешь.
Бессознательно Иней сжал кулаки, но сразу почувствовал, что так делать неправильно. И он разжал пальцы, представляя, как держит в ладонях что-то большое и пушистое, вроде здоровых плюшевых мишек.
– Молодец, – одобрил папа.
Плюшевые мишки так и рвались прочь из Инеевых рук. Иней напрягся, пытаясь удержать их. И ветер утих. Ход облаков замедлился. Они тяжелели на глазах, и тяжесть оттягивала руки Инея.
Ясень встал.
– Ну, – сказал он, следя взглядом за тучами, – решай теперь. Сейчас грозу включать или потом?
Иней подумал.
– Я бы так сделал, – рассудительно сказал он. – Я бы сначала маленький кусочек грозы пролил, чтобы похолодало и дышать стало легче. А потом бы еще немножко подождал, пока мы в метро успеем, и остальное вылил.
– Вот это мудрое слово, – согласился Ясень. – Давай.
Иней озадаченно покусал губу и жалобно спросил:
– Что давать?
– Молнию, конечно. Ты чего? Природоведение прогуливал? Не знаешь, отчего гроза бывает?
Иней нахмурился от обиды. Он в жизни не прогулял ни одного урока. Только когда честно болел. Правда, он иногда не слушал, что говорит учительница, потому что шептался с Ленькой, но уж про грозу-то он с детского сада знал.
Надо было столкнуть тучи. Иней с усилием приподнял воображаемых плюшевых мишек и как мог резко сдвинул их.
Ослепительный свет разодрал небо над головой. Иней вздрогнул. Папа охнул: «Ого!» – и звонко рассмеялся: «Ну-ка, еще!» Иней послушался, и молнии засверкали снова. Они были ужасно близко, так близко, что делалось страшно. Иней читал про то, что молния может попасть в человека и убить на месте. Но сейчас он понял неведомо откуда, что молнии никогда не попадут в них с папой…
Тяжеленными ножищами переступил гром. Ливанул дождь – сплошной серой стеной, за которой вмиг скрылись не только дома по ту сторону улицы, но и сама улица. Отчаянно завопили автосигнализации. Закрывая головы руками, пробежали какие-то люди, и Инею стало стыдно за то, что он их намочил. Еще одна женщина изо всех сил пыталась открыть желтый зонтик, но порывы ветра рвали зонтик у нее из рук и выплескивали пригоршни холодной воды прямо в лицо и на волосы. Иней рассердился на ветер и поймал его за холодный хвост. Ветер исчез. Он мог жить, только пока двигался. Почти как акула.
…молнии никогда не попадут в них с папой, потому что попадут туда, куда они с папой захотят.
– А вот в городе не надо с молниями тренироваться, – заметил папа. У Инея морозец пробежал по спине. – Промахнешься еще, попадешь куда-нибудь не туда… или вообще в кого-нибудь. Потом всю жизнь будет стыдно.
– Я не буду в городе тренироваться, – сказал Иней. Откровенно говоря, он вообще сомневался, что когда-нибудь станет тренироваться. Страшновато было.
– Да брось, – улыбнулся папа, – это ж весело. И красиво. Вот влюбишься в девочку, будешь ей фокусы показывать.
Иней насупился.
– Я не буду влюбляться, – пробурчал он.
Папа только рассмеялся и уставился, приложив ладонь козырьком ко лбу, в стену дождя, как будто она была телевизором и что-то ему показывала. Струи били так сильно, что в подворотне нельзя было совсем укрыться от них, они отбивали от асфальта рикошетом, а скоро по улице побежали настоящие ручьи. Эн юркнул папе за пазуху. Углядев что-то в серой пелене, Ясень заметил:
– Как почувствуешь, что первый дождь пролился, останавливай его.
Иней сосредоточился. Плюшевые мишки в его руках мало-помалу становились легче, но очень медленно. Надо было выждать еще. И он выждал, а потом силой желания прекратил дождь. Он так и не понял, как это вышло; кажется, он приподнял мишек и запер их на легкий замок. Вроде того. Дождь лился еще несколько секунд, пока выплаканные капли летели до земли с облаков, а потом все стихло.
– Пошли, – бодро позвал Ясень. – Ух, луж-то, луж! Что ж ты столько луж налил! Ноги мокрые будут.
Иней тихо засмеялся. Ему понравилось управлять дождем.
– Извини, – довольно сказал он. – Папа, а куда мы идем теперь?
