как змеи.
Эльф завизжал.
— Не торопится бобер нас спасать, — бешено водя глазом и морщась от истошного визга, процедил Маньякюр. — Акульи потроха мне в…
Бабахнуло так, что у Степана зазвенело в ушах. От взрыва стена треснула, и вместе с мелкими осколками и тучей пыли в палату ввалился крупный кусок перекрытия. От удара кушетка с Кулио поехала вперед и сбила Мага Шу с ног.
Койка с Бюргером мгновенно потеряла крутящий момент и рухнула из-под потолка на Киборга. От неожиданного удара тот едва не перезагрузился и сильным рывком разорвал путы.
— Усилие. Нерассчитанный. Скачок. Энергии, — прокомментировал Киборг, отдирая от кровати бледного арийца.
Полузадушенный Эльф жалобно застонал.
Киборг закончил с Бюргером и стал освобождать остальных. Дольше всего ему пришлось провозиться с Фантиком, скованным, как и Викинг, цепью с гигантским амбарным замком. Киборг выдвинул из запястья небольшую циркулярку и кое-как срезал дужку.
Пыль и дым постепенно рассеялись, и в проломленной стене обозначилась низкорослая фигурка.
— Нарисовался, — буркнул Кулио.
Куклюмбер стоял на задних лапах, упираясь в пол хвостом, и держал на плече четырехзарядный ручной гранатомет.
— Ну и? — нетерпеливо крикнул он. — Так и будем сидеть, как девки на смотринах? Или уже тикаем отсюда?
— Пятьсот баксов, — пролепетал Бюргер, борясь с рвотными позывами. — Гони монету.
Самурай вздохнул и вяло полез в карман.
— Охламоны, даже здесь тотализатор устроили! — возмутился Кулио. — Валим, пока эта шкура тут еще разок не пальнула… Куклюмбер, не скалься, без обид! Коллектив тебе благодарен, но в следующий раз старайся не жахать из тяжелого оружия в закрытых помещениях. Тоньше работать надо, мягче.
— Утонченная мягкость — не мой стиль, — огрызнулся бобер. — Уходим, ешкин кот!
— А что делать с Магом? — забеспокоился Степан, глядя на распластанного по полу Шу.
— Ты бы лучше о женушке его подумал! — рявкнул Куклюмбер. Он показал израненный бок. — Глянь, как царапается! Настоящая супруга, со стажем!
— Где она? — нервно спросил Маньякюр.
— Оглушил я ее, — отмахнулся зверь. — В стоматологии валяется, но скоро очухается. И не забывайте, что тут, кроме этой бабенции, до фига всяких бесячьих отродий околачивается.
— Всё, всё! Валим! — буркнул Кулио. Отобрал у бобра гранатомет и ринулся в пролом.
— Может, заберем Шу? — подал голос Фантик, одергивая мантию. — Все-таки Брат наш…
— Бывший, — жестко отрезал Кулио, не оборачиваясь. — Шевелите веслами!
Из больницы удалось выбраться без неурядиц. Лишь один раз какой-то настырный бесенок швырнул из-за угла гранату, но Киборг пресек диверсию метким выстрелом из бластера. «Лимонка» моментально превратилась в сгусток плазмы.
А вот на улице братьев ждало потрясение.
Меньше чем за час Москва преобразилась до неузнаваемости. Смерть, видимо, решила не откладывать конец света в долгий ящик и без промедления развернула адские легионы. Хаос и разрушение царили повсюду. Столица горела…
Степан обомлел. Он встал на крыльце и с содроганием огляделся вокруг. Это уже не походило на локальные удары нечисти и результаты прочих мелких шалостей, которые он успел повидать за время своих путешествий в составе Братства.
Это был полный пипец.
Тяжелые багровые тучи медленно плыли в небе, подсвеченные снизу многочисленными пожарами. Редкие прохожие пробегали по тротуару, катя за собой чемоданы и с ужасом глядя на разбитые витрины магазинов, опрокинутые скамейки и урны.
Столкнувшиеся автомобили, вой милицейских сирен, дым из разбитого окна на втором этаже дома, далекий стрекот вертолетов…
Больница располагалась в центре. Короткими перебежками Братья выбрались на улицу, к Библиотеке имени Ленина. Степан с ужасом уставился на расплавленный памятник Достоевскому и столб едкого дыма, валившего из пробитой крыши Манежа. Вход в метро здесь был блокирован ОМОНом.
— Двигаем к Охотному ряду, — скомандовал Самурай. — Я те места знаю. Гулял там, когда в конце восьмидесятых за джинсой и бананами мотался.
Братья побежали вдоль улицы в сторону Госдумы. Возле правительственного здания один отряд чертей показательно порол розгами какого-то депутата, а второй сдерживал натиск штурмующих сил правопорядка. Милиция и внутренние войска перекрыли проходы в подземку и здесь.
Самурай развел руками.
— Места он знает, — буркнул Кулио.
Тверская стояла. Между гудящими машинами застыла колонна бронетехники. Из арок в «Тигры» и «Уралы» летели бутылки с зажигательной смесью.
Оставалось двигаться только на главную площадь страны.
Из лопнувших окон ГУМа рвались языки пламени, а в бойницах Воскресенских ворот засели особо ретивые бесы с арбалетами. Менты выкуривали их оттуда слезогонкой и шквальным огнем из автоматического оружия. Обезумевший гид выкрикивал антифашистские лозунги до тех пор, пока у него не отобрали матюгальник и не разбили о брусчатку.
Куранты отсчитывали удары.
Братья рванули через правый край Красной площади к Васильевскому спуску. На лобном месте играли в орлянку несколько крупных бесов. Увидев бегущую колонну, они радостно заулюлюкали и кинулись наперерез, но, заметив на плече Кулио гранатомет, срулили к храму Василия Блаженного.
— Опоздали, — сказал Самурай, останавливаясь напротив Спасской башни и переводя дух. — Смерть одержала тактическую победу. Если уж в центре такой раздрай, боюсь представить, что на окраинах творится.
— А в регионах, поди, еще и землетрясения, — испуганно предположил Эльф.
— Цунами, блин, — хмуро сказал Викинг и воинственно закрутил дрыном, не зная, что еще добавить.
— Факт налицо, — подвел итог Бюргер. — Цивилизации крышка.
— Хватит каркать, как летучая рыба, — отмахнулся Маньякюр.
— Рыбы не каркают…
Беседу прервал заунывный сигнал воздушной тревоги, разнесшийся над горящим городом.
— Лишь бы с маман все было хорошо, — обеспокоенно покачал головой Степан, глядя на мобильник.
Связи не было.
К упоминанию землетрясений в регионах он отнесся скептически, но за маман переживал всерьез. Мало ли что могут натворить эти нечистые силы в провинциальных городах.
— Вы, люди, живучие, — без энтузиазма проговорил Кулио. — Заныкаетесь в подвалах да бомбоубежищах, отсидитесь. А потом выберетесь и организуете силы сопротивления…
— Хорошо бы, — отозвался Степан.
Обойдя горящий микроавтобус с лопнувшими проблесковыми маячками на крыше, братья вышли к реке.
По Большому Москворецкому мосту как мамаево войско прошло. Гонимая сильным ветром, по асфальту между брошенными машинами катилась милицейская фуражка. Людей на набережной вообще не было видно.
Подорванный БТР понуро уткнулся бронированным рылом в каменную стену арки.
— Помогите… — воззвал к Братьям кто-то из-за парапета.
