редкость любвеобильным народом... и всегда кто-то в поколении - эмпат, или пророк, или ещё кто-нибудь... как правило, средний или младший. Старший обычно без особенного дара... он становится главой семьи. Я младший, нас было только двое - я и Девон... я - пророк... меня с детства учили Прорицаниям, настоящим... мне их преподавал кентавр, они почти все пророки либо отличные толкователи... а этот бред, который нам даёт Трелони, вообще бесполезен. Дар открывается после паломничества. Паломничество в нашей семье - это открытие дара... тьфу, повторяю одно и то же. Надо измениться коренным образом, сходить в какое- нибудь священное место или ещё что-нибудь сделать - что потянет, это индивидуально... первые из рода чаще всего ходили пешком в Мекку, потому и называется паломничество, хотя на самом деле это полный дурдом.
Когда приходит срок паломничества, каждый из нас вычисляет сам. Берутся дата рождения, дата зачатия, дата дня вычисления... много чего берётся, тебе неинтересно, но можешь это проверить, если хочешь, в библиотеке Хогвартса про это есть, но никто не интересуется - с таким-то профессором Прорицаний... у моего отца, например, уже у самого дети появились, когда пришёл срок. В паломничестве он и погиб, кстати... мне было тогда четыре.
Я сказал матери, что мой срок - это будущий учебный год. И что мне, дескать, кровь из носу требуется половину года провести юношей, половину девушкой. Вжиться в другой пол, понять иную сторону бытия... уже и не помню точно, что я там плёл. На самом деле мой срок был тем же летом, всего на две недели. Я сказал матери, что поеду к бабушке, бабушке написал, что завёл подружку и хочу пару недель отдохнуть подальше от матери, она у меня строгая. Дело техники - написать несколько ни к чему не обязывающих писем, велеть домашнему эльфу отправлять их раз в несколько дней - бабушке из Ривьеры, матери от бабушки, и никому не рассказывать о поручении. Мама и бабушка на ножах, не общаются, так что не разоблачили бы. Сам отправился в лес, без палочки... жёг травы, собирал ягоды, слушал ручьи... от волков на дереве прятался, отмахивался горящими ветками от каких-то ещё зверюг с острыми зубами. В общем, проникся природой по самое не могу. Очнулся после этих двух недель на какой-то глухой поляне, весь одухотворённый, радостный - дар раскрылся. Тут же, на месте, гадал по каким-то травкам-муравкам, пробовал. Угадай, на кого я гадал? На тебя, светел Мерлин... нет, не на «плюнет - поцелует - к сердцу прижмёт - к чёрту пошлёт», хотя с меня, идиота, сталось бы... гадал, разлюблю тебя или нет. Вышло, что без тебя я не смогу.
Долго я там сидел, гадал и перегадывал, медитировал, грибы специальные ел, для расширения сознания... кентавры, кстати, без этих грибов не обходятся, они у них чуть ли не в метаболизм встроены. И всегда одно и то же. Либо ты, либо ничего, дырка от бублика. Сам понимаешь, веселей мне от этого не стало.
Потом начался учебный год. Помнишь, уже после того, как ты стал чемпионом, я подошёл к тебе поговорить, а ты послал меня далеко и надолго? Тогда, под деревом у озера... я, конечно, понимаю теперь, что ты был прав - теперь, когда ты в двух шагах, и ничего против меня не имеешь. А тогда я готов был вести себя, как герой любимых романов Панси Паркинсон: пойти разреветься в подушку, посудой в стенки покидать, убить кого-нибудь в сердцах и пуститься в бега... я был в истерике, в самой настоящей. Потом как-то дотянул до середины декабря, уехал домой, там меня уже ждала мать со всем, что нужно девушке... Это был самый настоящий финт ушами, Гарри. Я переоделся в девушку, наложил эти иллюзионные чары, и мы отправились в Министерство. Там историю про закрытый пансионат в Северной Америке проглотили без труда, даже не спросили, как мальчика могут отправлять по обмену в пансионат для девочек... я эту дыру в рассказе заметил уже после того, как всё изложили Фаджу. Сидел, как на иголках... обошлось, Фадж - тупица. Мать предоставила все документы для обмена, пансионат такой и правда есть, она им сама заведует - вот только в семье Забини никогда не рождались девочки, и ученицы такой там попросту не могло быть. Об этом, разумеется, в Министерстве не знали - кто бы им сказал? Так всегда в старых чистокровных семьях, секрет на секрете и тайной погоняет, пусть они и дутые по большей части, секреты эти, бутафорские...
С Дамблдором оказалось и того проще. Мы с матерью выложили ему историю про обмен, добавили специальный жалостливый рассказ о том, что бедная девочка, то есть Элоиза, не ладит с однокурсницами, и хорошо бы ей сменить обстановку на семестр... Директор согласился, я уже думал, всё получилось... а потом мать вышла из кабинета, а Дамблдор поймал меня за локоть и сказал: «Удачи тебе с ним, Блейз». Меня как пыльным мешком стукнуло... наверное, он отличный легилиментор, иначе откуда бы ему знать? У меня ко всему этому латентные способности, я даже не чувствую никак, если ко мне в голову лезут.
Потом ещё мадам Помфри посвятили в затею в переодеваниями - правда, не объяснили ей, зачем оно, и то хлеб. С тобой как-то подружились... я ходил и надеялся, как последний кретин, что мне что-нибудь светит, ходил и надеялся, надеялся... смешно сказать, к Седрику Диггори ревновал. Да и вообще к каждому столбу; хотя так восторженно ты смотрел только на Диггори, на столбы внимание редко обращал...
Потом всё пошло хуже. Мать начала подозревать, что что-то не так; слава Мерлину, у неё нет ни капли крови Кассандры - не то раскусила бы. Был бы жив отец, наверняка поймал бы меня на вранье сразу, как я заикнулся бы об этой притянутой за уши затее с мифической Элоизой... Плюс статьи Скитер просто выводили мать из себя, ей казалось, они порочат весь наш род. И мадам Помфри давила: ей не нравилось, как заживает ожог от соплохвоста, ещё что-то... она говорила, вредно так долго быть под чарами иллюзии. Директор тоже давил. Раза четыре вызывал в кабинет, кормил своей лимонной приторной дрянью и интересовался, как идёт покорение тебя. Я честно говорил, что никак. Он всё кивал, а в последний раз по- отечески предложил покончить с маскарадом, раз ничего не получается. Долго и нудно вещал о правде и лжи, о том, что мне надо пойти и признаться тебе во всём, извиниться за все прошлые и будущие грехи... я соглашался и понимал, что так не сделаю. А потом была та статья... где ты говорил, что предпочитаешь мальчиков. Меня и сорвало с катушек. Дальше ты и сам знаешь...
Хуже всего было объясниться с матерью. С Министерством она сама договаривалась, наплела им что-то про какие-то семейные обстоятельства, мол, надо было срочно вернуть дочь в пансионат, спасибо за участие, милый Корнелиус. Директор администрации своей тоже что-то наврал, убедительно, наверно - никто ничего не спрашивал и подозрительно не смотрел. От одноклассничков во главе с Малфоем я сумел всё скрыть... тогда сразу, как ты исчез из спальни, вернул чары на место, вышел гордо под улюлюканье Кребба с Гойлом, собрал вещички и смылся из Хогсмида на «Ночном рыцаре». Видел по пути, как ты летаешь над Хогвартсом.
Эй, ты уже спишь? Молчишь, значит, спишь...
А в этом году я чуть не рехнулся первого сентября - сначала, когда увидел тебя, потом, когда ты... высказался. Обидно было, кстати, до жути... я всё лето тобой бредил, домовые эльфы простыни едва до дырок не достирали... умом понятно, что ты-то обо мне летом не думал, а всё равно обидно. Ау, Гарри, спишь? Спишь. Спи... бледный какой. Раз спишь, скажу... когда проснёшься, ни за что не буду этого говорить... я люблю тебя. Жить без тебя не могу. И эта треклятая любовь будет со мной до конца - я гадал, я теперь не могу ошибаться, когда гадаю.. если бы не так любил, убил бы тебя на хрен, честное слово - за то, что стал от тебя зависеть. Никогда ни от кого не зависел, никому не подчинялся... а если скажешь спрыгнуть с Астрономической башни - спрыгну. Ну, разве что поцелуй потребую напоследок, но спрыгну обязательно. Я-те-бя-люб-лю. Чёртовы романы Панси - это я оттуда таких слов понабрался.
Какой ты милый, когда спишь...
Блейз замолчал и безнадёжно уткнулся лбом в край кровати.
Гарри заснул спустя минут двадцать после того, как дыхание самого Блейза стало мерным и медленным.
Глава 20.
«МАССОВЫЙ ПОБЕГ ИЗ АЗКАБАНА
БЛЭК - ИДЕЙНЫЙ ВДОХНОВИТЕЛЬ СТАРОЙ ГВАРДИИ?
Вчера поздно вечером Министерство магии объявило о массовом побеге из Азкабана.
Министр магии Корнелиус Фадж принял репортёров нашей газеты в личном кабинете, где и подтвердил, что несколькими часами ранее из отделения строгого режима бежали десять заключённых. Фадж сообщил
