- Соберитесь, Поттер. Раз, два, три... Legillimens!
За всё занятие Снейп не сказал и пары десятков слов, если не считать «раз-два-три-Legillimens». Впрочем, Гарри тоже не горел желанием вести со своим деканом светские беседы.
Защищаться получалось серединка на половинку; боль в шраме сбивала, мешала сосредоточиться. Какие-то заклинания если и выбивали Снейпа из мозга Гарри, то ненадолго и кое-как. Книги помогли, и защита эмпата, изрядно потрёпанная вторым занятием, но всё же оставшаяся на месте, больше не попадала под губительное действие Легиллименс. К несчастью, даже книги не давали действенного совета насчёт того, как научиться окклюменции; все они твердили, что каждый вырабатывает свою защиту сам. Гарри пробовал заклинание за заклинанием, по вечерам освобождал голову от мыслей по инструкции Снейпа, каждый понедельник, чувствуя себя бараном, плетущимся на заклание, шёл на «дополнительное занятие по зельеварению». Пожалуй, он предпочёл бы зельеварение, где ему всё удавалось с ходу.
Шрам ныл теперь непрестанно, то сильнее, то слабее; наверно, чутко реагировал на перепады настроения Вольдеморта, кисло предполагал Гарри. От постоянной занятости - уроки, домашние задания, Эй-Пи, окклюменция, тренировки по квиддичу - и от боли во лбу Гарри сделался раздражительным, дёрганым, нервным. Он избегал и близнецов, и Блейза, чаще всего сбегая в Выручай-комнату, и там в одиночку занимался до остервенения домашним заданием и практикой ЗОТС. Уставая, он засыпал прямо там; так бывало и в прошлом семестре, но никогда раньше Гарри так себя не изматывал. От усталости, впрочем, боль чуть притуплялась - или притуплялось восприятие Гарри, которому после восемнадцати часов бдения без минуты отдыха было уже всё равно, что у него, где и зачем болит. Даже второе по счёту дежурство в ночном Хогвартсе прошло без происшествий; Гарри встретилась только миссис Норрис, но и та обошла его по большой дуге, хотя ничем не рисковала - сливочного пива у Гарри с собой сегодня не было. Дафна Гринграсс, как и Гарри, особой весёлостью не отличалась, поэтому они перебросились парой слов, прежде чем разделиться и ещё парой - после того, как утром встретились в гостиной. Что-то своё мучило старосту пятого курса Слизерина, и по горло занятого Гарри такое положение вещей более чем устраивало.
Занятый делами суматошный остаток января прошёл, начался февраль; Гарри заметил это только потому, что в подземельях стало куда более сыро, чем раньше - с приходом первого февраля начались вьюги с неприятным липким снегом, снег не таял, а как-то разжижался в кашу под ногами. Прошло почти две недели; приближалось четырнадцатое февраля.
- Гарри...
- Да? - Гарри, копавшийся на полках в библиотеке, поднял голову: перед ним стоял непривычно робкий Блейз Забини.
- Скоро четырнадцатое февраля.
- Ага, - не стал отрицать очевидного факта Гарри.
- Это праздник... и будет поход в Хогсмид.
Гарри чуть было не спросил: «Какой праздник?», но вовремя опомнился.
- У тебя уж есть планы на четырнадцатое? - с такие лицом, подумалось Гарри, не вопросы задают, а шагают в пропасть.
- Н-не знаю... - определённых планов у Гарри не было, но, как только ему напомнили о дне святого Валентина, ему пришло на ум прошлое четырнадцатое февраля: тогда он был там с близнецами, но встретился с ними случайно...
- Ты... не хочешь пойти со мной?
Гарри задумался.
- А ты хочешь пойти со мной?
Блейз недоумённо вскинул брови.
- А что, не видно?
- Видно, - снова покладисто согласился Гарри. - Вот только ходить в Хогсмид со мной небезопасно. Насколько я знаю, вы с Малфоем сейчас ладите. А вот если нас увидят мирно пьющими сливочное пиво в «Трёх Мётлах» и разговаривающими о тонкостях толкования древних рун... тебе может не поздоровиться.
- Поттер, - Блейз перешёл на свистящий шёпот; гневный румянец был Забини очень к лицу, так же как и сведённые в одну линию тёмные брови вкупе с тонкой вертикальной морщинкой, прочертившей высокий лоб - с таким выражением лица он казался искусно сделанной куклой, из тех, что можно принять за человека. Только таких хорошеньких людей обычно не бывает. - Тебе «нездоровилось» четыре с лишним года, и ты, тем не менее, жив, здоров и вчера получил от МакГонагалл двадцать баллов. Что даёт тебе право думать, что я хуже тебя сумею постоять за себя?
Гарри примирительно поднял руки вместе с зажатой в них «Малой энциклопедией арифмантики» - мол, что ты, ничего такого я не думал...
- Ты ещё скажи, что с самого начала семестра избегал меня потому, что не хотел, чтобы у меня были проблемы с Малфоем! - Блейз сердито тряхнул головой.
- Не поэтому, - честно помотал головой Гарри.
- А... почему? - кажется, Блейз хотел услышать «Да я тебя не избегал, что ты выдумываешь...» Вот почему до Гарри никогда не доходит, в каких ситуациях нужно соврать для собственного и окружающих душевного спокойствия? Гриффиндорская честность, ха... вкупе со слизеринской наглостью даёт разрушительные осложнения на мозг, почки, печень, селезёнку и прочие внутренности - все, которые можно отбить, сотрясти и так далее по списку.
- Занят был, - сказал Гарри, решив, что ещё одна порция честности ничему не повредит. - Занятий много... не то, чтобы я специально тебя избегал... просто как-то не пересекались...
Блейз пытливо всмотрелся в лицо Гарри, словно ища там доказательства лицемерия.
- У тебя тёмные круги под глазами. Когда ты в последний раз спал нормально?
- Перед тем, как вернулся с рождественских каникул, - Гарри пришлось изрядно покопаться в памяти, чтобы вспомнить. - А что?
Блейз покачал головой.
- У тебя и так лучшие оценки на курсе, зачем ты так надрываешься? Плюнь ты на эти книги... зачем тебе, кстати, арифмантика, ты же на неё вроде не ходишь?
- Для общего развития, - сегодня у Гарри явно был день честности. - Плюс, без неё трудно в Рунах и в Прорицаниях, вечно у меня по два Нептуна на натальной карте или потеряю где-нибудь Венеру по ходу дела...
- Фигня эти Прорицания! Не мучайся из-за них...
- Легко тебе говорить... ты же пророк! Тебе долго думать не надо, куда Плутон подрисовать, - Гарри фыркнул. - А мне надо корпеть над расчётами...
- Так давай я тебе помогу, - предложил Блейз, поняв, что разлучить Гарри и «Малую энциклопедию арифмантики» - миссия практически невыполнимая. - Меньше времени потратишь.
- Поможешь? Ну ладно... - в некоторой растерянности сказал Гарри.
Блейз и в самом деле объяснял очень толково. И не обращая внимания на любопытные взгляды всех остальных, собравшихся позаниматься в теплой уютной (мадам Пинс и книги не терпели сырости) библиотеке промозглым зимним вечером. Гарри игнорирование общественного мнения далось с трудом, но для этого, видимо, надо было обладать врождённым аристократизмом, с которым Блейз разок заправил Гарри за ухо упавшую на лицо прядь и нарисовал рядом с длинными рядами формул лохматую очкастую рожицу с высунутым языком - при этом сохраняя такое выражение лица, словно на приёме у королевы обсуждал шансы Японии отобрать у России Курильские острова (летом в новостях об этом говорили; чего только не услышишь, валяясь в саду под окном).
* * *
Занятие Эй-Пи, последнее перед четырнадцатым февраля, началось скомканно. Похоже было на то, что члены Эй-Пи чувствовали себя связанными общей тайной, причастностью к чему-то значительному и важному, этаким бунтарским тайным обществом под носом у Амбридж - и оттого прониклись друг к другу большей приязнью, чем это обычно водится между друзьями и приятелями. Нет, оргий они устраивать не собирались (только этого Гарри не хватало), но понимали друг друга с полуслова, с одного подмигивания или кивка, улыбались друг другу при случайной встрече в коридоре, держались тесней в Большом зале; а
