своими репликами поддерживает сам ведущий (то есть телезвезда, безусловный авторитет для телеаудитории), кому дается возможность выступить в передаче последним. Специально на «победителя» работают и телеоператоры, подавая его физическую фактуру в выгодном, в отличие от записанных в «побежденные», ракурсе.
Есть игры, где победитель не определяется заранее, ибо сюжет игры не предполагает дальнейшую работу с победителем, например, дальнейшую раскрутку его силами телевидения (в последнем — коммерческая суть телеигры «Фабрика звезд» на «Первом канале»). Тогда ведущий ведет себя более демократично, позволяя случаю самому определить победителя.
ХШ. Скажите, разве не тем же занимались все годы своего существования (и до сих пор существующие, но под другим наименованием) массовики-затейники?
• направляют участвующих в игре (или в концерте) профессионалов;
• зажигают публику и руководят ею;
• вовлекают публику, непрофессионалов, в совместное действие с профессионалами;
• постоянно комментируют всё происходящее;
• сами по ходу дела исполняют какой-либо номер;
• определяют победителя;
• вручают победителю приз;
XIV. Увлекшись ведущим, фигурой, безусловно главной в игре, но ее не исчерпывающей, я несколько отвлекся от содержательной стороны игры.
Что, помимо соревнования и определения победителя, в игре главное?
То, чтобы она была интересной. Самим участникам (иначе они не будут увлеченно, то есть натурально, играть), а главное — публике.
374
Напомню, что и в журналистике в целом идет соревнование за привлечение внимания публики, аудитории.
Как? Мы об этом говорили.
Сообщить о случившемся раньше других и/или лучше других. Лучше — это значит прежде всего полнее, содержательней. Категория «интересней» здесь тоже присутствует, но только как внешняя форма. То же содержание подать интереснее — чтобы купили твою, а не другую газету, чтобы смотрели не чужую, а твою телепрограмму.
Игра не предполагает содержательного или временного опережения конкурентов из других СМИ вообще. Ведь сама она практически никак не связана с тем, что происходит вне студии, и тем более в ходе игры не рождается внешних по отношению к журналистике событий. Эксклюзивное интервью, статья или журналистское расследование могут стать поводом для возникновения абсолютно новых и неожиданных поворотов в политике или общественной жизни. Разумеется, благодаря содержанию. В игре превалирует форма, содержание же в принципе почти всегда одинаково. Всюду есть приз, есть участники, есть правила и должен быть победитель. В ток-шоу элемент внешней конкуренции присутствует и содержательно (когда обсуждаются схожие темы, ибо ток-шоу все-таки привязаны к текущим, внешним по отношению к СМИ событиям), но очень слабо. Во всяком случае, гораздо слабее, чем соревнование в степени интересности для публики. Ибо главное для серьезной передачи — влияние, для ток-шоу и особенно игры — число смотрящих их людей, рейтинг.
Итак, если четыре классических жанра журналистики обеспечивают конкуренцию СМИ главным образом в оперативности и содержательности передаваемых текстов и изображений, то игра — исключительно в интересности.
XV. За счет чего достигается интересность? Естественно, за счет упрощения, за счет низведения сложной проблемы до уровня простой, такой, к которой можно приложить формулу соревнования. Каковы составляющие этой формулы?
• черное — белое;
• наши (мы за них болеем) — не наши (мы болеем против них, хотим, чтобы они проиграли);
375
• хорошие (наши) — плохие, злодеи (не наши);
• победители — побежденные.
В игре нет компромисса, долговременного сотрудничества, взаимопроникновения интересов, баланса сил (нет победителя — игра не удалась), то есть всего того, что наряду с соревновательностью составляет суть жизни общества. Тактически в игре, конечно, могут присутствовать и сотрудничество, и компромисс, но стратегически — никогда. Ибо победа (цель игры) предполагает единственность обладания ею.
XVI. Попробую суммировать.
В этом смысле игра противостоит всем остальным жанрам журналистики. Ибо они, даже через неизбежное упрощение, позволяют увеличить знание и понимание происходящих событий, а игра — сузить и то, и другое, заместив познание уводящей от жизни эмоциональной разрядкой; заменив взрослые формы поведения — детскими.
XVII. Сказанное не означает, что познавательный аспект вовсе отсутствует в игре. Но не более чем при разгадывании кроссвордов. Конечно, игра как способ обучения, передача знаний не является изобретением ни второй половины XX века, ни телевидения. Она всегда использовалась для этих целей как в народной, семейной педагогике, так и в педагогике официальной. Но кто был объектом игровых методов образования? Младшие школьники, дети, а также — с развитием медицины и психологии — умственно отсталые люди всех возрастов, люди с различными дефектами речи, слуха, зрения и т. п.
376
Кстати, показательно, что принцип многих телеигр — тестирование, совпадает с активно внедряемым сегодня методом сдачи школьных и университетских экзаменов.
XVIII. Очень личное, может быть, слишком личное. Я с удовольствием смотрю, если есть время, некоторые телеигры.
Во-первых, политические — ибо они отражают суть многих процессов, происходящих сегодня в реальной политике. Прежде всего того, что Ортега-и-Гассет назвал «восстанием масс», и того, как элиты сегодня пытаются управлять этими самыми массами.
Во-вторых, я смотрю те немногие телеигры, в которых претензии выдать игру за жизнь минимальны. В этом случае игра занимает свое надлежащее место — часть жизни, а не вся жизнь.
В-третьих, смотрю некоторые игры, где вольно или невольно их авторами реализуется программа выявления человеческой глупости. Видимо, это свойство натуры человека — получать удовольствие от чужой (не своей) глупости.
XIX. Жанр игры нельзя считать ущербным (но можно — низшим) — это жанр масскульта и массовой журналистики. Он не создан искусственно, а родился из нормальных человеческих потребностей. Другое дело, что продюсеры, менеджеры и журналисты ТВ искусственно раздули рамки этого жанра за пределы, отведенные ему нормальной общественной потребностью.
XX. Видимо, жанр игры является еще и жанром — заменителем более высоких жанров, когда в журналистике возникает дефицит людей, умеющих работать в серьезных жанрах, а в обществе — дефицит серьезных идей.
Показательно, что несколько лет после 2001 года лучшей еженедельной аналитической, то есть политической, программой всего российского ТВ была программа «Времена» во главе с ведущим Владимиром Познером (ОРТ, ныне «Первый канал»), исполненная как раз в жанре игры (поджанр ток- шоу)
— с ярко выделяющимся (для профессионального взгляда) победителем (человеком или идеей).
