что-то такое, чтобы оно не оказалось последним.
Для себя лично, правда, я, пользуясь правом главного редактора, открыл и еще один рецепт — писать серии статей под одним названием. Это, кстати, более литературно, затягивает читателя в ваши тексты, позволяет почти совсем забыть о проблеме объема. Оговорка, что я воспользовался правом главного редактора, самокритична, но несколько однобока. За редчайшими исключениями, которых даже и не упомню (но, наверное, они были), я не получал предложений от других журналистов на написание таких серий. Что и понятно: журналист — существо сиюминутное, дискретное, живущее, как и ежедневная газета, в основном, одним днем, одним номером.
Теперь еще несколько рекомендаций, пользуясь которыми, на мой взгляд, можно выработать, во- первых, правильный, а во-вторых, хороший стиль, возможно, даже собственный.
Как правило, неуместны эпиграфы к журналистским материалам. Они не только затрудняют верстку, но и вообще в стилевом отношении избыточны для журналистских материалов. Нужную классическую цитату всегда можно привести в тексте материала.
Вообще цитат (из классики, а не актуальных, взятых из выступлений героев текущих событий) в журналистском материале не должно быть много. Одна-две — не более. Например, Максим Соколов, безусловно, обладающий своим (церковно-славянским) стилем, настолько перенасыщает свои тексты цитатами, что они, во-первых, перестают восприниматься, во-вторых, снижают его аналитические рассуждения до цветастой публицистики.
Не должно быть слишком много и исторических либо литературных аллюзий. Оптимально — не более одной на текст среднего размера. Но зато можно разматывать такую аллюзию по всему материалу, делая ее второй сюжетной линией — послед-
390
нее очень украшает любой текст, если, конечно, он достаточно пространен. Читатель должен чувствовать, что мысль автора опирается на нечто более фундаментальное, чем наблюдения последних дней. Однако и запутывать аудиторию не стоит — в принципе в СМИ простые тексты всегда более читаемы, чем сложные.
НИЧЕГО ЛИШНЕГО, НО ВСЁ НЕОБХОДИМОЕ МИНУС ЧТО-ТО ИЗ НЕОБХОДИМОГО И ПЛЮС НЕЧТО ИЗБЫТОЧНОЕ, СПЕЦИФИЧЕСКИ ВАШЕ
— так бы я сформулировал золотую стилевую максиму журналистики.
Что-то ваше — это то, что у вас лучше получается. Одни удачно передают физиономические особенности героев, другие — к месту приводят их вроде бы малозначащие реплики, третьим удается лапидарно (двумя-тремя фразами) нарисовать психологический портрет политика, четвертые — умело оперируют цифрами социологических опросов, пятые — ловко создают неологизмы, которые затем входят в общеупотребительный лексикон, шестые — остроумно иронизируют, седьмые (как покойный Александр Лебедь, сделавший себе на этом имя в политике) — легко сочиняют афоризмы или к месту пользуются чужими (пусть и без ссылки на автора). И т. д. Словом, нужно следить за тем, но самокритично следить, что вам лучше, чем другим, удается. Что из ваших статей запоминается, на что ссылаются, что цитируют. И умело использовать свои преимущества перед другими.
КРАЙНЕ ПОПУЛЯРНО И, КАК ПРАВИЛО, БЕСПРОИГРЫШНО В СМЫСЛЕ ОТЗЫВА У АУДИТОРИИ, АМПЛУА БРЮЗГИ ИЛИ ЛЕГКОГО ЦИНИКА. ТОЛЬКО НЕ НАДО НИ С ТЕМ, НИ С ДРУГИМ ПЕРЕГИБАТЬ ПАЛКУ. И В СМЫСЛЕ ФОРМЫ (ЧТОБЫ НЕ НАДОЕДАЛО), И В СМЫСЛЕ ТОЧНОСТИ ВЫБОРА ПОВОДОВ ДЛЯ БРЮЗЖАНИЯ ЛИБО ЦИНИЗМА - ДАБЫ НЕ УТЕРЯТЬ НЕОБХОДИМУЮ МЕРУ ОБЪЕКТИВНОСТИ.
ОЧЕНЬ ПЕРСПЕКТИВНО ТО, ЧЕМ Я ВСЕГДА ПЫТАЮСЬ ПОЛЬЗОВАТЬСЯ: ПИСАТЬ ПРЯМО ПРОТИВОПОЛОЖНОЕ ТОМУ, ЧТО В ПОСЛЕДНИЕ ДНИ, НЕДЕЛИ, МЕСЯЦЫ СТАЛО ОБЩИМ МЕСТОМ В СМИ.
Все ругают правительство — напишите текст, который аргументированно его хвалит. Все утверждают, что данная партия не по-
391
бедит на выборах — разверните систему рассуждений о том, что может такую победу обеспечить.
Помню, на излете президентства Михаила Горбачева (еще до ГКЧП) все его критиковали — тогда я написал большую статью «Апология Горбачева». В 1999 году модным было писать, какой Ельцин плохой президент. Я писал об этом задолго до 99-го, а как раз в 99-м в одной из статей заявил, что мне нравится политика Ельцина последних месяцев, что к концу своего президентского срока он наконец научился работать президентом. Эта фраза, кстати, тоже запомнилась, мне ее и четыре года спустя ставили в вину. Я, однако, настаивал на своем, объясняя, на чем основан мой вывод (насколько удачно — другой вопрос).
Я уже говорил, что прогноз — венец журналистской аналитики. Мало кто решается делать прогнозы в неясных ситуациях. Эксперты — потому что слишком много факторов надо учитывать, да и авторитет свой не хотят ставить под удар — вдруг прогноз не сбудется. Журналисты — потому, что боятся подвести собственное издание, а часто и не способны сделать интересный прогноз. Я же рекомендую жестко или с разного рода оговорками прогнозировать события при всяком удобном случае. И потому, что это, как я уже отмечал, то главное, что интересует аудиторию, включая и коллег, и потому именно, что этого не решаются делать другие.
Очень эффективны (только не надо ими спекулировать) намеки, но очень тонкие и такие, чтобы читатель поверил, что вы обладаете какой-то особой информацией, которая позволяет вам столь жестко давать те или иные оценки, но которую вы не можете разгласить. Вообще
ЧИТАТЕЛЬ ДОЛЖЕН ЧУВСТВОВАТЬ, ЧТО АВТОР ЗНАЕТ БОЛЬШЕ ТОГО, О ЧЕМ ПИШЕТ.
Но, конечно, если под всеми этими намеками и недомолвками нет никакой реальной основы, а лишь блеф, то это рано или поздно поймет аудитория, а прежде нее — коллеги.
Вот еще одна причина, по которой в некоторых случаях не . все свои знания о том или ином предмете журналисту надо вкладывать сразу в один материал.
392
ЖУРНАЛИСТИКА, ПОМИМО ПРОЧЕГО, ЭТО ЕЩЕ И БОЕВОЕ ИСКУССТВО, - ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, КАК ЧАСТЬ ПОЛИТИКИ.
Поэтому — ввиду возможной агрессивной реакции оппонентов, недоброжелателей, задетых вашей статьей персон, стоит оставлять какой-нибудь весомый факт или аргумент про запас. Да еще, желательно, так закамуфлировать это знание, чтобы никто и не подозревал, что вы им обладаете. Пусть ваши критики, готовя вам ответ, остаются в этом неведении — тем легче вам будет сказать действительно последнее слово, если кто-либо попытается дезавуировать ваш текст или бросить тень на вас самого.
ПИШИТЕ И ГОВОРИТЕ МЕНЬШЕ, ЧЕМ ЗНАЕТЕ, НО БОЛЬШЕ, ЧЕМ ДРУГИЕ.
Это я бы назвал золотой максимой не только журналистики и политики в целом, но и жизни вообще. Только к писательству, к собственно литературе эта максима неприложима.
В принципе, если в редакции вы пользуетесь достаточной свободой, ограничений здесь нет. Я писал журналистские тексты в виде имитации известных литературных произведений, в виде пьес. Очень часто — в виде тезисов (очень удобная, избавляющая от необходимости давать развернутую аргументацию форма), в виде катехизиса (вопрос — ответ) — тоже крайне удобная в некоторых ситуациях оболочка содержания. К тому же — легко и с интересом воспринимаемая читателями.
Использование необычной формы журналистского материала не должно только создавать впечатление, что вы воспользовались ею исключительно потому, что на вас наложены какие-то цензурные ограничения. В современных условиях — что вы боитесь высказаться прямо и откровенно.
НЕОБЫЧНАЯ ФОРМА МАТЕРИАЛА ДОЛЖНА ДАВАТЬ ВАМ ДОПОЛНИТЕЛЬНУЮ В СРАВНЕНИИ С ДРУГИМИ СВОБОДНЫМИ ЖУРНАЛИСТАМИ МЕРУ СВОБОДЫ, А НЕ СУЖАТЬ ТО, ЧТО ИМЕЮТ ИЛИ НА ЧТО РЕШАЮТСЯ ДРУГИЕ.
393
Провокация и провокативностъ — разные слова, понятия и сущности. Это, надеюсь, ясно. Провокация в принципе должна быть табуирована, а
