приспособленные к таким условиям, сумели до сих пор не погибнуть? Ведь не умение выживать поддерживало их все эти дни, а нечто иное.
- Как вы выжили здесь? – не удержавшись, спрашивает Химик. – Как такое возможно?
- О, - отвечает отец Андрея, - выжили далеко не все. Многих пришлось хоронить там, где придется, чтобы избежать заражения. А тех, кто умер от заразы, сжигать. Не представляете, как воняют такие костры…так что эти люди, - он оглядывается к кострам, - скорее то, что осталось. Те, кому удалось сохранить надежду. Любовь и вера в то, что их спасут – вот, что помогает им выжить. А теперь, когда они своими глазами увидели чудо… - старик смотрит на Андрея и улыбается, - их вера станет еще сильней.
- Но почему вы сами не выйдете к военным? До моста ведь рукой подать… - спрашивает Стим.
- Официально в городе не осталось гражданских. Поэтому всех, кто попытается выбраться, приказано уничтожать. Люди пытались выбраться через блокпосты…тех, кто пытался, мы же потом и хоронили.
- Ладно…но у нас ведь получилось как-то войти, минуя военных. И я бы не сказал, что это было… супер тяжело, - Стим оглядывается на Химика, ища поддержки, и тот согласно кивает.
Отец Андрея смотрит на друзей своего сына печальным взглядом. Но ничего не говорит в ответ.
- Пап? – окликает его Андрей.
- Мм?
- Что ты хотел сказать?
- Я? – он пожимает плечами и смеется. – Ничего. Хотел сказать, что очень рад тебя видеть. И рад, что у тебя такие настоящие друзья…
- Может, все-таки скажешь? – прерывает его Андрей. – Говори, что ты обо всем этом знаешь? Почему мы так легко вошли в город?
Старик смотрит на языки огня и долго не отвечает. А потом произносит слова, от которых у всех холодеет кровь.
- Им нужен материал для экспериментов… люди… понимаете? Поэтому в город так легко попасть. Но выбраться из него – невозможно. Они не выпустят заразу в мир, иначе мир может погибнуть. Схема проста – они впускают сюда людей, накрывают город колпаком и наблюдают за нами, как любопытные дети за пойманными насекомыми…
- Кто?! – не выдерживает Андрей. – Кто ставит эти эксперименты?!
- Правительство, военные…может быть кто-то еще…разве это так важно? Мне очень жаль, Андрей. Я говорил всем, что ты придешь за мной. Но не должен был тебя ждать. Я так и остался эгоистом…
- Для чего им так издеваться над людьми? – Стим возмущенно вскакивает с куска камня и принимается вышагивать вокруг огня. – Если бы все это было правдой, ответ бы лежал на поверхности…но его нет.
- Он есть, - говорит отец Андрея. – Рано или поздно Боги вырвутся на свободу. Люди не сумеют их удержать. Сейчас они здесь, потому что сами этого хотят, но как только их дела тут будут завершены, они уйдут. И до этого момента люди должны постараться понять, с кем имеют дело и как против них бороться. Люди хотят увидеть, как существовать рядом с Богами и как создать оружие против них…
- Думаю, они даже не подозревают, какого монстра создали… - Андрей вспоминает хрупкую девочку, одним взмахом руки вздымающую пласты асфальта и разрушающую здания.
- Зачем нам бороться с пришельцами? – спрашивает Химик. – Разве они хотят нас уничтожить? А если так, почему бы не угостить их ядерной бомбой?
- Никто не хочет делиться пирогом, - отвечает отец Андрея. – А уж если оставлять пирог себе, зачем его портить?
33
- Посмотрите на них, им холодно, - говорит Андрей. Он стоит у погасшего костра и смотрит на спящих людей. Укутанные в тряпье они дрожат от холода и стонут во сне. Маленькие дети жмутся к матерям в поисках тепла, но не находят его в остывших за ночь телах. Все тепло, что в них было, забрала холодная осенняя ночь. – Почему они живут на улице, ведь столько домов пустует?
- В домах небезопасно, - отвечает отец Андрея. – Дома привлекают много внимания.
- Тогда не лучше ли им уйти с нами? Кем мы будем, если не попробуем убедить их? – спрашивает Андрей
Краб сидит на перевернутом ящике из-под стеклотары и ест вареную гречку из алюминиевой миски. Он поднимает на Андрея взгляд и пожимает плечами.
- Они станут обузой, - он ковыряется вилкой в зубах и сплевывает под ноги. - Зачем нам обуза?
- Это люди, - напоминает Андрей. – Дети…
- Они сделали свой выбор, - говорит ему отец. Он в задумчивости смотрит, как занимается рассвет. Как туман, висящий над рекой, красится в алый цвет и как первые лучи солнца, будто паучьи лапки, заползают под мост, ощупывая его бетонные опоры.
- Свой выбор? – переспрашивает Андрей. – Быть подопытными кроликами?
- Быть живыми, - поправляет старик. – Пока они здесь, они живы. Их дети живы. Вера не всегда предполагает действия. Иногда вера – это просто вера. Ожидание чуда.
- Я не понимаю… - выдыхает Андрей. – Если уйдем и бросим их здесь, они будут сниться мне в кошмарах.
- А если они погибнут, поверив тебе? Ты готов нести такую ответственность?
- Твой отец умеет убеждать, - прожевывая гречку, замечает Краб.
- Андрей, - говорит отец. Он подходит к нему и с улыбкой заглядывает в глаза, как когда-то, в далеком детстве. - Если нам удастся выбраться, мы не бросим их. Мы расскажем всему миру, что творится в этом городе.
