Далеко в море небольшой пароход торопливо уходил в сторону Турции; его тетеревиное чуфырканье заглушали пронзительные вопли чаек. Ещё дальше виднелись паруса рыбачьих судов. Ближе к берегу покачивалась одинокая шлюпка. В ней, кажется, кто-то сидел. Поднырнув под волну, Гарька отфыркался и приподнялся, разглядывая неподвижно торчавшего в шлюпке человека: он не грёб и не рыбачил. Волны, крупные, более грозные, чем те, что накатывались на берег, толкали лодку; она переваливалась с боку на бок, как старая утка.
Гарька саженками доплыл до шлюпки, ухватился за борт, подтянулся - и едва не сорвался обратно. На дне шлюпки лежал мертвец, рыжая бородка указывала на заходящее солнце, а рядом на карачках сидел чёрный человек. Волосы у него были курчавые, как войлок, кожа кофейного цвета; на мокром тёмном лице страшно блестели белые выпуклые глазищи. Одет он был в матросскую рубаху, очень грязную и не слишком целую, и старые штаны. Обуви на нём не имелось, большие плоские ступни стояли в морской воде, помаленьку наполняющей лодку.
- Ты кто? - спросил Гарька срывающимся от испуга и усилий голосом.
Лицо чёрного человека сложилось в отчаянную гримасу. Он обхватил голову руками и отвернулся.
- I ain’t killed ‘im * 9, - сказал он тонким отчаянным голосом.
- Да ты же негр! - сообразил, наконец, Гарька. - Поплыли к берегу, что ли? Вёсла где?
Матрос глубже уткнулся в сложенные руки. Гарька соскользнул с борта и принялся толкать лодку к берегу.
- Помоги! - крикнул он. - Эй, ты!
Он снова высунулся над бортом, дёрнул матроса за рваные штаны. Показал рукой:
- Прыгай сюда! Помочь надо.
Негр вытаращился, испуганно сполз в воду.
- Толкай! - показал Гарька. - Помогай давай, бестолковый.
Матрос поплыл рядом, пихая тяжёлую шлюпку в склизкую корму. Доплыли нескоро, хотя берег был рядом; течение относило их левее мостков. Квирин, заинтересовавшийся манёврами, спустился к линии прибоя.
Гарька, пыхтя от натуги, вытащил шлюпку на берег. Квирин подошёл, заглянул в шлюпку.
- Ты его трогал? - сказал он резко.
- Мертвеца? Нет.
- Похоже, он умер от какой-то болезни. Держись подальше… только эпидемии нам не хватало. А это что за явление?
Чёрный человек, обняв себя руками, трясся мелкой дрожью, вывернутые губы посинели.
- Да ведь не холодно, - сказал ему Гарька. - Лето!
- I’m a stoker, - пробормотал негр. - I’m used to big heat.
- Что?
- Говорит, кочегар, - перевёл Квирин. - В машинном отделении всегда пекло, вот он и мёрзнет.
Гарька вздохнул и пошёл к мосткам, на которых оставил одежду. Матрос потащился за ним, Квирин тоже двинулся следом. Гарька бросил матросу гимнастёрку.
- Держи, болезный. Одевайся.
Негр отчаянно замотал головой.
- No, no!
- Скажите ему, пусть наденет.
- Я не так хорошо знаю язык, - пожал плечами Квирин. - Пару слов, и всё.
- Одевайся живо, - Гарька набросил гимнастёрку на кофейные трясущиеся плечи. - Ну!
Негр покорно продел руки в рукава. Квирин смотрел на него со странным выражением.
«Наверное, не часто видел негров», - подумал Гарька. Он и сам пялился на широкое лицо с плоским носом; впрочем, скоро пригляделся, и черты матроса перестали казаться необычными. Горшечникова матрос не боялся и даже улыбнулся ему, но под взглядом Квирина ёжился и сжимался.
- Не бойся, - сказал ему Гарька. - Теперь тебя никто не обидит. Как тебя звать?
- What is your name? - помог Квирин.
- Доббс, - ответил матрос.
- Я - Гарька, - Горшечников потыкал себя в грудь пальцем. - Горшечников.
- Харри, - повторил матрос.
- Какая я тебя харя? - расстроился от человеческой неблагодарности Гарька.
- Гарри, - улыбнулся Квирин. - Твоё имя по-английски.
- Что с ними случилось? - Гарька озадаченно рассматривал шлюпку. - Ссадили с корабля?
- Не знаю, - сказал Квирин.
Внезапно Доббс вскрикнул и что-то залопотал, тыча рукой в море. Горшечников обернулся. Ромка, закатав штаны и вооружившись палкой, вылавливал плавающий в воде чемодан. Вдруг волна с размаху ударила его под коленки и поволокла на глубину. Ромка завопил.
- Он плавать не умеет!
Гарька помчался на выручку и с разбегу прыгнул в воду. Ромка уже пускал пузыри.
- Чемпион по плаванию среди утюгов, - ворчал Горшечников, вытаскивая друга на берег. - Непременно научу. Безобразие - красный боец, а воды боится.
- Чемодан, - пробулькал Ромка, отплёвываясь солёной водой. - Плавает.
- Ну и что? Было бы там золото, он бы уже утоп.
- Иностранный чемодан… вдруг там бумаги важные…
Гарька, вздыхая, вернулся в море, спас и чемодан. В нем не оказалось ничего, кроме мокрого белья, бритвенных принадлежностей и какой-то книжки.
- Чуть не погиб из-за пустяка, - сказал Гарька укоризненно.
Он достал книгу и перелистал. Плотные, из хорошей бумаги страницы покоробились от воды. Текст был непонятный, английский.
- На самокрутки возьми, - сказал Ромка.
- Не сгодится. Видишь, бумага какая? Картон, а не бумага.
Гарька всё же сунул книгу за пояс штанов.
Квирин копался в лодке, Доббс сидел рядом на песке.
- Возможно, этот человек - шпион, - сказал Квирин, объясняя своё занятие. - Где его вещи?
- Должно быть, эти, - Гарька протянул ему чемодан.
Начальник доков поворошил бельё, потянул за подкладку.
- Нужно отнести его на КПП * 10 и доложить о происшествии.
Шлюпку вытянули далеко на берег, чтобы не утащило прибоем. Чемодан Квирин понёс сам. Остановились у белого строения с низким крылечком. Начальник КПП оказался на месте. Услышав о лодке, он встревожился. Оказалось, на рейде заметили пароход под итальянским флагом. В порт он не зашёл, почему-то повернул обратно в море.
- Я тоже его видел, - заметил Гарька. - Что будет с матросом?
- Переправим в Чека.
- На нём моя гимнастёрка, - сказал Горшечников смущённо. - Мне не жаль, но она казённая…
- Забирайте своё обмундирование. Подыщем ему что-нибудь.
Товарищи уже оседлали коней; Гарьку с Ромкой встретили недовольными возгласами.
- Где вы ходите?! - набросилась на них Георгина. - Одних только вас ждём. Комиссар рвёт и мечет!
- Под арест захотели? - спросил сквозь зубы Север. - Обеспечу!
- Что ж вы ругаетесь? - шмыгнул носом Ромка, ещё не прочихавшийся после нечаянного заплыва. - Мы, между прочим, шпионов словили.
- Может, это и не шпионы, - сказал Гарька, - а только без меня этот малохольный негр точно бы потонул.
Он кратко рассказал о случившемся.
- Свинья грязи найдёт, - заключил комиссар, - а ты, Горшечников, приключений на свою… голову. Хорошо, на этот раз обойдёмся без ареста.
Звёздочка сердито топала ногами, плясала, не желая успокаиваться - тоже была недовольна хозяином,
