неминуемо ждет смерть. Вот мы и вернулись к тому, с чего начали ‒ он или я. Как глупо… У меня даже нет времени изготовить фиктивный труп! Зато сейчас минут двадцать потянуть придется, иначе вернемся слишком рано. Что ж, будем делать хорошую мину… Он достал палочку.
— Гарри, посиди пока вон на том камне.
Мальчик послушно сел, поджав под себя ноги, а Альбус принялся расхаживать вокруг чаши, изображая поиск несуществующих следов. Глупо, глупо, глупо… пункт шесть ‒ самый главный, по сути, плюс ‒ вылетел из списка. Радуйся, Портняжка. Но когда Том забрал медальон? И зачем? Мне уж не узнать, может, Гарри… Под внимательным взглядом парнишки он вычертил палочкой кривую позамысловатее. Как глупо, просто архиглупо…
Еще ни разу в жизни Альбусу Дамблдору не приходилось чувствовать себя до такой степени дураком.
День у Форса Фортунаса не задался с утра. Началось с того что он почти проспал ‒ спасибо вчерашнему вечернему сеансу, после которого они с Мартой два часа бродили по Лондону и едва не разругались из-за морального облика средневековой проститутки (2). Утром, натягивая мантию, Форс впопыхах уронил чашку с кофе, а заваривать новый было уже некогда. Дальше перед самой планеркой обнаружилась пропажа одной из затычек. Пришлось, как встарь, слушать ничем не фильтруемый ор Тима и завистливо коситься на каменные морды коллег, в кармане одного из которых наверняка лежала потерянная затычка. Шутники, ек-макарек… После планерки его вызвал на ковер Эджкомб, люто отчихвостил за «амуры на рабочем месте» и под завязку загрузил тоскливой писаниной. Форс мало того что челюсть зевотой свернул, так еще Марта оказалась недосягаема до самого обеда ‒ Эджкомб пообещал штрафное дежурство за каждый несанкционированный взгляд в сторону кабинета Чанга. Потом, на обеде, заглазевшись на Марту, он сунул в рот ложку супа и подавился своей затычкой. Вычислить юмориста не удалось ‒ гоготал весь буфет. В разгар веселья примчался Гримсбоди ‒ министерский аналог Филча ‒ и сварливо потребовал сей секунд вернуть в дамскую комнату на втором уровне зеркало. Хохот сразу стих, все уткнулись в тарелки. Зеркало третий день как переехало к аврорам: в рамках воспитательной работы Форс трансфигурировал болтливую стекляшку в коврик, и весь четвертый отряд старательно и со вкусом вытирал об нее ноги. Судя по чинным мордам и хоровому чавканью, возвращать артефакт в родные пенаты никто не собирался, и значит, Форса окончательно признали своим. Это немного взбодрило поникшую форсову самооценку. Гримсбоди грозил вору всеневозможными карами, мужики, игнорируя его шипение, бодро потребляли паек, Лео Барт, выходя, дружески хлопнул подчиненного по плечу, вдобавок синеглазое сокровище наградило своего героя таким взглядом, что он окончательно воспрял духом и слопал два десерта.
Остаток дня прошел без эксцессов. Форс уже решил, что тезка-Фортуна повернулась к нему хотя бы боком, но не тут-то было. Едва они с Мартой устроились за любимым столиком у Фортескью и заказали по двойной порции крем-брюле с фисташками, как явилась взмыленная сова от Эджкомба ‒ Форсу предписывалось немедленно вернуться в Аврорат. Взяв с расстроенной Марты обещание продолжить завтра, он прибыл, куда велено, и там снова все оказалось не так плохо: группу Лео Барта отправили на ночное дежурство в Хогвартс. В половине десятого вечера ворота с вепрями распахнулись, и пятеро авроров зашагали к усыпанной уютными огнями громаде замка. Глядя на умильно-расслабленные лица своих закаленных коллег, Форс почувствовал, как у самого защипало в глазах, и похвалил себя за выбор профессии ‒ как бы еще сюда попасть через шесть лет после выпуска? Да ладно шесть, у Лео вон, небось, все двадцать…
Побродив с час вокруг выпавшей ему по жребию гостиной Райвенкло, выслушав целый сборник мудреных загадок-паролей и раскланявшись с дежурным нынче профессором Снейпом, Форс решил воспользоваться пробелами в инструкции и отправился гулять по школе. Идти в Гриффиндорскую башню не рискнул ‒ она досталась самому Барту ‒ но зато спустился в Большой Зал, где столкнулся с Джеком Маклагеном. Джеку полагалось дежурить на входе в замок ‒ более бессмысленного поста не придумаешь, учитывая, как тщательно Филч запирает на ночь главные двери, оставляя при этом нараспашку все остальные. Болтая о тупарях, которые поручают другим тупарям составлять дурацкие инструкции, они вместе дошли до гостиной Хафлпаффа, но Кеннета Стюарта на месте не обнаружили. Долго искать его, впрочем, не пришлось ‒ Форс хорошо помнил Кеннета по временам учебы в Хогвартсе, потому сразу повел Джека на кухню. Там оно и оказалось ‒ сидело за столом в окружении радостно суетящихся эльфов и уплетало за обе щеки. Джек немедленно плюхнулся рядом, а Форс заметил на столе среди прочей вкуснятины вазочку с мороженым и вспомнил о брошенной у Фортескью Марте. Не притронется ведь к заказу, сбережет под чарами. Будет сидеть у себя в мансарде и печально вздыхать о бедолаге Форсе, которого услали на ночь глядя неведомо куда…
Поддавшись наплыву романтической меланхолии, Форс пожелал ребятам приятного аппетита и пошел бродить в одиночестве. Ноги сами привели на Астрономическую Башню. Поднимаясь по стертым поколениями влюбленных ступенькам, он пытался вспомнить лицо Лоры Дервент ‒ единственной девушки, которая назначила ему здесь свидание, но сама же и проспала. Никакой любви там, конечно, в помине не было, одно голое любопытство и стремление быть не хуже других. А ведь Марта училась лишь курсом младше. Как он ухитрился ее проглядеть?..
Уже на самом верху аврорское чутье предупредило: впереди непорядок. Очевидно, на площадке кто-то был. Наложив на себя чары Ночного глаза, Форс бесшумно преодолел последние ступеньки, заглянул в приоткрытую дверь ‒ и аж челюсть отвесил от удивления. Мужчина стоял к нему спиной, однако не узнать эту роскошную шевелюру и королевскую осанку было нельзя (3).
— Что вы здесь делаете, мистер Малфой?
Аристократ, вздрогнув, обернулся, и Форсу сразу стала очевидна его ошибка. Правильно, у них же сын в Хогвартсе… Палочки он, однако, не опустил ‒ хоть и не Люциус, но все же Малфой. Вон как быстро очухался.
— Почему бы мне здесь не находиться, господин аврор? Не запрещено.
— Отбой был десять минут назад.
— Я староста.
— И какая необходимость у старосты Слизерина…
— О, Мерлин. — Парень закатил глаза. — Свидание у меня, неужели не ясно?
Форс нахмурился еще больше.
— Зачем же рисковать, забираясь так далеко от подземелий? Чем вам гостиная не хороша?
— Моя девушка с… другого факультета.
— Вот как? Надо же. В наше время слизеринцы встречались исключительно со слизеринками. — Он убрал палочку и протянул юноше руку. — Форс.
— Драко. — Тот с достоинством ее пожал. — Значит, вы сегодня дежурите? А возле Хафлпаффа кто-нибудь есть?
— О! Она с Хафлпаффа? — Форс встал рядом с Драко, облокотился на перила и задрал голову к звездам. — Моя тоже.
— Правда? — Собеседник с неподдельным интересом уставился на него. — И как?
— Настоящее сокровище.
— В точку. — Драко отвернулся, поковырял пальцем в выщерблинах на каменных перилах и вдруг пожаловался: — Только комплексы их хафлпаффские…
— Это да. Моя воображает себя толстухой. А твоя?
— Еще хуже. Вбила себе в голову, что мне не ровня. Замуж отказывается.
— Так серьезно?
— А у тебя нет?
— Ну, я постарше слегка… — Форс проводил глазами летящую мимо неясыть. — И встречаемся мы всего неделю. Рано предложение делать, напугаю еще. Вот через месяц-другой… Жаль, Святого Валентина только раз в году.
— Я свою, наверное, напугал. — Парень тоже смотрел вслед неясыти и почему-то улыбался. — Ничего, все равно уговорю. Девчонки сказали, я ей нравлюсь.
— Попробуй мороженым накормить и спросить совета насчет какой-нибудь серьезной проблемы, — поделился опытом Форс. — У меня сработало.
— И у меня. — Драко хмыкнул. — С проблемой повезло, до этого она даже встречаться со мной отказывалась. Так есть кто возле Хафлпаффа?
— Сейчас никого, Кеннет пока… хм… другой коридор патрулирует.
— А потом, когда она пойдет обратно?
— Пропустит, он нормальный парень. А за себя не волнуешься?
— Я староста. — Драко вытащил из кармана часы. — Слушай, ты не мог бы?.. Мы с ней на полдвенадцатого договорились.
— Конечно. Удачи.
Они снова пожали друг другу руки, и Форс пошел к выходу, но в дверях столкнулся с симпатичной светловолосой девушкой. Та отскочила и прищурилась, силясь разглядеть его в темноте.
— Драко, ты… ой.
— Ханна, я тут! — За спиной Форса вспыхнул Люмос, и он торопливо шагнул в сторону. — Все нормально, это Форс, они сегодня нас охраняют. Иди сюда.
— Здравствуйте… — Ханна бочком протиснулась мимо. — А зачем нас охранять?
— Лично вас ‒ незачем, мисс, раз мистер Малфой рядом. — Форс подмигнул другу по счастью. — Но не всем же так везет. — Отсалютовал по-аврорски и перешагнул через порог. — Звездной вам ночи.
Питер Петтигрю панически, на ходу пытался освоить окклюменцию. Проклятая рука грелась и угрожающе пошевеливала блестящими пальцами, цепочка хроноворота жгла шею, мысли о задуманном, несмотря на все усилия, безраздельно царили в несчастной питеровой голове. Благо, в горячке сборов никто не обращал на него внимания. Один Теодор Нотт, памятуя, видимо, о приказе
