районе. Вдовец. Похоже, жена померла со скуки, потому что мозгов у него как у амебы, то есть нету. С этим мы встретились в пабе, где он немедленно принялся сосать пиво. У него такая пивная мозоль, прикрыть скатерти не хватит.
Т: Ну, что тебе, Кевин сказать! Житуха в этой дыре была препоганая, но, с другой стороны, детство все-таки. Так что хороших воспоминаний тоже много. Взять, к примеру, нашу компанию! Том, Бен, Сидни и я. Мы здорово проводили время, на рыбалку ходили, в футбол играли, болтались по городу, искали приключений на свою задницу. Нам море тогда было по колено. Ну, а если не было ничего поинтереснее, всегда можно было докопаться до Снейпа.
Я: А кто это?
Т: А это парень такой, на год или на два помладше нас. В самом тупиковом доме жил. Предки у него спились, отец его вечно колотил, но он никогда не ревел, только огрызался. Он был, что называется, белой вороной. Все время книжки читал. Прикинь, в семь лет приперся к Миллеру в книжную лавку и сказал, что будет ему утром и вечером мыть пол, если в остальное время он позволит ему сидеть в магазине и читать. Мы-то туда только за комиксами ходили. А он там торчал по пол-дня.
Я: Неужели все время только и делал, что читал?
Т: Ну почему же. Еще он регулярно подсчитывал свои шишки. Казалось бы, если уж ты такой тощий хилый недокормыш, сиди тихо, не высовывайся. Так ведь нет, ты ему слово, он тебе два. Ты его кулаком, он тебя коленом. Никогда, ни разу не спустил нам ни слова. Но всегда оставался в проигрыше. Он один, а нас компания. И все друг за друга.
Я: А разве это честно? Все на одного.
Т: С одной стороны, может и нет. А с другой, чего он ходит будто лорд? Сам грязный как чучело, сквозь дыры на штанах тощая задница видна, а туда же, носом дергает. К тому же он был великий мастер делать гадости по-тихому. Сегодня мы его поколотим, а завтра нас дома порка ждет, потому что кто-то заляпал чье-нибудь чистое белье грязными лапами, и при сверке наши ладони подходят, а Снейповские - нет. И несть числа таким случаям. Когда кто-то другой бил стекла, всем почему-то казалось, что там видели кого-то из нас. И этому кому-то влипало по первое число, а мы все могли подтвердить, что там его не было. Но кто ж нам верил?! В общем, подставлял он нас тоже мастерски. Сейчас даже приятно вспомнить. А как мы поцапались, когда застукали его за чтением девчонской книжки про вышивку и прочее рукоделие. Это ему уже лет десять было. Только клочья летели, когда мы дрались. Вообще-то дрался он как девчонка, совсем без правил, разве что молча, но пощады никогда не просил, надо отдать ему должное. А потом он уехал в какую-то спецшколу, то ли для малолетних преступников, то ли для особо одаренных, кто ж его разберет. Без него в нашем квартале скучнее стало. На лето он когда приезжал, как мы ни старались, а не могли его достать. Как-то смотришь, стоит, а только соберешься сказать что-нибудь, а его уже нету.
Все остальное, Мелли, сводится к тому же. Грязный, оборванный, вечно в синяках, но при этом гордый независимый, язвительный и неглупый. Это все подтверждали. Его там не любили и побаивались из-за неуживчивого характера и наследственности. И все, кого я опросил, подтверждают, что Тобиас Снейп был очень милым человеком до женитьбы, а после рождения сына очень быстро спился и стал агрессивен. И что его мать тоже спилась вдруг и очень быстро, буквально в считанные месяцы. Я бы не исключил, что он споил её. Я посмотрел кое-какую литературу. Если спиртное добавлять в еду, то человек спивается довольно быстро и при этом незаметно для себя. Он даже не замечает, как попадает в зависимость. А женщина-алкоголик это совершенно неизлечимо.
Не пойму я, чего он за эту халупу держится? Неужели правда до сих пор там лето проводит? Там же у него вряд ли хоть одно светлое воспоминание, кроме разговоров с той старушкой, осталось. Да, еще один интересный момент. Когда ему было семь или восемь лет, его в рождественскую ночь подобрал полицейский патруль, и он провел ночь в участке. Я встречался с тамошним сержантом. Ну, то есть это он тогда был сержант, а сейчас ему уже за шестьдесят, он суперинтендант на пенсии. Он помнит носатого тощего неопрятного мальчишку, одетого не по погоде. Патруль подобрал его, когда он слонялся по улицам. По его словам родители напились и заперли дверь, пока его не было. Идти домой он отказался, мотивируя это тем, что в той стадии опьянения, которой его отец достиг к этому моменту, он обычно по поводу и без повода хватается за ремень, а ему, Северусу, его шкура дорога. Сержант его потому и запомнил. Имя редкое. Они его там в участке чем-то угостили, напоили чаем, а утром проводили до дома.
Вот, собственно и все. Надеюсь, тебе это поможет. Фотографии прилагаю. Фото твоих работ с тебя. Торжественно клянусь не покушаться на твои авторские права. Кевин.»
Ничего себе история. Интересно, а чего они от него хотели? Ровного доброжелательного отношения к окружающим? Забавные ребята. Или чтоб он расстилался перед каждым, кто сильнее? Интересно, что произошло такого между его родителями? Почему отец вдруг спился и возможно споил мать? Что случилось? Учитывая, что это началось сразу после рождения декана, он вряд или знает, с чего все началось. И теперь никто уже не узнает. Хватит думать, пора идти к профессору заниматься. А Мелани я отправил Присциллу с новым заданием. Мне очень нужно подробное интервью с Билли Прайдом. Я буду после этого Мелани должен. Очень сильно должен.
Глава 8. Эпоха Возрождения, резиновая змея и бабушка профессора Снейпа.
Мальчишка делает успехи. Пожалуй, его основной талант - это умение концентрироваться. Он все силы кладет на то, чтоб добиться результата. В дуэльной магии мы теперь только слегка практикуемся, потому что теперь надо только нарабатывать практику. И не так уж я поддаюсь, честно говоря. А учитывая, что я очень неплохой дуэлянт… Не будем скромничать, это правда. В общем, на боевую магию мы тратим не много времени. А вот окклюменция - другое дело. Все-таки это очень сложно для человека, который всего полгода назад узнал, что он волшебник. Но прошло всего четыре недели, а парень уже может выкинуть меня из сознания. Сам, правда, пока не может пробить мой щит. Я честно старался сделать его послабее, для начинающих, но похоже привычка вторая натура. Я без ментального щита на людях уже лет пятнадцать не появляюсь. Как же мне его еще ослабить?
- Профессор, я не смогу войти.
- Сможете, Мелори, просто надо еще потренироваться.
- Да нет, сэр, дело не в этом. Я уже практиковался на студентах. У меня все вполне получается. Больше того, я заранее прошу прощения, но должен же я был проверить… Я и в сознание мамам Помфри забрался, и к профессору Флитвику тоже. Я только к вам в сознание не могу залезть.
- Почему еще? Что это за выкрутасы, Мелори?
- Просто я…мне кажется, что залезть туда - это все равно, что…
- Что?! - Мерлин помоги мне. Только его деликатности мне не хватало. Я тут дурак дураком задачу ему облегчаю, а он, оказывается, деликатничать пытается! Какая, к дьяволу, тактичность в военное время!
- Это значит причинить вам боль! Каждый раз, как я пытаюсь это сделать, у меня такое чувство, что я собираюсь поковыряться в ране ржавым гвоздем. Я не хочу причинять вам боль, профессор!
Боже мой! Да он сейчас заревет?! Что это с ним такое?
- Да с чего вы решили Мелори, что мне будет это больно? Будьте уверены, чего вам знать не надо, то я вынул из памяти еще до начала занятия. Вон думоотвод стоит, полюбуйтесь.
- Просто чем больше я вас узнаю, сэр, тем больше убеждаюсь, что у вас совсем безрадостная жизнь. Когда вы проникали в мое сознание, я очень четко знал, что вы увидели, а что - нет. И мне словно вцарапывали эти воспоминания в череп изнутри. Это не больно физически, но очень тяжело эмоционально снова во всей полноте переживать то или иное событие. Даже если это радость. Вы ведь видели, как Мелани первый раз взяла у меня сливу, правда? Я не хочу заставить вас переживать какие-то неприятности еще раз. А у меня, как я понимаю, не очень-то велик шанс докопаться в вашем сознании до каких-либо приятных моментов.
- Не волнуйтесь так, Мелори. Шанс, что вы докопаетесь до чего-нибудь по-настоящему неприятного тоже весьма невелик. Основные неприятности в думоотводе, а к мелким я давно привык. У любого не слишком молодого некрасивого одинокого человека жизнь безрадостна, я полагаю. Ничего примечательного. Так что забудьте на время о своей деликатности, я уж как-нибудь потерплю.
О, господи! Да что же это такое?
- Ну, хватит, Мелори, не ревите и отцепитесь от моей мантии. Что о вас подумают, когда вы отсюда выйдете с таким лицом? И вообще, мужчинам плакать нельзя.
- Мне еще далеко до мужчины, профессор. А плакать даже взрослым иногда полезно.
