- Боюсь, если в мире есть что-то незыблемое, то это моя нелюбовь к лимонным долькам.
- Ну, хорошо, но чаю-то ты выпьешь?
- Чаю выпью. Без молока и без сахара. Не понимаю, как можно так издеваться над этим напитком.
- Хорошо, хорошо, Северус. Не заводись.
Не заводись? Да я и не начинал.
Директор уселся в соседнее кресло и отхлебнул чай. С молоком и тремя ложками сахара. Меня внутренне передёрнуло.
- Сам-то ты как считаешь. Почему мальчик попросился в Слизерин?
- Понятия не имею, Альбус. Вы не пробовали спросить его?
- Я - нет, а вот сортировочная шляпа говорит, что он попросился в Слизерин, потому что хочет, чтоб ты был его деканом. Как тебе показалось, как он к тебе относится?
- Всячески выказывает спокойное благорасположение без раболепства и заискивания. Хотелось бы знать, что за этим стоит. Это не может быть правдой.
- Ты не веришь, что мог ему по-настоящему понравиться? Даже мысли такой не допускаешь?
- Директор, мне скоро сорок. За все те годы, что я существую, я еще никогда никому не нравился. Не вижу причин, по которым этот случай может стать исключением.
- Может, просто время пришло? Я должен тебе кое-что рассказать о Дике. В конце концов, теперь он твой студент. Ты понимаешь, что отправляя его в этот приют я преследовал вполне определённые цели. Мальчик должен был воспитываться там, где у него не только не будет ни малейшей возможности нахвататься этой заразной идеи насчет борьбы за чистоту крови и признания магглов животными. Я хотел, чтоб он научился любить магглов.
- Тогда почему вы не отправили его к семейству Уизли? Они ему, кстати, тоже каким-то боком родственники.
- Нет, Артур и Молли очень хорошие люди, но по большому счету, что они знают о магглах. Ты, и то знаешь больше, хотя выбираться в маггловский мир не любишь.
- Спасибо за комплимент, Альбус.
- Да не за что, - безмятежно откликнулся этот пацифист. - Так вот за мальчиком постоянно тщательно наблюдали. Одна из монахинь в этом приюте - сквиб. Она постоянно передавала мне сообщения о его поведении и характере. Вот тебе некоторые материалы. Они дадут тебе представление о характере и качествах твоего нового студента.
От Альбуса ко мне перекочевала весьма увесистая папка. Это только некоторые материалы? Сколько же их всего? Хороший повод откланяться, кстати. Впрочем, директор меня больше и не удерживает.
Да, немаленькая папочка. С полкило бумаги. Что такого интересного творил в своём приюте этот парень, чтоб столько об этом писать. Альбус сказал, что это только самое важное, что мне непременно следует учесть, оценивая поведение этого Мелори. Так, первым делом надо проверить всё ли в порядке на вверенном моим заботам факультете. А ничего. Всё тихо. В спальнях младшекурсников ни шороха, ни звука. У старших тоже не слишком шумно. Кое-кто завтра пойдёт на занятия с больной головой, ну, так не маленькие уже, надо соображать, что пить и в каком количестве. Всё, можно расслабиться и почитать альбусовы бумаги.
В моих комнатах как обычно холодно и сыро. Столько лет я тут живу? Семнадцать или больше? А если школьные годы приплюсовать? Почти вся жизнь прошла здесь. Всего один раз и вырвался-то, а лучше бы здесь сидел, не было бы теперь так паршиво при воспоминании о тех трёх годах вседозволенности. Сколько лет я за них плачу, а совесть всё никак не признает счет закрытым, всё кажется, будто только проценты заплатил, а основная сумма долга никуда не делась. Ненавижу оставаться в долгу. Ненавижу это унижение. Есть же люди, которые забывают свои долги. Как им это удаётся? Кто бы мне объяснил. Ну-с, что тут у нас?
«28 мая 199. года. В приюте новая ученица, Мелани Смит. Девочке восемь с половиной лет, очень истощена, запугана. Боится людей, ни с кем не разговаривает, как показали свидетели, в школу она не ходила. Читать и писать, судя по всему, не умеет. Честно говоря, я боюсь, что девочка останется умственно неполноценной и возможно придётся заключить её в лечебницу. Но мальчик так не считает. Он, внимательно осмотрел её и остался в её комнате. Он не пытается говорить с ней, только сидит рядом, учит свои уроки. Иногда протягивает ей сливы. Пока она еще ни разу не взяла…
30 мая 199. года. Девочка взяла у него сливу. Поразительно, какой он упорный, ведь уже третий день он приходит к ней после уроков и сидит до отбоя. Девочка ест, только оставшись одна, так что на время ужина он выходит, но потом обязательно возвращается. 31 мая 19.. года. Она отзывается на своё имя и позволяет ему брать себя за руку.
5 июня 19.. года. Позволила вывести её погулять в сад. Дик просто феноменально терпелив. Он сидит с ней все свободное время, читает ей книги вслух, разговаривает, играет. Девочку просто не узнать. Пришла в себя, чужих ещё побаивается, но уже не шарахается ни от воспитателей, ни от других детей. Рассказала, о своей жизни до приюта. Мать повесилась два года назад, похоже, не выдержала бесконечных попрёков и обвинений в распутстве. Бабка, надо полагать, сошла с ума на религиозной почве и внучку держала в чёрном теле, кормила через раз, не выпускала на улицу. Девочка до сих пор боится тесных помещений, похоже, большую часть времени она проводила запертой в кладовке.
27 июня 19.. года. Ричард не прекращает проводить с Мелани все своё время. Поскольку начались каникулы, он теперь с ней с утра до вечера. Начал учить её читать. Девочка учится охотно и быстро, кажется, никакой задержки в развитии у неё нет, а есть только педагогическая запущенность. Впрочем, задержка очень скоро образовалась бы, поскольку здешние монахини просто не могли бы уделять этой девочке много внимания. Если бы не Ричард, у неё были бы все шансы превратиться в умственно отсталую. Я рискнула спросить у него, не скучно ли ему с девочкой, да ещё младше его по возрасту, но он сказал, что напротив, очень интересно. Кстати, он по-прежнему находится со всеми своими сверстниками в ровных, но отнюдь не близких отношениях. Я бы сказала, что друзей у него нет, если не считать таковой Мелани. На вопрос, почему он уделяет ей такое внимание, мальчик немного удивлённо ответил, что она ему нравится, после чего вежливо извинился, сослался на занятость и ушёл заниматься со своей подругой…
18 августа 19.. года. Мелани сегодня сдавала экзамен за второй класс маггловской школьной программы. Сдала блестяще. Она за лето превратилась в бойкую девочку, ничуть не боится воспитателей и других людей, увлеченно читает, нагнала школьную программу. В сентябре пойдёт вместе с ровесницами в третий класс. Ричард с удовольствием с ней общается, они вместе читают и занимаются. Можно сказать, что они друзья…»
Интересно. Очень интересно. Колдографии тоже ничего себе. Он действительно за три месяца превратил забитого зверёныша в бойкую здоровую девочку. К слову сказать, Мелори с колдографий всегда радостно улыбается в мою сторону, словно ждёт одобрения своим действиям. И главное, словно знает, что я одобрю. Надо бы, кстати, узнать в какой он спальне и кто его соседи. Завтра… стоп, а зачем ждать до завтра? Сейчас и посмотрю. Заодно проверю, спят они или просто тихо дурака валяют.
Забавно. Я сам, когда был студентом, спал именно на этой кровати. Мальчишка обживается. К стенке над кроватью с помощью прилипательного заклинания (смотри-ка, уже может) приделан бумажный чёртик. У меня никогда не было таких вещей. Другие студенты вешали колдографии семьи, постеры с квидичными командами или модными поп-группами вроде нынешних «Вещих сестричек». Я никогда этого не делал. Зачем? Семью век бы не видать, квидич терпеть не мог, спасибо Поттеру-старшему. Эстраде всю жизнь предпочитал Баха, Вивальди и Шопена, но слушать их было не на чем, я всегда, все школьные годы был неопрятным оборванцем. Вообще-то говоря, просто одежда у меня была настолько ношенной, что стирай, не стирай, бельё было сероватым, манжеты рубах - затертыми до бахромы, а локти у мантий либо лоснились, либо были полупрозрачными. Так что в моем случае опрятность просто не была заметна. И волосы, сколько я ни изводил мыла, оставались жирными. Высохнув после мытья, они продолжали висеть сосульками. Мелори повезло больше. У него нормальных размеров нос, а волосы умеренно лохматые, светло-русые и тонкие. Ну, а оборвышем быть я ему не позволю. Не на моём факультете. Мальчишка крепко спит, что-то сжимая в кулаке. Ну-ка, что это? Фантик от конфеты? С чего бы? Да нет, никакой магии, просто фантик. Странно. Хотя… это, кажется, от одной из тех, что были в вазочке в поезде. Ну вот, на физиономию выползает кривая усмешка. Не понимаю, зачем всё это? Для кого? Он же не мог знать, что я приду проверять, как он устроился. И одновременно вспоминаю всё, о чём только что прочитал. Может, он ко мне
