— И его тоже, конечно.
Черный Принц и Баптиста обменялись взглядом, где надежда смешивалась с тревогой.
— Да, он убьет их обоих, а потом женится на Уродине, и они будут править счастливо до конца своих дней! — Деспина улыбалась так радостно, словно уже дредставляла себе свадьбу.
— Нет-нет! — Фенолио посмотрел на нее с таким ужасом, словно ее слова сейчас сбудутся у него на глазах. — Деспина, что ты, у Перепела уже есть жена! Ты разве забыла мать Мегги?
Деспина испуганно посмотрела на Мегги и прижала ладошку ко рту, но Мегги погладила ее по голове.
— Все равно история получилась хорошая! — шепнула она девочке на ухо.
— Тяните к гнездам канаты, — сказал Черный Принц Баптисте. — И спроси Дориа, как он собирается втаскивать сети наверх. Несколько человек пусть влезут на дерево и осмотрят прогнившие места.
Мегги посмотрела вверх, на густую крону. Такого дерева она еще не видела. Кора была красновато- коричневая и морщинистая, как у дуба. Ветви начинались очень высоко, но ствол был весь в узлах, так что залезть по нему было нетрудно. В некоторых местах гигантские древесные грибы образовывали как бы платформы. На огромном стволе виднелись дупла и трещины, залепленные перьями — видимо, на этом дереве селились не только люди. 'Нужно спросить Дориа, не может ли он и вправду соорудить мне крылья', — при этой мысли Мегги вдруг снова вспомнила о сороке, которая так напугала ее мать.
Почему Реза не взяла ее с собой? 'Она все еще считает меня маленькой!' — подумала Мегги.
— Мегги!
В ладонь ей просунулись холодные маленькие пальчики. Элинор прозвала эту девочку Огненным эльфом за рыжие волосы — до того яркие, словно в них жили искры, как в пальцах Сажерука. Сколько ей лет? Четыре? Пять? Многие из детей не знали своего возраста.
— Беппе говорит, что там, наверху, есть птицы, которые едят детей.
— Глупости! Откуда он знает? Думаешь, Беппе уже был там, наверху?
Девочка с облегчением улыбнулась и строго посмотрела на Беппе. Но тут же ее личико вновь посерьезнело: Фарид докладывал Черному Принцу о результатах разведки и малышка прислушивалась, не выпуская руки Мегги.
— Гнезда такие большие, что в каждом могут спать пять-шесть человек, — возбужденно рассказывал он. Тоска по Сажеруку, похоже, на время отпустила его. — Многие мосты подгнили, но там, наверху, достаточно древесины и лиан, чтобы починить их!
— У нас почти нет инструментов, — добавил Дориа. — Это первое, что нужно смастерить из наших мечей и ножей.
Разбойники с тревогой покосились на оружие у пояса.
— Крона такая густая, что отлично защищает от ветра, но в некоторых местах в ней проделаны бреши, — продолжал Фарид. — Это были, видимо, смотровые пункты для дозорных. А гнезда нужно будет выстелить чем-то мягким, как феи делают.
— Некоторым из нас, наверное, лучше остаться внизу, — заметил Эльфогон. — Кто-то ведь должен охотиться и…
— Вы сможете охотиться наверху! — перебил его Фарид. — Там не только целые стаи птиц, но еще большие белки и звери с хватучими пальцами, похожие на кроликов. И рыси там тоже есть.
Женщины тревожно переглянулись.
— И летучие мыши, и кобольды с длиннющими хвостами, — продолжал Фарид. — Там, наверху, целый мир! Там есть дупла, огромные, как пещеры, а некоторые сучья такие широкие, что по ним можно спокойно разгуливать. На них растут цветы и грибы. Там чудесно! Как в сказке…
Фенолио улыбался во весь рот, как король, чьи владения нахваливают знатные гости, и далее Элинор в первый раз с интересом посмотрела на узловатый ствол. Дети хотели тут же на него залезть, но женщины их удержали.
— Собирайте листья, — сказали они, — мох и птичьи перья — все, чем можно выстилать гнезда.
Солнце уже клонилось к закату, когда разбойники взялись протягивать канаты, плести сети и сооружать деревянные платформы, которые можно было втаскивать по стволу.
Баптиста и еще несколько человек пошли заметать следы. Мегги увидела, как Черный Принц растерянно смотрит на своего медведя. Как он попадет наверх? А лошади, тащившие припасы? Столько вопросов и вдобавок никакой уверенности, что Зяблик не напал на их след.
Мегги помогала Минерве плести сеть для припасов, но тут Фенолио с заговорщическим видом поманил ее за собой.
— Ты не поверишь! — зашептал он, когда они остановились между огромных корней. — Только не рассказывай Лоредан. Она сразу объявит, что у меня мания величия.
— Чего не рассказывать? — с недоумением спросила она.
— Этот юноша, ну, ты знаешь, который все время на тебя таращится и цветы носит, так что Фарид зеленеет от ревности. Дориа…
Крона над ними окрасилась розовым в лучах заходящего солнца. Гнезда свисали с ветвей, как черные плоды.
Мегги смущенно отвернулась.
— Что — Дориа?
Фенолио огляделся, словно боялся, что Элинор стоит у него за спиной.
— Слушай, Мегги, — тихо сказал он, — я, кажется… я его придумал, как и Сажерука, и Черного Принца!
— Ерунда какая! Что ты несешь? — прошептала Мег ги в ответ. — Дориа, наверное, еще не родился, когда ты писал свою книгу!
— Да, я знаю! В этом-то и штука! Всех этих детей, — Фенолио широким жестом показал на детей, усердно собиравших под деревом мох и перья, — моя история откладывает как яйца, без всякого моего участия. Она вообще отличается плодовитостью. Но этот юноша… — Фенолио понизил голос, как будто Дориа мог его услышать, хотя он сидел в это время с Баптистой довольно далеко от них, переделывая ножи в топорики и пилы. — Мегги, это невероятно: я написал о нем повесть, но персонаж с его именем был взрослым! Самое интересное, что эта повесть осталась ненапечатанной. Она, наверное, до сих пор лежит у меня в ящике стола, а может быть, мои внуки давно повытаскивали листы, чтобы кидаться в кошек бумажными комками!
— Но этого не может быть! Значит, это не он! Мегги незаметно посмотрела на Дориа. Она любила на него смотреть.
— А про что повесть? — спросила она. — Что он делает, твой взрослый Дориа?
— Строит замки и городские укрепления. А еще изобретает летательный аппарат, часы и… — тут он посмотрел на Мегги, — печатный станок для знаменитого переплетчика.
— Правда? — Мегги вдруг стало жарко, как бывало, когда Мо рассказывал ей особенно увлекательную историю. 'Для знаменитого переплетчика'. На мгновение она забыла про Дориа и думала только о своем отце. Может быть, Фенолио давно уже написал слова, которые сохранят Мо жизнь. 'Пожалуйста! — взмолилась она к повести Фенолио. — Пусть этим переплетчиком будет мой отец!'
— Я назвал его Дориа-Волшебник, — продолжал Фенолио, — но волшебство у него в пальцах, как у твоего отца. Но это еще не все, самое интересное впереди. У этого Дориа есть жена, и о ней рассказывают, что она родом из далеких стран и будто многие его изобретения подсказаны ею. Удивительно, правда?
— Что же тут удивительного? — Мегги почувствовала, что краснеет. И как раз в этот момент Фарид обернулся и посмотрел на нее. — А как ты ее назвал?
Фенолио смущенно откашлялся.
— Ты ведь знаешь, женские роли у меня не так тщательно прописаны… Я не подобрал для нее подходящего имени, поэтому там говорится просто о 'его жене'.
Мегги невольно улыбнулась. Да, это похоже на Фенолио.
— У Дориа два пальца на левой руке не сгибаются. Так что вряд ли он сможет мастерить такие сложные вещи…
— Эти пальцы придумал я! — вскричал Фенолио, забыв об осторожности.
Дориа поднял голову и посмотрел на них, но, к счастью, в этот момент с ним заговорил Черный
