Каролина посмотрела Адаму в глаза.
– Раньше мне хотелось разобраться во всем этом, а теперь я вижу, что все тут слишком запутано, слишком сложно. Думаю, мне никогда в этом не разобраться до конца, хотя теперь это уже и не нужно.
– В любом случае, Джеред пострадал из-за этой сделки больше всех. Мне очень жаль.
Она удивленно взглянула на него.
– Но кто же в этом виноват? Джеред всегда был слабым и глупым. Он пошел бы за любым и всяким, кто пообещал бы ему легкую наживу. Мы постоянно нуждались, у нас были материальные затруднения… Однако это не уменьшает его вину.
– Все равно, он заплатил слишком большую цену. Если бы я знал, что все так обернется… – Прости меня, Каро.
– Не надо меня жалеть. Я достаточно взрослая и знаю, что мир несправедлив.
Адам погладил ее по щеке и обнял за плечи. Каролина подалась вперед и, подняв подбородок, раскрыла губы. Но не успел мужчина нагнуться к ней, как за его спиной раздался радостный крик Эмили:
– Мама! Адам! Смотрите, дождь уже кончился! Каролина высвободилась из его объятий, и вслед за Хокинсом, уводящим за руку малышку, они оба заспешили к лошадям.
А уже на следующий день всадники подъезжали к Лиссабону.
Перед тем, как отправиться в Аскуэру, Каролина оставила здесь дом, в котором теперь уже поселились новые хозяева. Адам обещал предоставить ей комнату в своей собственной квартире, располагавшейся в доме, который находился в старейшем квартале города – Алфаме.
Путники еще долго петляли по узким улочкам, казавшимся еще более бесконечными, чем все их путешествие. Наконец, они остановились во дворе высокого старого дома и спешились.
Хокинс отправился привязывать лошадей и мула, а Адам повел в дом Каролину и Эмили.
По словам Дьюарда, его комнаты находились на третьем этаже, а этажом ниже жила хозяйка дома. Вместо первого этажа под домом располагалась конюшня.
Окна квартиры Адама выходили на кривые улочки, по которым они только что ехали, и на реку Тежу.
Мужчина отпер дверь и провел дам в комнату с высокими потолками. Каролина только и успела заметить, что здесь светло и уютно, как дверь распахнулась и в комнату вбежала молодая женщина.
Незнакомка была очень хорошенькая, стройная, с пушистыми золотистыми волосами. Ни с того, ни с сего она радостно вскрикнула и бросилась Адаму на шею.
ГЛАВА 13
Каролина остолбенела от гнева и унижения. Адам предал ее. Как это низко, как подло! Хотя… на протяжении всего их путешествия у нее не раз возникала мысль, что у него, наверняка, должна быть где-то женщина, которая любит и ждет его. Нужно было предвидеть такой оборот, а не бросаться бездумно в его объятия, как в омут с головой. Конечно, она сама виновата. Но он… Как он мог?! Она доверилась ему, а он воспользовался ее слабостью.
Глупая, какая же она глупая! И что, собственно, она ожидала? Чтобы на протяжении пяти лет Адам ни разу не взглянул ни на одну женщину? Да и вообще, чем он хуже ее самой? Он спал с нею, имея при этом еще одну любовницу, а она ложилась к нему в постель с обручальным кольцом Джереда на руке.
«Ну нет, это не одно и то же!» – возмутился ее внутренний голос. Все пять лет ее несчастливого брака от начала и до конца были обманом и сплошной ошибкой. По крайней мере, она никогда не испытывала к Джереду такой нежности и такой страсти, как эта любовница Адама!
Казалось, их объятия продолжались целую вечность. Наконец, он повернулся к Каролине и, все еще продолжая обнимать незнакомку за плечи, произнес с улыбкой:
– Знакомьтесь: это – Елена Мурос, а это – Каролина и Эмили Раули.
Положение было наиглупейшее. Каролина хотела немедленно выбежать из комнаты, но гордость удержала ее.
– Очень рада знакомству с вами, сеньорита Мурос, – вежливо произнесла она по-португальски.
Услышав это, Елена рассмеялась.
– Ну что вы, только не сеньорита, а сеньора! Я – испанка и такая же вдова, как и вы. Зовите меня просто Еленой.
У нее был мягкий грудной голос и чудесные голубые глаза, с которыми так прекрасно гармонировало шелковое голубое платье, очень удачно подчеркивавшее стройную фигурку молодой женщины.
Однако, если эта испанка и испытывала чувство ревности к женщине, спасением которой ее любовник так долго занимался, то, по правде говоря, держалась она замечательно, и даже вида не подала, что ее хоть сколько-нибудь беспокоит существование соперницы. Каролину это немного удивило.
– Я так рада, что вы живы и здоровы, сеньора Раули, – заговорила Елена. – И малышка тоже. – Она нагнулась к девочке. – Я не знала о тебе, Эмили, но очень рада тебя видеть.
Девочка внимательно оглядела незнакомку и застенчиво улыбнулась. Каролина посмотрела на Адама, но тот внимательно наблюдал за Эмили и чувствовал себя, как ни в чем не бывало. Что с ним? Это совсем на него не похоже, чтобы он не понимал всю нелепость данной ситуации. Неужели он настолько бесчувственный? Или он совсем ослеп? Или потерял всякий стыд?
Елена выпрямилась и повернулась к Дьюарду.
– А куда вы подевали Хокинса? Может, он убежал от вас с какой-нибудь богатой вдовушкой? Или семнадцатилетней девочкой?
Адам усмехнулся.
– Он пошел присмотреть за лошадьми и через пару минут будет здесь.
Испанка непонятно чему засмеялась и сказала:
– Пойду посмотрю, как там мой обед. Эмили… – Она протянула девочке руку. – От завтрака осталось несколько булочек. Хочешь одну?
Недолго колебавшись, малышка взялась за протянутую ей руку.
Каролина ревниво наблюдала, как они вышли из комнаты, и чувствовала себя так, словно ее предали со всех сторон.
– Садись, – предложил ей Адам. – Давай я повешу твое пальто.
