– Другое?.. Что именно? Не томи!
– Понимаешь, меня пригласили в ресторан… Ты не думай, это не свидание, конечно…
Кэтрин смешливо фыркнула в трубку. Соня поежилась, но продолжала:
– И мне надо прилично выглядеть, а я… а от меня пахнет этой дурацкой бобровой струей! И вообще надеть нечего, я как Золушка…
– Ясно! Тебе нужная фея! Платья, туфли, карета?
– Да, почти все, кроме кареты…
– О’кей, не проблема! Ты же знаешь, сколько у меня тряпок! Что-нибудь из старого тебе точно подойдет, хе-хе… Новое-то тебе будет великовато! – Кэтрин вздохнула. – Туфли мои тебе тоже подойдут, есть у меня подходящие…
– Ах, Кэти, ты просто чудо! Я всегда знала, что ты поможешь!
– В этом можешь не сомневаться, солнышко мое! Во сколько приедешь?
– В пять я должна быть в «Кленовом листе»…
– Ну вот с утра и приезжай!
Пока что все складывалось самым замечательным образом, и чтобы предстать перед любимым во всей красе, Соня не откладывая отправилась в душ.
Когда она чистая, распаренная и укутанная в халат, с тюрбаном из полотенца на голове, раскрыла «Жизнь в лесу», было уже очень поздно. Душа летала где-то в Ньюмонте, и никак не удавалось сосредоточиться на чтении. Вскоре она и сама не заметила, как заснула.
Когда прозвенел будильник, за окном стояло ясное утро. Циклон закончил свои дела в этом районе и ушел далеко на запад.
Наскоро собравшись, Соня выехала в Ньюмонт.
Дорога была почти пустой. Последствия урагана, к счастью, оказались не слишком опасными. Только груды бурелома по краям трассы и оттащенные в сторону стволы упавших деревьев напоминали о недавно бушевавшей стихии.
По бокам дороги бежали назад леса и перелески. Золотая, розовая, красная, зеленая пестрота сопровождала Соню, как бесконечная гирлянда праздничных фонарей.
Чем ближе к городу, тем легче и веселее становилось на душе. Не в силах больше скрывать свое счастье, она улыбалась во весь рот встречным машинам, постам дорожной службы, птицам, полям, лесам, мостам, рекам и городу, который становился все ближе, ближе и, наконец, настежь распахнул улицы, дома и окна, чтобы принцесса могла как можно скорее встретиться со своим принцем.
Вот и поворот направо, вот и улица, на которой стоит большой двухэтажный дом ее друзей, Кэтрин и Дональда Куинли. Еще блестит от дождя темно-красная крыша, а в открытое окно выглядывает Кэтрин.
Заметив знакомую машину, она мигом исчезла и распахнула входную дверь раньше, чем Соня нажала на тормоз.
– Ну наконец-то! – крикнула она, нетерпеливо протягивая руки.
Подруги расцеловались. Соня смущенно отпрянула:
– Ой, слушай! От меня не пахнет бобрами?
Кэтрин зашмыгала носом с азартом заправской ищейки.
– Вроде нет. Лесом немного пахнет…
Соня досадливо передернула плечами, но Кэтрин не дала ходу ее беспокойству:
– Так! Пошли на кухню, и пока будешь пить кофе, я приготовлю тебе ванну. Ой, как же ты похудела в своем лесу! Просто тростиночка! – воскликнула она, усадив Соню за стол перед чашкой кофе с горячей булочкой.
Вскоре ванна была готова, и Кэтрин просунула голову в дверь кухни:
– Слушай, я сделаю тебе полный массаж, хочешь?
– Ой, не надо, обойдусь без массажа! А с волосами можно что-нибудь сделать? – Отставив кружку, Соня озабоченно внюхивалась в приложенную к носу прядь черных волос.
Кэтрин махнула рукой:
– Ты все со своими бобрами! Да не пахнет от тебя ничем! Но если хочешь, сделаем маску для волос! Сейчас все устрою! – и унеслась в глубины дома.
Вскоре Соня, закрыв глаза, блаженствовала в ванне, сладостно ощущая, как заветные ароматы проникают в кожу все глубже, закрепляются все надежнее, пропитывают тело насквозь, словно создают его заново.
Хотелось так лежать как можно дольше, но вода начала остывать, а в дверь нетерпеливо стучала неугомонная Кэтрин с вопросами, советами и предложениями.
Наскоро высушив волосы, Соня запахнулась в шелковый халатик подруги, обожавшей азиатские наряды, и перешла в гардеробную.
– Вот оно, мое любимое… Увы, мне в него уже не влезть. Ох, можно сказать, от сердца отрываю… – Кэти приложила к плечам Сони вынутое из прозрачного футляра бархатное темно-вишневое платье с высоким воротом и короткими кружевными рукавами.
Соня взглянула на себя в зеркало и улыбнулась. Платье так точно легло по изящной фигуре девушки, точно она в нем и появилась на свет.
Расторопная подруга тем временем принялась раскрывать коробки с обувью, и вскоре Соня закружилась по комнате, поглядывая, как отражается сияющее видение в зеркале и в восхищенных глазах Кэтрин.
– Ох, Кейт, на таких каблуках легче танцевать, чем стоять! – смеялась Соня.
– Ну вот, заодно и танцевать научишься… А потом и стоять привыкнешь. Теперь завершающий штрих, – с этими словами Кейт накинула на плечи подруги широкий шелковый шарф вишневого цвета, и он заструился прозрачным водопадом, обращая девушку в подобие статуи.
Кэтрин взглянула на часы, ахнула и бросилась на кухню. Соня уселась за туалетный столик.
Вернувшись, Кэтрин только всплеснула руками, увидев на лице и ногтях подруги результаты макияжа и маникюра. Под ее руководством Соня послушно начала все с начала и вскоре смущенно смеялась, не в силах оторвать взгляд от собственного отражения в зеркале, пока Кэтрин занималась ее волосами, блестевшими как вороново крыло.
Кэтрин любовалась подругой еще сильнее, чем она сама. Так художник любуется на завершенное творение, которому суждено стать его главным шедевром.
Вдруг она спохватилась:
– Погоди! Стой! Чтобы ты уж совсем не беспокоилась насчет своих бобров…
С этими словами подруга вынула из заветного ящичка туалетного стола темно-красную коробочку и со вздохом невероятного великодушия нанесла последние капли своих любимых французских духов на края шарфа, запястья и темную пышную шевелюру Сони.
Принюхалась, внимательно оглядела ее с головы до ног, перекрестила и осторожно чмокнула, не касаясь нежной щеки.
– Ну вот, теперь ты в полном порядке. Можешь отправляться!
Соня ответила таким же воздушным поцелуем, чтобы не тронуть дорогую перламутровую помаду, открыла дверь и с видом полководца, воодушевленного решающей битвой, вышла на улицу к машине.
Без пяти минут пять она вырулила на маленькую центральную площадь Ньюмонта.
Как только показалась вывеска «Кленовый лист», руки затряслись, и пришлось изо всех сил вцепиться в руль и стиснуть зубы. К счастью, это не помешало аккуратно припарковать машину на стоянке.
Тут же широкая стеклянная дверь, украшенная вензелем ресторана, распахнулась, и на улицу выбежал Чарльз.
Он что-то говорил, приветливо улыбаясь, но Соня ничего не слышала. Сердце застучало так громко, что заглушало все слова.
Ресторан встретил теплом, ароматом вкусной еды, тихой музыкой, негромким гулом оживленных голосов.
И вот совсем рядом, у самого лица прозвучали слова, сказанные обычным мягким, ровным тоном, в котором, однако, сквозило искреннее восхищение:
– Вы просто великолепны, Соня!
Эти слова в одно мгновение привели в чувство, сознание прояснилось. Девушка восторженно
