На остановках угощал и соком и коктейлем и мороженным, и все время подавал нищим, что меня впечатлило.
— Я побеждаю в себе жадность, — объяснил он, и снова дал монетку очередному дедку с протянутой рукой.
(Вообще–то я не жлоб. Мы подавали нищим. Но не хамью, которое лезло на голову, а тихим и калекам. В Маракеше слепой дедушка тихонько так шел–напевал себе, когда я вложила ему монету в руку, он погладил мою голову, и пожелал нам много доброго и хорошего.)
В 5 утра мы единственные выгружаемся в Тизните, Ахмед выбежал из автобуса проводить, помог вытащить рюкзак и полез в свою сумку.
— Это на память, — протягивает мужу 2 фотографии, — приезжайте в гости!
Почему–то нас высадили не на вокзале. Лихорадочно оглядевшись по сторонам, соображаем куда идти. На помощь спешит дед с калькулятором и гранд–такси на перерез.
— Вам до Сиди–Ифни? Садитесь. 3000 дирхам.
Вопли мужа огласили спящие окрестности и слились с утренним призывом на молитву.
Он высказал, все, что накипело за эти дни по поводу приставал, помощников и бессовестных людей, которые каждую минуту так и пытаются надурить–ободрать–обобрать наивных туристов.
— Ну ладно, тысяча, — сует калькулятор в нос, присмиревший дед.
Ловим пти–такси, просим отвезти на автобусную станцию. Водитель выгружает в центре города, через полчаса первый проходящий автобус.
Почти заснула на лавочке, муж будит свистом вдогонку автобусу, бежим и успеваем.
Автобус №26 – не туристический. Рабоче–колхозный. Мы слились с пролетариатом Марокко, ехавшим в утренних сумерках на заработки в ближайшие поселения. Железные ободранные сиденья в два ряда, кондуктор выписывает билетики за 30 дирхамов на двоих. Почувствуйте разницу: 3000 и 30!
Вообще–то, очередной моей главной целью, из–за которой пришлось столько ехать, был Пляж Легзира, находящийся в 10 км от Сиди–Ифни. На этом пляже располагалось чудо природы – красивейшая скала–арка с дырой. Случайно увидев в интернете фотографии этой скалы, я просто не могла пройти мимо. Мы планировали найти отель в Ифни, кинуть вещи и поехать на такси на пляж. В пустынном автобусе встречали серый, туманный рассвет. Снова горы. И море. Душа пела на пути к очередному исполнению мечты.
Одинокие пассажиры выходили, входили, удивленно смотрели на двух приблудившихся иностранцев, и свернувшись калачиком дремали на холодных стульях.
Автобус дернулся. Очередная остановка. Я выглянула в окно, на обшарпанном квадратном камне красовалась сакраментальная надпись: 'Пляж Легзира'.
— Подождите! – завопили мы с мужем.
— Но! Но! до Ифни еще ехать 30 минут, затягивал нас в автобус кондуктор.
Мы стояли, ошарашенные неожиданной удачей, и не знали куда идти.
Позади горы. Впереди – стройка. Ни души, ни звука. Даже птицы еще не проснулись.
Возле стройки громким лаем встретили собаки. Стало страшно. Показалась человеческая фигура. Муж сигнализировал руками и криками, приглашая к разговору.
Да, идем правильно, успокоила фигура. Легзира рядом, отели имеются.
Минут через 5 хотьбы в неизвестность, мы увидели его.
Нет, сначала мы его услышали.
Рокот, гром, повеление преклоняться и восторженно застыть на месте. Океан. Два маленьких отельчика прямо на берегу мирно спали и никого не ждали в 7 утра.
Позвонили, постучали в дверь. Тишина. Спустя какое–то мгновение дверь открылась, и сонный парень впустил нас внутрь. Глядя на мученические лица и грязно–рыжие джинсы, без слов отвел в номер с видом на бушующий океан, и пошел досыпать, не поинтересовавшись о нашей платежеспособности.
Целый день отдыха. Никакой дороги, никакой беготни. Целый день безделья и тишины.
От общения с любопытными марокканцами устаешь. Я хотела посвятить этот день молчанию.
Мы стянули с себя грязную 'проСахаренную' одежду, кое–как умылись холодной водой и сразу уснули под грохот океана.
… даже не нужно закрывать глаза, чтобы вспомнить…
… рокот, серая дымка брызг, сила и бескрайний простор. Океан не спал. Его прекрасные серо– голубые глаза свели с ума в одно мгновенье. Я распахнула ставни окна и не могла оторвать взгляд от красоты и величия.
Горячей воды в гостинице не было, электричества тоже. Спустились на веранду отеля, в поисках кого–нибудь. Тишина. Отель словно вымер. Парень, который нас приютил, потягивался, стряхивая остатки сна. На стенах большой гостиной весели картины марокканских красот, и она – скала с дыркой.
Ну а дальше медленные шаги по пустынному пляжу, переживания, что батарейка в камере на нуле, и что солнце не хочет выползать из–за туч. И где собственно, скала…
Издалека показались ее очертания и… разочарование. Что–то не то… какая–то маленькая 'пигмейка', на фотографиях обещалось другое.
'Да вон еще одна скала, их тут две', — увидел долгожданное чудо муж.
Ринувшись в океан с камерой, чуть там и не осталась, сбитая суровой волной.
Да, это чудо стоило того, чтобы ехать весь день и всю ночь!
За нами следом от самого отеля трусила собака, весело виляя хвостом. Вот так втроем мы и обосновались под скалами. Спустя 2 часа покой нарушила парочка пожилых испанцев на квадроцикле, сделав пару снимков, они умчали прочь. Одинокий рыбак прошел мимо, а за ним двое местных парней шли куда–то купаться. Больше людей не было. Весь долгий день этот берег был только наш. И солнце вышло из–за туч, окрасив скалы в красно–кирпичный цвет. И батарейка не села, дав возможность в волю помучать фотоаппарат. Мы купались, бродили, собирали причудливые ракушки, пытаясь вобрать в себя нереальность действительности и абсолютного счастья.
У всех понятие об этой чудо–птице разное. Но когда она прилетает – ты понимаешь, что оно есть.
В ожидание счастья… минуты, дни…года..
И мгновенье, вспышка… чувствуя его покалывание в душе. Счастье решило задержаться рядом с нами на целый день. Счастью понравился пляж Легзира, и, наверное, оно поселилось здесь, навсегда.
Глаза наполнялись слезами, ну почему так быстро пролетает день. Не хочу никуда ехать.
Хочу остаться здесь! Тянула время сколько могла, но точку все равно приходится ставить в конце каждого пути. Или многоточие…
Уходили, оглядываясь. Еще снимок, еще. Роняя слезы, подхватываемые ветром. Они остались в океане, и на песке, под скалой.
'Тебе всегда мало', — посмеивался мой не романтичный муж.
Скалы, камни, океан и простор – еще снимок.
На песке, не тронутым волной, надпись: 'Марио, Антонио, Сержио, были здесь'… Хоть так, не на долго оставить свой след: 'Мы здесь были. Мы видели счастье…'
В отеле кроме нас проживала пара англичан и четверо испанцев.
'Не сезон, — рассказывал работник отеля Али, — обычно, народу побольше. Но русских мало приезжает, а ливанца так вообще первый раз вижу. В прошлом году из Сибири жили здесь русские. Пять дней.'
Электричества все еще не было. Солнце окунало свои красные бока в бурлящий океан, на пустой веранде в двух шагах от моря мы встречали закат и пили мятный чай. При свечах поужинали, чем Бог послал, и смотрели, смотрели в черноту океанских глаз…
В 20.00 дали свет. В 22.00 свет забрали. По такой системе живет отель. Ни телевизора, ни интернета – нет.
'Зачем?'— удивляется Али, — чтобы узнавать про ужасы, происходящие каждую минуту в мире? Не надо мне такого счастья'.
Конечно, у него здесь свое собственное 'легзирское'счастье, а все остальное – суета сует.
