Прибывшие офицеры и сам Честохвалов панически рассказывали о якобы нанесенных немцами потерях частям соседней дивизии, бомбежке их с воздуха и прочие фронтовые ужасы.
Ещё через час генерал Честохвалов сообщил, что механизированные колонны противника прорвали фронт в районе Витебска и движутся по шоссе Витебск – Сураж.
Штаб окружен! Спасайтесь, кто как может!
В общем, как поётся в песне, за которую отдают под трибунал:
Приказал комкор Честохвалов отходить на восток, бросив на произвол врага и судьбы части 134-й дивизии, находившиеся в обороне на западном берегу Западной Двины. Только командир дивизии Базаров и комиссар дивизии Кузнецов, вопреки указанию командующего корпусом, остались на месте в районе села Прудники и руководили находившимися в обороне полками, помогая им обратно переправиться через реку Западная Двина, а затем выходить из окружения.
После указания командира корпуса Честохвалова об отступлении, началось паническое бегство на восток. Первыми побежали штаб корпуса и штаб 134-й дивизии, возглавляемый начальником штаба дивизии подполковником Светличным.
Автомашины в панике неслись на восток. Бегство штабных командиров губительно отразилось на частях и местных советских органах, которые бросали все и бежали в тыл, еще не видя никакого противника и даже не слыша стрельбы.
14 июля штаб корпуса переехал в лес у села Понизовье, бросив всякое управление частями корпуса и потеряв связь со штабом армии.
По примеру штаба корпуса, разбегались воинские части, не оказывая никакого сопротивления противнику, бросая материальную часть и снаряжение.
Боясь двигаться без прикрытия и охраны, командир корпуса Честохвалов выделил несколько командиров и приказал собрать хотя бы небольшую группу войск, разбросанных в окружности по проселочным дорогам, чтобы под их прикрытием организовать своё дальнейшее продвижение на восток.
К исходу дня 14 июля в лесу были собраны около четырёх тысяч человек, вооруженных винтовками, пулеметами, гранатами, артиллерией, минометами с запасами боеприпасов. Сюда же в лес прибежал переодетый в гражданскую одежду, без личного оружия начальник штаба 134-й дивизии полковник Светличный.
Командир корпуса Честохвалов принял решение: не ожидая подхода остальных частей корпуса, продолжать отходить на восток, продвигаясь только лесами и только ночью, не входя в соприкосновение с противником, категорически запрещая стрелять в немцев.
Трусость командования корпуса доходила до крайности. По приказанию командира корпуса полковник Виноградов пытался застрелить водителя одной из автомашин колонны, у которого случайно произошел гудок от замыкания. Тут же лично побил сигнальные рожки во всех автомашинах, чтобы не повторился случайный гудок и не выдал противнику местонахождение колонны штаба. Так двигались четыре дня и, пройдя 60–70 километров, остановились лесу у села Букино.
В этом лесу командир корпуса Честохвалов провел совещание начальствующего состава и приказал бросить все имущество. Были брошены личные вещи, две рации, смазочные материалы, масса противогазов, пулеметные диски и коробки, документы, часть обоза, лошади и другое имущество.
Здесь же Честохвалов объявил дальнейший маршрут отступления на восток по направлению на село Овсянкино, а сам с колонной штабных автомашин бросил части войска и уехал по направлению село Рыпшево.
При въезде в село Рыпшево в 23.00 колонна штаба была встречена окриками и беспорядочной стрельбой незначительного отряда немецкой разведки. Первая машина проскочила мимо десятка немцев, Честохвалов остановил автомашину, бросил личное оружие, поднял руки и пошел к немцам. Находившийся с ним в машине начальник инженерной службы штаба корпуса подполковник Егоров выскочил из машины и бросился в другую сторону, через огороды в лес. То же сделали остальные командиры и политработники штаба корпуса; и стрелок автоброневика, и водители, следовавшие на своих машинах. Все бросили машины, документы и все, что было. Без единого выстрела разбежались по кустам.
Начальник штаба корпуса полковник Виноградов, проскочивший на машине мимо немцев, проехал полтора километра от села, бросил машину и с шофером ушел в лес, чтобы оттуда одиночным порядком пробирался в сторону частей Красной Армии из несуществующего окружения.
Разбежавшиеся от машин комиссары Кофанов и Лаврентьев, полковники Виноградов и Стулов и другие штабные командиры, зная, что по этой дороге движутся части корпуса и могут попасть в засаду немцев, не предупредили об этом командиров частей.
17 июля, когда части подошли к указанному месту, немцы, подтянув силы, встретили их сильным огнем.
Мнимое окружение превратилось в реальное.
Командиры соединений по своей инициативе вступили в бой, длившийся два-три часа и, потеряв около ста тридцати человек убитыми и ранеными, под прикрытием артиллерии, увели свои части обратно в лес.
18 июля группа командиров штаба корпуса, разбежавшихся у села Рыпшево от немецкой разведки, в количестве чёртовой дюжины – тринадцати человек, под руководством помощника начальника штаба корпуса подполковника Стулова, подошли к находившимся в лесу частям корпуса.
Эти части возглавлял помощник начальника штаба 134-й сд подполковник Светличный и начальник политотдела дивизии Хрусталев. Подполковник Светличный обратился к Стулову и находившимся с ним командирам штаба корпуса с предложением присоединиться к частям и возглавить руководство по выводу их из окружения. Полковник Стулов и находившиеся с ним командиры штаба корпуса отклонили это предложение и заявили, что меньшей группой им легче будет пробраться на сторону советских войск, и через пару дней ушли одиночным порядком.
Находясь в окружении, многие командиры и политработники, чтобы скрыть свою принадлежность к командному составу Красной армии, посрывали знаки различия и петлицы, обменяли свое воинское обмундирование на гражданские костюмы, а часть из них даже уничтожила личные и партийные документы.
Начальник политотдела корпуса полковой комиссар Лаврентьев уничтожил партийный билет, обменял свое комсоставское обмундирование на рваный костюм 'заключенного', отпустил бороду, повесил котомку за плечи и, как трус и бездельник, несколько дней двигался за частями, ничего не делая, деморализуя личный состав своим внешним видом. Когда ему предложили военное обмундирование, он отказался и одиночным порядком в своем костюме 'заключенного' пошел на восток.
Также, одиночным порядком, пробирались бригадный комиссар Кофанов, полковник Стулов, начальник особого отдела корпуса старший лейтенант госбезопасности Богатько. Последний вместе со своей очень близкой секретаршей, переодевшись в костюмы колхозников, выдавая себя за 'беженцев', пробирались в город Вязьму.
Подполковник Светличный, возглавивший части 134-й дивизии после бегства работников штаба корпуса, несмотря на наличие достаточного количества огневых средств и людей, продолжая преступную 'тактику', вел части только ночью и только лесами. Категорически запрещал вступать в соприкосновение с противником. Все время восхвалял мощь немецкой армии, утверждая о неспособности Красной Армии нанести поражение немцам. Боясь, чтобы стук повозок не демаскировал местонахождение частей дивизии, и столкнувшись с трудностями ночных передвижений, Светличный приказал 19 июля бросить в лесу повозки, лошадей, другое имущество, как 'ненужное'. В тот же день он разбил оставшиеся части на три отряда и
