Золото, золото, золото, золото.
Оно громоздилось вдоль стен огромными кучами. В лучах закатного солнца тускло мерцали драгоценные кубки, блюда, оружие и доспехи. Мешки с монетами прохудились от старости.
Дракон резко обернулся, взметнув хвостом золотой фонтан.
— Видиш-ш-шь?
— О да, эфенди! Это… прекрасно! Великолепно! Невообразимо!
Дракон немного смягчился.
— Вс-се так говорят!
— Я их понимаю! Потрясающе!
— Ну, давай, делай ещ-ще… Колдуй!
— Финансы — это не магия!
— Как же ты с-с-собираешься делать золото?
— Понимаете, нельзя же так просто сидеть на таких богатствах…
— Я не с-сижу. Я на них с-сплю!
— Все равно! Это же прошлый век! Даже позапрошлый! Деньги должны работать.
— Чуш-ш-шь. Они не могут.
— Могут, эфенди, теперь могут! Позвольте объяснить, я быстро!
— Дес-сять минут. Потом с-с-съем.
Спустя два часа они еще не закончили беседу.
— Зс-сначит, актс-с-сии? Бумаш-ш-шки?
— Да, эфенди. Ценные бумаш-ш… ох, то есть, ценные бумаги. Например, сколько стоят долговые расписки богатого купца?
— С-с-сколько он должен, с-с-столько и с-с-стоят.
— Есть нюансы, но в целом верно! Однако, предположим, он обеднел, и все это знают. Разве не станут его расписки стоить дешевле?
— С-с-станут.
— А если потом окажется, что слухи о его беде были ложными? Разве не подорожают они снова?
— Вос-с-смош-ш-шно…
— Вот, вы ухватили суть! Берем, когда дешево, продаем, когда дорого!
— Пш-ш-ш-ш! Базар! — пренебрежительно фыркнул дракон. — Ни на одном базаре в этой с-с-стране нет с-с-столько товара, с-с-сколько может купить мое золото!
— Не базар, а рынок! Фондовый рынок! Тысячи купцов, тысячи акций. Со всего мира! При всем уважении, эфенди, ваше золото и миллионной доли всех акций купить не сможет.
— Пс-с-с-ст!
— Ну хорошо, миллионную, может, и сможет. А тысячную — точно нет!
Кошачьи глаза древнего ящера прищурились, из ноздрей повалил дымок. В пещере запахло жженым фосфором. Марк отчетливо ощутил, что еще немного — и запахнет жареным финансистом. «Прожженный биржевой игрок» — некстати мелькнула ехидная мысль.
— Если ты такой умный, то почему ты с-сдес-сь, а не там, на своем фондовом базаре?
— Вас не проведешь, эфенди, — торопливо покаялся Марк, успевший заметить, что к лести дракон неравнодушен, хотя и не подает виду, — я проигрался. Сделал неверную ставку. Завяз в долгах по уши. У амстердамских биржевиков (а я торговал в Амстердаме) есть древняя благородная традиция — проигравшись, выбрасываться из окна своего кабинета. В неудачные биржевые дни из-за этого небезопасно ходить по улицам. Газеты печатают прогноз состояния финансовых рынков рядом с прогнозом погоды, а на здании фондовой биржи установлен огромный колокол, который начинает тревожно гудеть, если рынки падают более чем на 5 %. Я не стал нарушать прекрасный древний обычай. К счастью, мой кабинет был на втором этаже и окнами выходил в сад…
Заметив в глубине драконьих глаз золотистые искорки веселья, Марк перевел дух и немного расслабился. Правило номер один: льсти дракону. Правило номер два: забавляй и удивляй его. Пока ты ему интересен, как личность, ты ему неинтересен, как еда. И vice versa, разумеется, об этом нельзя забывать. Удивительно, что таких важных вещей не было в брошюре по Технике Безопасности. Впрочем, Марк и сам неплохо подготовился к сегодняшнему визиту.
— Дальш-ше, — скомандовал заинтригованный ящер.
И Шахерезада, как говорится на Востоке, продолжила дозволенные речи.
Марк поведал, как выбрался из сада и пошел в соседний кофешоп, расслабить нервы и обдумать планы на будущее. Как случайно увидел на столике оставленный кем-то номер «Al Firuza Daily Telegraph», как прочел в нем объявление Эмира, как у него родился безумный план спасения, как пришлось тайком выбираться из страны…
— И ты, значит, решил убить меня, чтобы получить с-с-свою плату?
— О нет, конечно, нет, эфенди! Я не воин, я финансист. Просто притвориться Охотником было проще всего. Ну, в смысле, чтобы поскорее найти вас.
— Ты наш-ш-шел. Что теперь?
— Сделка.
— С-с-сделка?! Я не купец, я дракон! Хотя, ты что-то лепетал про золото…
Правило номер два-штрих: для дракона нет ничего интереснее золота.
— О, да, эфенди! Я придумал, как сделать для вас больше золота, в два раза больше!
— Догадываюс-с-сь. Хочешь опять поторговать на с-с-своем базаре. Отнести туда мое золото и отыгратьс-с-ся.
— Да! Мне надоела жизнь в бегах! Хочу вернуться в Союз, выплатить долги и зажить, наконец, спокойно.
— И ты воображаеш-ш-шь, я доверю золото такому неудачнику?! — рыкнул дракон.
Ситуация снова, не очень образно выражаясь, запахла жареным.
— Во-первых, ваше золото даже не покинет страну! А во-вторых, на этот раз осечки не будет, у меня есть отличный план! — поспешно заверил ящера Марк, и, не удержавшись, добавил: — Не из амстердамского кофешопа…
Уже глубокой ночью переговоры завершились сокрушительным успехом. Марк мог совершенно определенно судить об этом. Главный признак: он был все еще жив. Финансист поспешил официально зафиксировать столь благоприятный status quo.
— Итак, вы меня не убиваете…
— Ес-с-сли ты ничего у меня не украдеш-ш-шь…
— Верно, если ничего не украду. А я за это путем финансовых операций увеличиваю капитал и отдаю вам вашу драконью долю. Золотом.
— Отдаш-шь драконью долю?
— Да.
— С-с-скажи это ещ-ще раз.
— Отдам вам драконью долю!
— Ну с-с-смотри, ты обещал трижды!
Дракон протянул вперед когтистую лапу, и Марк осторожно пожал первый из трех огромных пальцев.
— С-с-сделка заключена.
— Заключена! Поздравляю, вас, эфенди! И себя тоже. Драконье слово — единственная вещь на свете, которая стоит дороже золота! — воскликнул Марк, убежденный, что лести, как и драгоценного металла, слишком много не бывает.
Спустя два дня, к драконьей пещере подошел маленький караван, состоявший из гнедого жеребца и печального серого ослика. На жеребце восседал чрезвычайно довольный собой Марк, а ослик тащил два небольших сундука. Весьма увесистых, судя по недовольной морде животного.
