– Но он что-то означает.
– Когда ты поймешь, что он означает, он перестает быть символом.
– Тогда дай сообразить. Я не очень-то понимаю. Вот этот человечек в центре – он как будто распят, но без гвоздей. И дальше все эти твари.
– Ты не можешь этого понять?
– Я слишком устала.
– Догадайся.
– У меня сейчас нет настроения гадать.
На лице Джейфа отразилась досада.
– Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой бороться против того, что пересекает Субстанцию, а сама не хочешь приложить простого умственного усилия! Догадайся – и ты поймешь, что держишь в руках.
Она только сейчас поняла, что он предлагает.
– Так если я отгадаю, ты пойдешь?
– Может быть.
– Подожди, – она напряженно уставилась на символ.
– Пять минут. Мое предложение остается в силе всего пять минут.
– Не гляди на меня.
– Мне нравится глядеть.
– Ты меня отвлекаешь.
– Можешь уйти.
Она встала и пошла назад к трещине.
– Не потеряй, – сказал он вслед с легкой насмешкой. – У меня другого нет.
Хочкис стоял в ярде от входа.
– Ты слышал?
Он кивнул. Она показала ему медальон. Единственный источник света, распадающийся терат, осветил его удивленное лицо. От него помощи явно не предвиделось.
Она позвала Грилло, который лежал неподалеку.
– У него клаустрофобия, – сообщил Хочкис.
Она все равно пошла к нему. Он не смотрел больше ни в потолок пещеры, ни на неподвижное тело в воде. Глаза его были закрыты.
– Грилло.
Он клацнул зубами.
– Грилло. Это Тесла. Мне нужна твоя помощь.
Он легко покачал головой.
– Я хочу знать, что это значит.
Он не стал даже смотреть на то, что она ему показывала.
– Посмотри, Грилло.
Никаких результатов. Хочкис не мог помочь ей, Грилло не хотел, Витт лежал мертвый в воде. Она посмотрела на тело. Лицо вниз, руки раскинуты в стороны. Бедняга.
Она снова взглянула на медальон, вспомнив, что время идет.
Что он значит?
В центре – человек. Вокруг – что-то другое. Может, это потомство центрального? Под ногами распятого – стилизованная обезьяна, ниже – что-то вроде рептилии, ниже...
Черт! Это не потомство, это предки! Человек, обезьяна, ящерица, рыба и протоплазма (глаз в центре клетки). «Наше прошлое преследует нас», – говорил Хочкис. Может быть, он и прав.
Но если даже это объяснение верно, что означают фигуры на остальных трех ручках? Над фигурой человека – кто-то пляшущий с огромной головой; выше – та же форма, только упрощенная; еще выше – упрощение доходит до того же глаза (или клетки). В свете ранних предположений понять это оказалось не так трудно. Внизу то, что предшествовало человеку; вверху, очевидно, то, что совершенствовало его – переход к чистой духовности.
«Два есть. Что дальше?»
Сколько у нее осталось?
«Не думай о времени. Это делу не поможет».
Слева был еще один круг с чем-то вроде облака внутри. За ним, ближе к центру – квадратик, разделенный на четыре части, дальше – изображение молнии, потом какие-то брызги (кровь из руки?), потом сама рука. С другой стороны – серия менее понятных символов. Еще брызги из левой руки; волны или змеи (может, это грех Джейфа? Слишком буквальное понимание?); потом след, как будто какой-то знак срезали с этого места, и, наконец, последний круг – просто отверстие в медальоне. Что же все это значит? Круг и отверстие. День и ночь? Добро и зло? Скорее, Тесла, скорее. Так что это – круг, облако, отверстие?
Круг и облако. Мир? Мир... Космос! Значит, отверстие – это Метакосмос. Выходит, что сам крест – это все мироздание.
Она оглянулась на пещеру, где ждал ее Джейф. Осталось всего несколько секунд.
– Я нашла! – закричала она. – Я нашла!
Это было не совсем так, но в остальном она полагалась на инстинкт.
Свет внутри пещеры почти угас, но глаза Джейфа блестели ярче него.
– Я знаю, что это! – объявила она.
– Да?
– По одной оси – эволюция, от клетки до Бога.
По выражению его лица она поняла, что не ошиблась.
– Так. А что по другой?
– Это Космос и Метакосмос. Известное и неизвестное.
– Чудесно. Чудесно. А в центре?
– Мы. Люди.
– Нет, – он усмехнулся.
– Нет?
– Старая ошибка. Все не так просто.
– Но это же человек?
Он покачал головой.
– Ты все еще видишь символ.
– Черт! Помоги же мне!
– Время вышло. Ты могла обратиться к своим друзьям.
– Они не могли мне помочь! Хочкис ничего не соображает. Грилло без сознания. Витт...
Витт лежит в воде, подумала она, но не сказала. Вместо этого ее поразила мысль. Он лежал в воде с раскинутыми руками.
– О, Боже. Это же Субстанция. Наши сны. Перекресток не в плоти, а в сознании.
Улыбка Джейфа пропала, но свет его глаз стал еще ярче; этот свет не освещал, а, напротив, забирал их помещения последнее освещение.
– А разве не так? Субстанция – центр всего. Перекресток.
Он не ответил ей. Но она и без этого знала, что права. Фигура плавала в море снов, раскинув руки. В месте, где сходились все начала и концы.
– Неудивительно, – сказал она.
На этот раз он отозвался:
– Неудивительно что?
– Неудивительно, что ты не смог сделать это. Когда увидел Субстанцию.
– Ты можешь пожалеть о том, что узнала.
– Я никогда ни о чем не жалела.
– Ты еще передумаешь. Как я.
Она не стала возражать. Нужно было сделать главное.
