быть, чем к этому лысому хрену.
— Ну вот и молодец, — сказала Вика, похлопав ее по щеке и сидя в прежней позиции. — Будешь умницей, бить не буду.
— Милая Танечка, — проникновенно сказал Сатаров. — Я вижу, вам здесь нравится? Вы освоились, великолепно развлекаетесь...
— А в чем, собственно... — протянула Марина, старательно подпуская в голос удивления и сломленности.
— Да пустяки. Мне случайно попали в руки кое-какие интересные снимки, на которых вас мудрено не узнать...
Он запустил руку во внутренний карман пиджака тем решительным жестом, каким при других обстоятельствах выхватывают что-нибудь крупнокалиберное, но, как и следовало ожидать, достал пухлую пачку цветных фотографий. Протянул Марине, улыбаясь дружелюбно, без особого цинизма.
Марина поворошила снимки. Не было никакой нужды изучать их все до одного, и так ясно, что во всех ракурсах и подробностях запечатлены самые пикантные эпизоды ее тесного общения с наемными мальчиками в той избушке. Подобрано так, чтобы на каждом снимке легко узнавалась ее физиономия.
Надо же, подумала она, оперативно действуют: часа не прошло, а уже заявились... Поджимает их время, что ли?
А вслух сказала с понимающим видом:
— Ах, во-от оно что... Слышала я про такие штучки на фешенебельных курортах, но сама как-то не сталкивалась... Сколько потребуете? Имейте в виду, муж у меня не бедный, но это еще не означает, что у меня карманы набиты деньгами...
— Танечка, вы, может, и удивитесь, но нам совершенно не нужны деньги. И прочие материальные ценности. Вы знаете, у нас, кроме фотографий, есть еще видеокассета с тем же самым сюжетом. И мы вам все отдадим в обмен на совершенно пустяковую услугу. Вы уговорите вашего мужа сегодня же уехать отсюда и более не возвращаться. Мне плевать, как вы этого добьетесь, но это единственное условие, на которое я согласен, и других не будет. Вообще.
— Зачем вам?
— А вот это совершенно не ваше дело. У меня есть условие... и кассета. Которую, по-моему, вы будете бесконечно рады заполучить... Я понятно излагаю?
— Еще как.
— Вот и прекрасно, Сейчас ваш муж засел в одном из баров играть в карты, отыскал подходящих партнеров. Насколько я знаю, это часа на два. Так что времени у нас хватает...
Интересно, подумала Марина. Единственный источник, откуда можно было почерпнуть сведения о пристрастии Артура к картам, — это старательно сфабрикованные данные, которые подсунул тот скурвившийся предатель. Картина ясная, никаких загадок...
— Но я...
Глаза у него были холодные, как лед:
— Я ведь не шучу, Танечка. Дело серьезное. Понимаете, у меня тоже есть... старший. Человек, которого мне приходится слушать и старательно выполнять все, что от меня требуется. Сейчас мне поручено добиться от вас, чтобы вы уговорили мужа уехать. И я не имею права, попросту не могу провалить поручение. А поэтому жалеть вас не намерен. Вы, может, и удивитесь, но я о вас довольно много знаю. Например, то, что вы давно уже задолбали, простите за вульгарность, муженька своим блядством на стороне. И он не прочь от вас избавиться, но не подворачивалось случая, вернее, улик. А это, — он кивнул на фотографии, лежавшие рядом с ней на столике, — как раз то, чего ему не хватало. Если он вас вышвырнет на улицу, выбор у вас будет небогатый, вы одним махом потеряете все... Учитывая, что у вас ни денег, ни нормальной профессии, перспективы печальные. Или я ошибаюсь? Молчите?
— Да поймите вы! — сказала Марина с отчаянием в голосе. — Я его не уговорю...
— Почему?
— Он упрямый и ни за что просто так не уедет, если уж решил тут проторчать не менее недели...
Лежавшая у нее на плече сильная ладонь Вики вдруг обхватила шею, и два пальца чуть нажали под подбородком:
— Давай-ка разовьем эту тему подробнее... Тут Дело не в упрямстве, а? На кого он работает?
— Сам на себя, он деловой человек...
Пальцы даванули сильнее, причинив на миг нешуточную боль:
— Не свисти, паршивка! Он временами еще и подрабатывает на секретную службу, а? Ну?
Марина решила, что самое время оскорбиться и показать зубки — так, немного, не на всю длину и не демонстрируя полный набор клыков (которого у богатой дурочки, в принципе, и быть не должно).
— Вот именно! — воскликнула она раздраженно. — А что тут такого, если человек имеет кое-какие дела с секретной службой? Тут, по-моему, ничего предосудительного, совсем даже наоборот! Не криминал какой-нибудь!
— Кто ж спорит... А конкретно, что он делает?
— Вот вы у него и спросите. Я в такие дела не лезу. Совершенно ни к чему. И, кстати, вы не боитесь? Что его знакомые за такие вот штучки вам малость напинают?
— А ты сама не боишься? — вкрадчиво осведомилась Вика.
— Это чего?
— Танечка, вы действительно такая дуреха или прикидываетесь? — усмехнулся Сатаров. — Того бурного выяснения отношений, которое непременно последует, когда муженек увидит эти пикантные снимочки...
«Дуреха, говоришь? — подумала она весело. — А ведь самое время их немного охладить, чтобы не чувствовали себя такими уж победителями и не пыжились...»
Она взяла со столика снимки, всю пачку, тщательно их перебрала. Спросила:
— Говорите, и пленка есть?
— И качественная! — весело подтвердил Сатаров. — В цвете, со звуком и крупным планом...
Марина посмотрела на него отнюдь не унылым взглядом несчастной, загнанной в угол жертвы и ослепительно улыбнулась:
— Вот за что я люблю нахальных мужиков вроде вас, так это за то, что во всех ваших придумках непременно сыщется грандиознейший изъян...
— Точнее? — спросил он беспечно, ничего еще не сообразив.
Марина улыбнулась ему еще ослепительнее и прямо-таки проворковала:
— А тот изъянчик, что ни черта эти ваши снимки не доказывают.
— То есть? — спросил он уже серьезнее, самую чуточку нахмурясь.
Марина сказала медовым голосочком, преспокойно, четко выговаривая каждое слово:
— Ну да, ну да. Целая кучка фотографий, на которых я увлеченно трахаюсь, и даже, вот ужас, с двумя сразу. Кто бы спорил, дамы и господа... Вот только изъян налицо. Мне просто интересно, это каким же чудом вы кому бы то ни было докажете, что снимки сделаны сегодня и здесь? Что-то я не вижу, чтобы в кадрик попал календарь с числом и временем... В кадрах из всех декораций — только пол и матрац. Самые обыкновенные доски и самый обыкновенный матрац. Откуда тут взяться дате?
Вот теперь он, похоже, задумался всерьез, по лицу видно. Да и Вика что-то подозрительно присмирела...
Развивая успех, Марина продолжала тем же беззаботным тоном:
— Мало ли на свете одинаковых матрацев? А про дощатые полы я уж и не говорю... Был у меня с полгода назад крупный скандальчик с горячо любимым мужем как раз по схожему поводу. Только все давным-давно кончилось, помирились мы, я пообещала не допускать впредь, верность хранить... Словом, категорически обошлось. Так что, если вы сунетесь к мужу с этой вашей оголтелой порнографией, я на своем буду стоять насмерть: мол, это как раз и всплыли неведомыми путями фотографии с того именно... мероприятия. И вы — парочка запоздалых шантажистов, живущих вчерашним днем. Интересно, как вы докажете обратное? Притащите этих жеребцов в качестве свидетелей? Так это ж будут только слова... Говорю вам, мало ли матрацев и досок? Нет у вас убойных доказательств... А если есть, не откажите в
