Волковым, теперь еще и с этим… Что он расскажет дома? Бен открыл тайну Института в Теплом Стане, Лу пытается понять психологию тех, кто стал жертвой сталинской мясорубки, а чем занимается он?
Косухину захотелось немедленно оказаться дома. Там — привычные дела: отец проводит испытания новой техники, Центральный Комитет соцпартии готовится к избирательной кампании, боевые ребята из Совета Генерации планируют устройство первого постоянного поселка в Долине Больших Ветров… Все просто и понятно, а если и встречаются тайны, то научные, вполне объяснимые с точки зрения здравого смысла: пространственная связь, ауэрит Кента, термоядерный синтез, молекулярное копирование… На Тускуле все ясно, разумно и привычно. Он — тускуланец, Бен, наверно, прав…
До ночи Косухин просидел в лагере, без возражений одобряя все распоряжения товарища Лю, готовившего отряд к завтрашнему походу. Да, пора уходить. Он вернется в Столицу, заберет Бена и Лу и отправится домой. Тайна останется тайной, Агасфер будет по-прежнему непобедим, и все пойдет своим чередом…
Уже в полной темноте вернулись Валюженич и Чжао. Они выглядели довольными и усталыми. Тэд сообщил, что все задуманное выполнено, и теперь дело за их недоверчивыми коллегами. Фотографии и записи позволят разгромить скептиков в пух и прах…
Бойцы давно заснули, над Пачангом взошла тонкая молодая луна, а Чиф все еще не мог решиться. Завтра утром они уйдут, и уже никогда он не сможет узнать… Чиф шел за сотни километров ради того, чтобы получить ответ. Отвечать оказалось некому, но оставалось странное Зеркало в подземелье. Если он не рискнет, то станет просто дезертиром. Чтобы помочь ему, погибли люди, готовые идти за «товарищем Хо» даже в ад…
На душе было муторно, но Косухин заставил себя встать. Он пойдет, а там — будь что будет…
Он разбудил товарища Лю, приказав никого не выпускать из лагеря. Встревоженный разведчик предложил пойти вдвоем, но Косухин повторил приказ. Лю подчинился, хотя и без всякой охоты. Чиф взял фонарь и быстро пошел по улице, ведущей к развалинам дворца.
Уходя, Валюженич и Чжао позаботились надежно укрыть тайник. Но повернуть каменную чашу «лотосам не составило труда. Сложнее оказалось в подземелье — камень, служивший стопором, оказался сдвинут далеко в сторону. Чиф решил рискнуть. Ладонь легла в каменное углубление, послышалось легкое гудение… Он шагнул вниз по лестнице, тут же услыхав, как за спиною захлопнулась „дверь“. Почему-то Чиф не испугался. Пусть, он сможет выйти.
Косухин не включал фонаря, но, к своему удивлению, заметил, что в подземелье не так уж и темно. Свет шел откуда-то сверху, Чиф поднял взгляд — и ахнул. Светилась фреска — зрелище было настолько захватывающим, что Косухин с трудом пришел в себя. Как же они не заметили этого раньше? Или все дело в том, что тогда Чиф был не один?..
Косухин бросил взгляд на кипение кровавых облаков, закрывающих золотое небо, глубоко вздохнул и прикоснулся рукой к следам на черном камне.
10. СМЯТЕНИЕ ПРАВЕДНОГО
По пальцам струилось тепло, легко покалывали невидимые иголочки. Черный камень ожил. Чифу показалось, что он ощущает еле заметную вибрацию, идущую откуда-то из самой глубины монолита. И вот под пальцами начала проступать синева — сначала небольшие пятнышки, затем широкий ореол вокруг руки. Чернота исчезла, сменяясь густой лазурью.
Косухин затаил дыхание. Он ждал этого, но увиденное все-таки поразило. Обычный камень, привезенный из Индии? Устройство, реагирующее на человеческое тепло? Зеркало синело, затем медленно начало бледнеть, наконец стало матовым и засветилось. Чиф уже хотел отдернуть руку, но решил все же выждать. И не ошибся: бледная пелена лопнула, пошла клочьями и пропала. Перед Косухиным было Зеркало — огромное, в полный рост, и в этом Зеркале отражался он сам.
Чиф невольно улыбнулся, вид оказался не слишком героическим. Не отрывая руки, он поправил сбившееся на сторону кепи, одернул ремень и подмигнул. Изображение ответило, отчего Косухин окончательно успокоился. Да, остроумная выдумка, такое и вправду может удивить… И тут он наконец сообразил. Зеркало отражало точно, но только его самого. За спиною у Чифа была полутьма подземелья, в Зеркале же отражался день, неяркий, облачный, но все же день. К тому же Чиф-отражение стоял на каком- то каменистом склоне рядом с тропинкой, уводившей за край Зеркала.
Косухин произнес нечто вроде «А!» и отдернул руку. Ничего не изменилось, отражение в точности повторило его жест. Отступив на шаг, Чиф осторожно присел на пол. И тут ему показалось, что изображение подмигнуло. Косухин чуть было не вскочил, но сдержался. В конце концов, всякое возможно. Надо посидеть, успокоиться, подумать о том, что делать дальше…
— Это правильно! — Слова прозвучали внезапно. Только через несколько секунд Чиф сообразил: говорило отражение. — Такого и на Тускуле не увидишь!
Губы двойника двигались беззвучно, но смысл сказанного мгновенно отпечатывался в сознании. Чиф вздохнул: это уже не Зеркало. Это называется иначе…
— Это можно назвать и дверью, — согласился Чиф-изображение. — Но сейчас ты смотришь в Зеркало. Впечатляет? На людей суеверных действует безотказно.
Похоже, двойник не прочь пошутить. Косухин вздохнул:
— Я суеверный. Всегда боялся тринадцатого билета на экзамене.
Он произнес это вслух. Голос странно прозвучал под низкими каменными сводами. На мгновение Чифу стало не по себе.
— Ну что, адаптацию закончили? Или еще пошутим? Слушай, только не спрашивай, отчего здесь день, а у тебя — ночь.
— Если б у тебя была ночь, я бы ничего не увидел, — заставил себя улыбнуться Косухин. — А насчет местности?
— Эту тропинку видел твой отец, когда побывал здесь…
Чиф замер: он ожидал чего-то подобного, но слова об отце заставили вздрогнуть. Спросить? Нет, еще не время…
— С кем… с кем я говорю? Чиф-отражение удивленно поднял брови:
— А ты как думаешь? В качестве подсказки — это все-таки Зеркало…
Косухин взглянул на двойника, похоже весьма довольного ситуацией. Зеркало… Оно лишь отражает… Или усиливает отражение…
— Я… я говорю с самим собой?
— А Зеркало помогает найти правильный ответ, — кивнул двойник. — Впрочем, если хочешь, могу назваться любым мифологическим персонажем. У вас как, на Тускуле, с народными суевериями?
— У нас, — усмехнулся Чиф, постепенно приходя в себя, — ты ведь моя копия…
— Оптическая и плоскостная… Поправка принята. У нас на Тускуле. Ну, кажется, пора ввернуть что-нибудь этакое: «О пришелец? Пошто нарушил покой сего священного места?» Чиф вдруг понял, что двойник очень точно воспроизводит не только его манеру речи, но и сами фразы. Будь Косухин по ту сторону Зеркала, он выразился бы именно подобным образом.
— Мне надо много узнать. — Чиф постарался ответить как можно серьезнее. — Если сможешь, помоги…
Двойник покачал головой:
— Ты знаешь все, что надо. Попытайся теперь осмыслить, Зеркало для этого и предназначается. Что тебя больше интересует: эта сторона Зеркала или та?..
— Начнем с твоей стороны. — Чиф попытался привести мысли в порядок. Что он должен узнать? Пачанг! Прежде всего — Пачанг!
— О Пачанге лучше спроси дядю Тэда, — усмехнулся Чиф-отражение. — Или ты веришь, что где-то в небесах существует город, где живут посредники между людьми и богами? Кажется, Свифт об этом писал. Лапута, если не ошибаюсь?
— Я серьезно…
