Кинжал - в ножны. Ненадолго. Но это будет мой бой! Мой!
Я - человек, и мне не нужны даймоны. Я - человек, меня нельзя заклясть, как эту каменную башку. Я - человек!
Темно за мостом. Словно там уже - Тартар. Словно не речушку безымянную нам переходить, а Коцит с Флегетоном…
– Эфеб Сфенел Капанид!
– Здесь!
– В Куретию Заречную… строевым… репку вверх, под ноги не глядеть, идти бодро-весело-хорошо!.. Походную, про Геракла… запе-е-вай!
Возрадуйся, о царь Геракл!
Тепелла-пелла-пей!
А с ним копейщик Иолай!
Тепелла-пелла-пей!
А с ним Ификл - Железный Меч!
Тепелла-пелла-пей!
И вождь вождей Амфитрион!
Тепелла-пелла-пей!
И пусть подохнут все враги!
Тепелла-пелла-пей!
Про врагов мы как раз вовремя допели. Уже за мостом - в Куретии. Допели, сандалиями по пыли шлепнули.
Знай наших!
А как допели, как глотнули теплой пыли, так даже легче стало. Вот и все, Тидид! И бояться не надо, и убегать не надо, и Психопомпов всяких на помощь из Гадеса кликать - тоже не надо. А что нужно? Песню спели, самое время - поорать.
Кинжал из ножен, темную бронзу - вверх, к холодному лику Селены. И-и-раз!
– Кабан! Каба-а-ан! Ка-а-аба-а-н! Уноси тепленько-го-о-о-о-о!
И - вместе, до хрипоты, до звона в ушах, чтобь всем все ясно стало:
– Аргос! Аргос! Аргос! Арго-о-ос! Теперь - вздохнуть, плечи расправить, хитон - одернуть…
– Кур-р-р-р-р! Кур-р-р-р-р! Кур-р-р-р-р!
Ответили!
Сперва негромко, протяжно, с диким чудным распевом, затем все сильнее, в полный голос, до самого черного неба, до сияющего венца Селены…
– Кур-р-р-р-р! Кур-р-р-р-р!
Летняя ночь дохнула холодом. Заледенели пальцы, победное 'Аргос!' замерзло в горле.
Куреты!
Беспощадные, бесстрашные, неодолимые. Так же, в Давние годы, кричали они, охраняя в колыбели на далеком Крите самого Дия-Зевса. Тогда их вожди не побоялись встать против всевластного Крона, Крона-Времени. Встали - и победили! - Кур-р-р-р-р!
Я зажмурился. Вот и кончился твой поход в Заречье, глупый хвастунишка Тидид! Овцу свяжут, бросят на землю…
Ледяная рука Капанида вцепилась в мои пальцы. Со стороны - смешно, наверное. Двое перепуганных мальчишек…
Открыть глаза! Кинжал - в ножны. Успею еще вынуть - напоследок.
А темнота сгустилась, распадаясь черными пятнами, дыша шорохами, звуком негромких шагов. Со всех сторон, со всех боков.
– Радуйтесь!
Глубокий низкий голос, словно из самого Тартара. Кто-то черный, широкоплечий, огромного роста…
– Вас двое. Нам один нужен.
В его словах не было гнева, и злости не было. Так мог говорить ветер. Так могла говорить буря.
– Радуйся! - хрип из горла. - Тебе нужен я. Я - Диомед сын Тидея!
Неверный свет Селены скользнул по меховому плащу. За кожаным поясом - короткий меч, в руке - секира… …Или не секира? Просто жезл, тяжелый, с узорным навершием?..
И золотая диадема в густых черных волосах. И белый блеск зубов в бороде - такой же черной.
– Я - Андремон, сын Афарея, басилей Куретии Плевронской. Твой друг может уйти…
– Прогони-ка меня, басилей!
На этот раз Сфенелу не хватило баса. Не бас - писк какой-то. Но странное дело! Почудилось отчего- то, что я слышу голос дяди Капанея.
Белые зубы блеснули, чуть дрогнул тяжелый жезл.
– Вы сами выбрали. Идемте!
Кровь хлынула на лицо - теплая, душистая, солена На лицо, на руки, на пропитанный потом хитон…
– Темная Геката, этой ночи правительница! Селене Серебряной ты сестра, Аиду Глубокому ты падчерица, всесильная, всевидящая, вездесущая, из темных глубин приходящая, от корней подземных, от гробов безгласных…
Я не двинулся с места. Только глаза закрыл. На веках - тоже кровь. И на губах. И на шее. -…Селена на небе, мертвец в земле, мертвецу тоскливо, мертвецу холодно, он зовет тебя, Темная Геката, мы не зовем, нет нас здесь, и родичей наших нет, и скота нет, и не слышишь ты нас, и не видишь…
Мертвая овца упала на старые каменные плиты. Кровь еще лилась, еле заметно дергались веки. - …Мертвец позвал тебя, мертвец говорит, мертвец просит. И той просьбе покорна будь, Темная Геката, ибо заклята ты кровью, а та кровь тебя сильнее, и твоих слуг сильнее, и даймонов подземных, и душ неупокоенных…
Глухо звучали слова - и тишина была ответом. Даже птицы ночные смолкли, словно чуя Ее приход. -…Мертвец к солнцу хочет, к теплу хочет, пальцами землю скребет, корни гложет, гроб трясет…
Худая старческая рука еле заметно коснулась моего плеча. Я понял и осторожно опустился на колени - на теплый камень, на теплую кровь. -…А мы ему поможем, кровью напоим, мясом накормим, и то мясо вокруг костей белых отрастет, плотью станет. А с той плотью и жизнь вернется, и встанет мертвец, и глаза откроет, и вдохнет, и слово скажет…
И вновь - тишина, глухая, мертвая. Словно те, кто стоял вокруг старого алтаря, лишились дыхания, сгинули, превратились в прах, в ветхий камень…
Я открыл глаза. Передо мной - залитые кровью плиты. Передо мной - высокий каменный трон… …И тонкая, почти бесплотная рука. Худые старушечьи пальцы коснулись волос.
– Жизнь за жизнь, кровь за кровь и семя за семя. Отныне вражда кончена. Афарей сын Портаона! Да упокоится душа твоя вечно, вековечно в Аиде Глубоком и да не вернется она более к нам - ни для мести, ни для смерти. Диомед сын Тидея отныне займет твое место у очага, твое место в доме, и место на ложе, и дом, и поле, и сад. Иссякнет кровь и настанет мир! Во имя Гекаты Темной, во имя предков-пращуров!..
То ли почудилось, то ли в самом деле, но в тот миг, когда мое лицо коснулось ее ладоней, дрогнули старые камни, и словно стон - еле слышный, протяжный, пронесся на холмом…
– Встань, Диомед, наш родич!
