Точно отметили!
Услышал я волю богов, услышал! Не зря у костра сидел, мерз. Надо бы в Аргос съездить, волю эту Алкмеону Губе Заячьей сообщить.
Шепотом - на самое ушко!
– Мама! Ты не отвечаешь мне, но я знаю, ты слышишь, 'все слышишь! Мама, я не хотел этого, то есть хотел, хотел, но не так!.. Но ведь уже ничего не изменить, мама! Если я испугаюсь, откажусь, будет еще хуже! Ведь правда? Почему ты молчишь, мама?
– А почему дорийцы?
– За ними будущее, дядя Диомед! Ахейцы - закат, они восход.
Красиво говорит Гилл, сын Геракла. Заслушаешься!
Теперь уже не сучья трещат - колесница скрипит. Та самая, что мне локры подарили. Старая, как ни чини, быстро не поедет. А мы и не спешим. Едем, по сторонам поглядываем, вожжи друг другу передаем.
Едем - и о дорийцах разговариваем, не торопимся. А впереди нас Деймос-Ужас летит, горло дерет, вещает каждому встречному-поперечному. Берегитесь, мол! Идет!
ДИОМЕД ИДЕТ!
– Да ты, дядя, на города наши посмотри! Ну, Калидон, ладно, маленький он. А Микены, а Спарта, да и Аргос? Басилеи и даматы с тиретами в сидонских фаросах и критских накидках разгуливают, благовониями натираются, а люди в землянках живут, как звери!
– А мы все возьмем, а мы все поделим, - смеюсь я. - Тебе полфароса, мне полнакидки.
– Да не делить надо! - горячится Гилл. - Просто люди не должны голодать, потому что тогда страна слабеет, ее кто угодно голыми руками возьмет! Кто такую страну защищать станет? Басилеи на колеснице один, а у пастухов только палки и топоры каменные!
Толковый парень, Гилл Гераклид! Да и вымахал уже - на полголовы меня выше, хоть и пятнадцати еще нет. Это он в отца. А лицом - точно в тетю Деяниру.
Только не басит еще!
А Деймос-Ужас летит, и запирают басилеи ворота, и Эврисфей-ванакт колесницы к перешейку Коринфскому двинул. А чего бояться? Мало ли кто по зимним дорогам путешествует? Правда, после Фив Диомед Калидонский уже не просто 'мало ли кто'…
Так и летит Деймос впереди нас. По Локриде и Фоки-де, по Беотии и Мегариде. А всего ужаса - мы с Гиллом на старой колеснице, да четыре повозки, да дюжина моих родичей-куретов. Тоже мне войско! Как раз повозки охранять.
И то, навязал мне этих парней дядя Андремон! Дескать, охрана требуется. И не наемники, а настоящие друзья - гетайры. Родичи! Да от кого охрана? Еду себе, никого не трогаю. А на разбойничков- недоумков и нас с Гиллом хватит.) А Деймос-Ужас уже над Аргосом, над черепичными крышами Лариссы, над Пелопсовыми Палатами, над Новым дворцом…
ДИОМЕД ИДЕТ!
– У дорийцев - добычу поровну делят. У дорийцев голодных нет, у них соплеменников не обращают в рабство, не продают за море. И еще у них - железо. Представляешь, дядя Диомед, железные мечи! А их дикарями считают!
Горячится Гилл, сын великого Геракла, стучит-скрипит старая колесница. Далеко стук слышен! Выглядывают из-за стен басилеи-козопасы, бородами козловидными трясут: 'И Гилл Гераклид тоже с ним? Ясно, ясно, скоро и сам Геракл пожалует!' Так что - от беды подальше. Войска нет - значит, спрятано войско! Фоас-курет (все, все слышали!) в Аркадии, выходит, и конница там, и пехота. Знаем, знаем этого Диомеда! Сам торной дорогой едет, а ку-реты его вот-вот с запада, через леса аркадские, пожалуют. Хитрый он, Диомед, да мы хитрее!
В общем, спасайся, кто может!
– Меня отец с детства к ним посылал, к дорийцам. Говорит, учись у них, своим там стань. Меня уже и во фрат-рию приняли, и в святилище пускают. Они отца очень любят!
Слушаю я Гилла, вожжами шевелю, а мыслишки всякие в голове так пчелами лесными, кусучими, и роятся. Нет мира в Ахайе! Аргос против Фив, Микены против Аргоса, Мегары против Афин… …А на севере дорийцы с железными мечами. Да не сами-с сыном Геракла Амфитрионида. Вот возьмут и выберут через пару лет Гераклида вождем. И что тогда? Тут уже не о микенском престоле речь пойдет!
Железные мечи, подумать только! Папа мечтал о сотне парней в железе. А дорийцев не сотня, не тысяча. Больше!
Замолчал Гилл, видать, устал дорийцев славить. А я себе по сторонам поглядываю. Только ничего не видать вокруг. Поле черное, вспаханное, вдали село - землянки под гнилой дранкой (прав парень!), а вот и лес, пустой, неприветливый…
Герма! Радуйся, Психопомп, люблю я тебя! Хоть не спорю - хранишь. Дважды уже напасть пытались. Только куреты-гетайры мои начеку, и я начеку, да и Киллению сколько положено перед отъездом отмерили. Вот и бережет!
А Гилл про дорийцев своих додумал, на меня теперь доглядывает.
– Дядя Диомед, можно спросить? А где ты… Где ты войско свое спрятал? Я никому не скажу!
Спросил, а у самого глаза так и горят (тети Деяниры глаза). Ну, еще бы! Первая война!
Только какая тут война? Еду себе в Аргос, за всяких сорок белобоких не отвечаю, а за Деймоса- Страшилу и подавно.
– Нет у меня войска, дориец Гераклид! - смеюсь. - Вот все мое войско, с тобой да с Мантосом- старшим во главе. Это у Эврисфея войско - под Микенами стоит ждет. И у Алкмеона войско, по всем границам, по всем крепостям! …Громко Кера кричала! Так громко, что Заячья Губа басилеям зов кинул. Все они сейчас воинов по городам и селам собирают - Диомеда-супостата бить. И Полидор-толстяк, и Эвриал Смуглый, и Промах Тиринфец. И Ка-панид собирает…
Да только лучшие войска Алкмеон на запад послал, ц границе Аркадской. И пеласгов своих послал. Ну еще бы! Там ведь, в Аркадии… - А дядя Фоас с куретами? Дядя Диомед, я… я поклянусь! Я никому не скажу!Чуть ли не слезы на глазах! Гаркнуть? Так ведь четырнадцать лет парню, даром что дориец.
– Войска у меня нет, Гилл! Фоас на свадьбу к родичу поехал. С ним двадцать человек всего. Но не волнуйся - будет войско. А главными воинами у меня - два крепких парня. Да ты их знаешь - одного Фобосом зовут, другого - Деймосом… И еще один - Пан с дочкой своей Паникой.
Тяжелый вздох. Обиделся, дориец!
Вот так и едем, так и беседуем. Через Амфелу и Опунт, через Элатею и Хароней, через Феспий и Платеи. А впереди, над полями черными, над лесами пустыми, над крышами черепичными, несется-гремит по всей Элладе.
ДИОМЕД ИДЕТ!
