девичью грудь. Инна, вывернув голову под неудобным углом, дышала ему в макушку.
— Вам нехорошо, Михаил Соломонович? — спросила она, почувствовав под собой активное шевеление.
— Хорошо... То есть нет, конечно... Хорошо, что вы догадались сюда спрятаться, Инна, — пробормотал Химель. — Вы — просто молодец!
— Думаю, нас скоро вытащат отсюда, — заметила Инна, — главное — продержаться хотя бы немного...
— Если, конечно, наши спутники сами останутся целы. — Михаил Соломонович вздохнул. — И если челнок не провалился в какое-нибудь ущелье. Вы не знаете, с чего это вдруг его стало так корежить? Может, он куда-то сполз? В расщелину, например? Идут же на этой планете тектонические процессы... Или что-то вроде того, — доктор Химель замолчал, испугавшись перспективы оказаться жертвой тектонических процессов, происходящих на этой столь отдаленной от Солнечной системы планете.
— Кругом пустыня, — сказала Инна. — Здесь нет никакой расщелины.
— А станут ли они нас вытаскивать из расщелины? — гнул свою линию Михаил Соломонович. — По странному стечению обстоятельств, от экипажа остались именно те, кто палец о палец не ударят для нашего спасения... Или я не прав?
Инна задумалась.
— И Делакорнов куда-то пошел... — заметила она наконец. — Негодяи, они его буквально вытолкали наружу! А я-то хороша — могла бы заступиться за мальчишку...
— Делакорнову сейчас, наверное, лучше, чем нам, — мягко заметил Химель...
Тонкий запах дорогих духов щекотал доктору ноздри. Казалось бы, думать сейчас нужно о том, как спастись, что им делать в этой непростой ситуации... Но на Михаила Соломоновича вдруг снизошел неуместный приступ жизнелюбия. Он вспоминал о том времени, когда последний раз водил девушку в ресторан. Это было на орбитальной станции неподалеку от Проциона-11, девять лет назад... А уж так близок с моделями — они, понятное дело, девушки непростые — он вообще никогда не был.
Ящик подбросило, и он стал качаться, словно кораблик на волнах среди безбрежного океана. Ощущение было столь необычным, что Михаил Соломонович всерьез перепугался. К тому же его почти сразу замутило — всякую качку доктор не переносил, будучи подвержен приступам морской болезни.
— Что это? — проявила беспокойство Инна.
— Кажется, плывем, — задумчиво изрек Химель. — В лазоревые дали неизведанных миров...
— Да вы поэт, Михаил Соломонович! Раньше за вами не замечала...
— Что вы, я самый обычный медик... Которому повезло попасть на космофлот... Полагаю, сейчас мы плывем по какой-нибудь подземной реке.
— Почему подземной?
— Да потому, что наземных рек рядом не было, — пояснил Химель. — Челнок провалился в какую-то воронку, присыпанную песком. Его борта смялись, а оружейный ящик упал в воду. И сейчас нас несет неведомо куда. Никто нас никогда не найдет! Бедные мы, бедные...
— Может быть, — согласилась Инна и через некоторое время добавила: — А вы действительно считаете, что тяжелый металлический ящик может плавать?
Химель задумался. Думалось рядом с девушкой плохо... Спустя минуту Михаил Соломонович выдал неутешительный вердикт:
— Пожалуй, что нет. Что ж, тогда наше положение ещё хуже, чем мне представлялось поначалу. Значит, мы плывем не в воде, а в лаве. В расплавленной горной породе, плотность которой, конечно, выше плотности воды. В лаве и обычная железка будет плавать. А тем более та, у которой внутри — воздух... И мы.
— Но мы бы давно изжарились в таком случае, — возразила Инна.
— А вы разве не чувствуете, как жарко?
— Мне не жарко, — ответила Инна.
Тут Михаил Соломонович осознал, что в пот, должно быть, бросает только его одного. Захотелось расстегнуть воротник, он пошевелил рукой и вспомнил, что воротник у него уже расстегнут.
Странная качка все не утихала.
— Здесь темно, — заметил Михаил Соломонович. — Но мне почему-то кажется, что я вас вижу, Инна.
— Да, и я вас вижу, — ответила девушка, — хотя ящик бронированный, герметичный... Ой, а вот и нет, не герметичный! Я щелку нашла!
Химель зашевелился, пытаясь тоже что-нибудь разглядеть, но не преуспел в этом начинании.
— Надо же, все вокруг розовое... И голубое, — объявила девушка. — Мы летим, Михаил Соломонович! Земля внизу! Под нами!
— Как внизу! Мы же сейчас упадем! — запаниковал Химель. — Но, если бы мы падали, здесь была бы невесомость. Как в космосе при отсутствии силовых установок!
— Я же не говорю, что мы падаем. Мы летим! Нас кто-то поднял и несет. Куда, интересно?
— Не падаем?! — Химель шумно выдохнул. — Тогда, наверное, нас взяли на борт внеземляне. Разумные существа. Наконец-то они появились. Впрочем, могли бы и раньше объявиться! Не заставляя нас пережить все эти кошмары.
— Почему вы решили, что это внеземляне? — осведомилась Инна.
— А кто еще может, Инночка, нести контейнер в полтонны весом? Только те, кто построили пирамиду. Разумные существа. Они не дадут нас в обиду хищникам. Наверное, не дадут... Слава богу, мы спасены.
Странное путешествие продолжалось еще около часа. Инна разглядывала в щелку планету внизу и молчала. Химель хотел было расспросить девушку о ее прежней жизни, до полета на «Семаргле», но передумал. Не хватало еще, чтобы эта красивая молодая женщина подумала, что он к ней пристает. Пользуясь случаем, так сказать.
Инна же считала, что Химель еще не оправился после плевков ядовитых гадов, укусов и падений, и старалась не давить на доктора. Тот понимал ее попытки отстраниться, по-своему: девушка не хочет, чтобы он к ней прикасался. Наверное, ей неприятно, что его потный лоб упирается в ее пышную грудь. Так они и пытались вжаться каждый в свой угол контейнера. Не получалось. Близость соблазнительной девичьей груди не позволяла думать о чем-нибудь еще, и доктор Химель углубился в воспоминания о временах своей бурной студенческой молодости...
Спустя час контейнер качнуло, послышался грохот, Инну и Михаила Соломоновича ощутимо тряхнуло.
— Прилетели, — констатировал Химель.
— Да уж... — откликнулась Инна. — И как теперь выбираться отсюда?
С наружи послышались странные звуки. Вовсе не то, что они ожидали услышать. Там кто-то изощренно, замысловато и громко ругался по-русски:
— Ишь долбоклювы гладкошерстные! Замухрыжистые звероящеры! Сволочуги чешуекрылые! Вы что притащили, твари паршивые?! Вы мне арсенал приволокли?! Мне аптечка нужна! И пища, дятлы вы недоразвитые!
Ругань сменилась курлыканьем и квохтаньем.
— Что это? — прошептала Инна.
— Кажется, инопланетяне, — неуверенно произнёс Михаил Соломонович.
— А почему они по-нашему говорят?
— Загадка природы... — вздохнул доктор. — Если бы все необъяснимые вещи, что с нами происходят, можно было рационально объяснить, я был бы счастлив, но, увы, с тех пор, как сломался генератор удержания, все катится в тартарары и мы ничего, ровным счетом ничего, не можем контролировать.
Отборная брань и еще более громкое курлыканье приблизились, и кто-то постучал по крышке контейнера.
— Может, попробуем помочь инопланетянам выпустить нас отсюда? — предложил Химель
