низкий гул.
— Михаил Соломонович! — пронзительно закричала Инна. — Кто-то летит!
— Вижу, — отозвался Химель с тоской в голосе. — Прятаться, я так полагаю, не будем? Что лучше — сдаться на милость инопланетянам или телепортироваться в неизвестном направлении?
— Лучше сдаться, — ответила Инна. — Поскольку я не очень-то верю, что мы нашли телепортатор. Выйдем на видное место, поднимем руки. Возможно, нам помогут...
Огромный корабль, формой напоминающий широкополую шляпу, опускался с неба. Он завис напротив скалы. Открылся люк, из него выдвинулся и прилип к скале эластичный трап, похожий на язык муравьеда. По трапу спустились четыре инопланетянина, похожие на людей гораздо больше, чем «пауки» в стереоролике. От людей они отличались вытянутыми лицами, обильной шерстью, покрывающей все тело, и длинными хвостами. В руках инопланетяне держали оружие.
— Сектера! — властно закричал инопланетянин, спустившийся первым. — Сектера бамбурцан!
— Что он хочет? — прошептала Инна. — Я боюсь, Михаил Соломонович!
— Двум смертям не бывать, а одной не миновать, — отозвался доктор.
— Вы думаете, нас убьют?
— Думаю, нет, — ответил Михаил Соломонович. — Несомненно, мы нужны им живыми. Они как-то обнаружили нас, летели, тратили горючее. Не иначе засекли включение телепортатора. Так я полагаю.
— И что теперь? — спросила Инна.
— Сектера! — ещё громче повторил инопланетянин и замахал хвостом в сторону люка.
— По-моему, нас приглашают на борт, — сказал Химель. — Кажется, нам стоит поторопиться. Мне почему-то не хочется проверять, насколько устойчива их нервная система.
— Мне тоже, — отозвалась Инна и первой пошла к кораблю. Михаил Соломонович заспешил следом, с опаской вглядываясь в непроницаемые лица хвостатых инопланетян...
ГЛАВА 4
— И что было дальше? — поинтересовался Байрам Камаль, когда доктор Химель отодвинулся от стола и вытер рот салфеткой, похожей на льняную. За обедом доктор рассказывал о том, что с ним, Инной и Новицким происходило на высокогорном плато. Время от времени Инна вносила в рассказ уточнения, но в основном говорил Михаил Соломонович.
Хвостатые организовали землянам плотный обед. Хотя пища на столе выглядела весьма странно. Трапеза состояла только из консервов (в банках лежало нечто, по вкусу напоминающее кальмаров, а по виду — морских ежей). Правда, наличествовал и уже знакомый землянам мох, аккуратно расфасованный в маленькие металлические блюда. Семь отливающих серебром посудин, по количеству землян. Запивать инопланетные яства предлагалось мутной сладковатой водой. Она стояла в большом пластиковом баке посередине стола.
— Дальше?! А что дальше... — Михаил Соломонович обернулся к разведчику. — Дальше хвостатые — кстати, они предпочитают, чтобы их называли аурелиане, — привезли нас сюда.
— Почему аурелиане? Хвостатые обижаются на хвостатость? — хмыкнул Яловега.
— Скорее видят в этом нехороший намек. Любопытное дело, знаете ли... Естественно, наличие хвоста и наши упоминания о нем их обидеть никак не могут. Для них хвост — такая же неотъемлемая часть тела, как для нас руки, ноги, голова. И ничего постыдного в наличии хвоста для них нет. Как для нас, скажем... скажем... Хм... Ладно, неважно. Одно из главных ругательств в языке аурелиан переводится дословно как «тварь ты бесхвостая». Стало быть, если вы упоминаете хвост, то отдаленно намекаете, что его могло бы и не быть. А это уже, как вы понимаете, обидно.
— Как-то все у них сложно, — буркнул Кияшов. — А вообще, если подумать, то после изучения их языка назови меня кто «бесхвостым», так я бы тоже драться полез...
— Так это же правда, — хмыкнул Делакорнов, — вы — бесхвостый, Евграф Кондратьевич.
— Но-но-но! — старпом нахмурился. — Ты ври, да не завирайся! Болтать брось да ерничать! Ты чего-то обнаглел в последнее время, Делакорнов. Впрочем, с хвостом и правда казус какой-то...
Кияшов задумался, размышляя, очевидно, над превратностями судьбы и о том, почему же у него, такой «правильной» личности, нет хвоста.
Доктор Химель странно на него посмотрел и заметил:
— В общем, у меня имеются некоторые опасения по поводу того, что с нами происходит, — он поправил очки, — но я не хотел бы пугать вас... пока...
— Здесь тюрьма? Или концентрационный лагерь для военнопленных? — вид у Коли Сумарокова сделался умоляющим. Ему совсем не хотелось, чтобы его предположения оказались верными.
— Да нет же. Помилуйте, какая тюрьма! Здесь у аурелиан что-то вроде госпиталя на орбите — я думал, вы уже догадались, — откликнулся доктор. — Они рассказали мне, как обстоит дело. И когда я услышал их объяснения, все кусочки мозаики, встали на свои места. Тогда на меня словно просветление нашло!
— И как же обстоит дело? Что еще за мозаика? — влез Яловега. — А?! Хотел бы я знать! Птицы всякие паршивые, инопланетяне, а теперь еще и пауки какие-то. Заразили нас вирусом, от которого мозги набекрень становятся, гады хвостатые! Я вот не хочу хвост — кто бы и что бы об этом ни думал.
Механик исподлобья посмотрел на Кияшова. Евграф Кондратьевич нахмурился и сжал кулаки. Хотел что-то сказать, но Яловега его опередил, сообщив печальным голосом:
— Бедный Янчик Новицкий стал монстром. А ведь душа-человек был. И сгинул невесть куда... И что еще интереснее — невесть как...
— Связать бы вас вместе да утопить, — сказала Инна в сторону.
— Чего? — с подозрением переспросил Яловега.
— Ничего, — раздраженно буркнула девушка.
— Вирус, и не один на планете действительно есть, — согласился Химель и принялся загибать пальцы, — а еще имеется множество болезнетворных бактерий, выведенных искусственным путем, правда, воздействующих на определенные типы организмов. Большинство из них нам не угрожало — особенно после прививок. Но и иммунитет отдельно взятой личности многое значит. Да... М-м-м... А еще здесь имеются тоже искусственно выведенные и мутировавшие благодаря различным генным инфекцидам животные. Они не несут типичных морфологических признаков своего класса. Может показаться, что они созданы с одной только целью — убивать врагов. Но это не так. Все зависит от команд, которые поступают к этим существам. Потому что в каждом из них искусственно развит дар, который мы называем телепатией.
— Эка! Значит, Делакорнов был прав! — воскликнул Кияшов. — Тудыть его в качель! А ты догадливый, Делакорнов.
— Есть немного, — кивнул Антон с самым мрачным видом.
— Биологическая война — самая беспощадная и беспринципная, какую только можно себе представить, — заметил Байрам Камаль. — Биологическое оружие — наиболее эффективно, потому что сложно и непредсказуемо.
— Но это еще не все, — продолжил доктор. — На планете и на ее орбите смонтированы разнообразные мощные приборы — передатчики, которые работают на волнах излучений нервных клеток живых существ и позволяют управлять ими. Здесь есть ловушки, притягивающие живые существа, подобно хищному растению. Есть такие устройства, которые, напротив, отталкивают животных, посылая нервные импульсы. На Заповеднике находится огромное количество реализованных изобретений, до которых военная наука Земли дойдет еще очень не скоро. Например, генераторы темпоральных полей. Один из них вмонтирован в пирамиду.
— И все мы попали под его воздействие, — заметил Байрам Камаль.
— Именно, — подтвердил Химель, — меньше всего при этом время замедлилось для Новицкого, вовремя исчезнувшего из поля действия передатчика — ведь сфицерапсы забрали его с места катастрофы почти сразу. Чуть больше времени провели в темпоральном поле мы с Инной, нас тоже вытащили из сферы
