дано видеть в холодной технике некое подобие живой души.
— Забрать самое необходимое, — распорядился я, отворачиваясь от печального зрелища. — Топливо, патроны, огнемет… Кеннет, осмотри имеющееся в кузове оружие и раздай его своим людям — пусть выбросят наконец эти жалкие стрелометы. Шестистволого… уничтожить!
— Я сделаю это! — вызвался Саймон и, трогательно погладив на прощание Свинцоплюя, разобрал его ствольную коробку, побросал детали за борт, а после чего взял у паромщика кувалду и долго курочил той вращающийся блок стволов…
Сотрясший паром толчок сообщил нам о том, что мы достигли-таки восточного берега Рейна. Пристань в столь ранний час оказалась пуста, за исключением одного испуганно пялившегося на нас торговца, пригнавшего к переправе обоз из нескольких конных подвод. Байкеры повыскакивали на берег первыми и теперь нетерпеливо рычали моторами, ожидая, пока наши «хантеры» съедут вниз по сходням.
Паромщик топтался возле брошенного нами «самсона», переводя взгляд с намертво вросшей в паром махины на меня и обратно.
— Хорошо поработал, приятель, — усаживаясь за руль, похвалил я действительно заслужившего благодарность работягу. — Так и быть — живи! Жаль только, что неприятностей тебе из-за нас придется огрести весьма премного. Но в качестве компенсации за все обшмонай-ка этот грузовик, пока парни в серых беретах не отобрали его у тебя. Там в кузове есть продукты и кое-какая мелочь, которая покроет тебе издержки нашей переправы… Ну, счастливо, повелитель реки?
— И вам удачи! — почти искренне ответил тот, после чего запрыгнул в кузов «самсона» и принялся сбрасывать оттуда ящики с консервами…
Дикие пустоши начались, когда мы проехали на восток километров сорок. Линия горизонта, до этого относительно ровная, вдруг превратилась в донельзя увеличенную копию неравномерно сточенной пилы, и чем ближе подъезжали мы, к нежилым территориям, тем грандиознее становилась картина поразившей когда-то Землю трагедии.
Эта часть нашего мира ничуть не изменилась со времен Каменного Дождя, да и какая сила могла бы изменить подобное?
Титанические валы вздыбившейся породы накатывали друг на друга в застывшем навеки движении. Кратеры и воронки, теперь полузасыпанные, но все равно поражавшие своими немалыми диаметрами, сменяли друг друга. Кое-где поверхность прорезали чудовищные шрамы пустот и провалов, о глубине которых нельзя было и предположить. Ужасный Хаос океаном раскинулся пред нами, и именно он должен был укрыть нас от наступавших на пятки представителей не менее ужасного, но уже по другой причине, Порядка.
Последняя мало напоминающая функционирующую дорога сошла на нет полчаса назад, просто оборвавшись у очередного провала. Мы же продолжали движение за ничуть не смущенным этим фактом Покрышкой, идущим во главе ставшей какой-то куцей без внушительного «самсона» колонны.
Прошло еще некоторое время, и вот он, даже не притормозив, свернул налево и начал объезд длинного земляного вала, уводя нас в настоящие каменные джунгли.
— Держись строго за ним; не отклоняйся ни влево, ни вправо, — напомнила мне Кэтрин предостережение Оборотня. — И внимательно следи: если что, он поднимет кулак.
Уж чего-чего, а смотреть здесь и впрямь приходилось в оба. Мы скатывались со склонов, штурмовали крутые подъёмы, балансировали на узких перемычках между воронками и объезжали трещины, виляя, как та маркитанская лодка из «Острова Сокровищ». Скорость наша была относительно невелика, лишь изредка Покрышка разгонял нас до полусотни километров в час, когда рельеф позволял сделать это без опасения куда-либо свалиться. Очень часто его кулак взмывал в жесте, напоминавшем древнеиспанский «N0 раsаrаn!», и мы, следуя примеру проводника, послушно останавливались.
— Я хоть и помню весь путь наизусть,-говорил Покрышка, проверяя лежащий впереди сомнительный участок дороги усердным топтанием, — но никогда не помешает лишний раз вылезти из-за руля и посмотреть. Тут все довольно зыбко и постоянно меняется, особенно после дождей.
И словно в подтверждение Покрышкиных слов уже через десять минут мы выталкивали «хантер» Михаила из поглотившей его задний мост коварной промоины…
Кэтрин, заметив, что я поминутно озираюсь, дабы не пропустить настигающего нас Бернарда, поспешила меня успокоить:
— Расслабься, Эрик. Без лоцмана здесь делать нечего, а такого специалиста по пустошам, как Покрышка, Мяснику ни в жизнь не отыскать.
— Он может рекрутировать кого-нибудь из живущих вблизи пустоши жителей, — предположил я. — Уж кто-кто, а они-то должны ориентироваться в ней.
— Даже те, кто проживает у самой ее границы, опасаются и шагу ступить в глубь этих территорий. Среди местных гуляет поверье, что если тебя не прикончит пустошь, то наверняка разорвут и съедят Тени.
— Теней нет. Они — вымысел, — я говорил то, в чем был полностью уверен. — Корпус занимался Тенями не так давно, поскольку крестьяне завалили магистраты жалобами, что якобы кто-то жуткий под покровом ночи ворует и заживо сжирает их скот. И все как сговорились: Тени, дескать это. Тени… Так вот — ни одной Тени мы не поймали, а коров, как выяснилось потом, крестьяне просто-напросто воровали друг удруга, списывая все на кочующую у пустошей легенду. Корпус затратил столько сил и средств на банальное законопреступление.
— Как будто до этого ваш Корпус тратил их лишь на благие дела! — огрызнулась рыжая и продолжала упорствовать: — А я говорю, что Тени есть! Спроси любого байкера. Иногда, пересекая пустоши, они находят скелеты собратьев с перебитыми костями и оторванными конечностями. Что за чудовища это вытворяют, по-твоему?
Я пожал плечами:
— И выродка Люцифера считали Князем Тьмы, а на поверку оказался обыкновенный безумец. Уверен, что и в твоем случае есть здравое объяснение…
Солнце стояло еще довольно высоко, когда Покрышка остановил колонну и, подрулив к моему «хантеру», заглушил «харлей».
— Все, Эрик, на сегодня достаточно, — сказал он, потирая затекшую поясницу. — Давайте отдыхать, и так идем почти сутки без остановки. Да и место здесь во всей округе самое наилучшее, чтобы заночевать.
Мы находились на берегу небольшой, наполненной водой, изогнутой котловины. Все остальные берега ее были обрывисты, и лишь та площадка, куда вывел нас Покрышка, имела удобный пологий спуск к воде.
Когда все моторы смолкли и я вылез из джипа, на меня вдруг обрушилась непривычная и, учитывая характер местности, зловещая тишина. Она не нарушалась ни пением птиц, ни шумом ветра в кронах деревьев, ни стрекотанием кузнечиков. Просто всего этого здесь не было, а были лишь голые, без единой травинки, скалы да безжизненная гладь отражающей их воды.
— Михаил, организуй охранение, — в первую очередь потребовал я. — Четыре смены из одного Охотника и, если не возражает Кеннет, трех его подчиненных.
— Кого ты боишься? Тут за сотню километров, — русский обвел рукой горизонт, — ни единой живой души. Или вспомнил, как в позапрошлом году Корпус гонял здесь привидений?
— Эрик прав,-вступился за меня Оборотень. — Охрана не повредит. Я лично видел, что бывает с теми, кто не имеет глаз на затылке. Все они лишались и тех двух, что полагаются от природы. Помнишь, Покрышка, банду Пузыря? Она рванула как-то через Польскую пустошь, и никто никогда ее больше не видел А Пузырь знал эти районы получше нас с тобой.
— Чертовы параноики! — проворчал Михаил и поплелся выбирать позиции для часовых. — Уже от каждого камня шарахаться начинают…
21
