— Ладно, парень... но зачем тебе уходить? Эльминстер снова вытащил обломок меча и поднял его вверх.
— Узнаешь? — дрогнувшим голосом спросил он. Скользнув взглядом по обломку клинка, Хелм мотнул головой... и вдруг замер.
— Меч Льва! — вырвалось у него. — Он должен лежать в могиле Утграела. Как он попал к тебе, парень? — Он протянул руку к обломку меча.
Эльминстер покачал головой и быстро спрятал свое сокровище обратно под куртку.
— Это мое, он принадлежал моему отцу, и... — он всеми силами старался не расплакаться, — и, наверное, вчера вечером отец умер, держа его в руках.
Бесконечно долгое мгновение смотрели друг другу в глаза Эльминстер и Хелм, затем любопытство взяло верх, и Эльминстер спросил:
— А кто этот Утграел? Почему отцовский меч должен лежать в его могиле?
Хелм смотрел на Эльминстера, словно у того вдруг выросло три головы и на каждой из них — по короне.
— Ладно, парень, я отвечу на твой вопрос, но сперва скажи, как звали твоего отца. — Он подался вперед. Темные глаза пристально вглядывались в мальчика.
Горделиво выпрямившись, Эльминстер произнес:
— Моего отца зовут... звали... Элтрин Омар. Люди называли его некоронованным повелителем Хелдона.
Хелм чуть не онемел от изумления.
— Слышишь, парень, никому не рассказывай того, что сейчас сказал мне, — быстро произнес он. — Никому, понял?
— Почему это? — спросил Эльминстер, прищурив глаза. — Я знаю, что отец был не простым человеком и его... — Голос его дрогнул, но мальчик тут же справился со своей слабостью и продолжил с потускневшим взглядом: — Его убил чародей с двумя жезлами, прилетевший на темно-красном драконе. Я никогда в жизни не забуду, как они выглядят. — Он снова вытащил обломок Меча Льва, взмахнул им и горячо прибавил: — Придет день...
Улыбка грязного рыцаря — не насмешливая, но восхищенная — поразила Эльминстера.
— Что такое? — потребовал ответа сбитый с толку подросток. Он снова бережно спрятал свой меч. — Ты чего так веселишься?
— Эх, парень, парень, — тихо произнес человек с мечом, — садись-ка сюда. — Убрав свой меч в ножны, он указал на большой камень неподалеку. Эл настороженно взглянул на него, и человек, вздохнув, уселся сам и, отцепив от ремня закупоренную граненую флягу, протянул ее Эльминстеру: — Хочешь?
Эльминстер взглянул на флягу и вдруг ясно понял, что очень хочет пить. Он сделал шаг вперед.
— Если ты ответишь на несколько вопросов, — сказал он, — и пообещаешь не убивать меня.
Хелм взглянул на него почти с уважением и ответил:
— Вот тебе мое слово — слово Хелма Стоунблейда, рыцаря Оленьего Трона. — Он прокашлялся и добавил: — И на вопросы твои я тоже отвечу, обязательно, но прежде сделай мне еще одно одолжение, будь так любезен. — Он подался вперед. — Как твое имя?
— Эльминстер Омар, сын Элтрина.
— Единственный сын?
— Хватит, — оборвал его Эльминстер и взял протянутую флягу, — я ответил на твой вопрос, теперь моя очередь спрашивать и получать ответы.
Человек снова улыбнулся:
— Как тебе будет угодно, принц, но прошу... можно только один вопрос?
Эльминстер пристально посмотрел на него:
— Ты что, издеваешься? Какой я принц? Хелм покачал головой:
— Да тут уж не до шуток, парень... то есть принц Эльминстер. Но я умоляю тебя, я должен знать. У тебя есть братья? сестры?
Эльминстер замотал головой:
— Никого. Ни живых, ни мертвых.
— А твоя мать? Эльминстер развел руками.
— А ты видел, чтобы там кто-нибудь остался в живых? — спросил он, вдруг снова теряя самообладание. — Все, хватит, теперь я хочу получить мои ответы, сэр рыцарь. — Он сделал нарочито долгий глоток из фляги.
Нос и горло обожгло огнем. Эльминстер закашлялся, судорожно хватая ртом воздух. Ноги его подкосились, на глазах выступили слезы, и он тяжело осел на камень. Хелм поддержал его и помог сесть. Сильные руки тихонько встряхнули мальчика.
— Что, парень, не привык к такой водичке? Ну как ты, в порядке?
Не поднимая головы, Эльминстер слабо кивнул. Хелм небрежно похлопал его по плечу:
— Вот и ладно. Похоже, твои родители решили, что тебе лучше ничего не знать — дольше проживешь. И я их вполне понимаю.
Со слезами на глазах Эльминстер снова сердито вскинул голову, но увидел, что Хелм поднял руку в порыжевшей перчатке, чтобы остановить его протест:
— Но я обещал... и ты — принц Аталантара. Рыцарь держит свое слово, каким бы поспешным оно ни было.
— Так давай же рассказывай, — сказал Эльминстер.
— Что ты знаешь о своих родителях? О своем происхождении?
Эльминстер пожал плечами.
— Ничего, — с горечью в голосе ответил он, — только имена родителей. Мать звали Амритейл Голдшиф, ее отец был лесником. А мой отец гордился этим мечом — он волшебный — и радовался, что из Хелдона иногда виден Аталгард. Это все.
Хелм отвел глаза и, вздохнув, сказал:
— Ну что ж. Садись и слушай. Если останешься в живых, хорошенько сохрани в памяти все, что услышишь сейчас. Сегодня в Аталантаре чародеи охотятся за людьми твоей крови.
— Да, теперь я знаю, — поддержал его Эльминстер. Хелм вздохнул:
— Я... прости, принц, мою забывчивость. Совсем вылетело из головы... — Он развел руками в рыцарских перчатках так, словно раздвигал перед собой кусты, и сказал: — Это королевство — Аталантар — называется Королевством Оленя в честь одного человека: Утграела Омара, Оленьего Короля, непревзойденного воина и твоего венценосного дедушки.
Эльминстер кивнул:
— Я уже понял по твоим разговорам о «принце». Но почему тогда сейчас я не богато одет и не нахожусь под высокими сводами Аталгарда?
Хелм восхищенно взглянул на него и усмехнулся:
— Быстро соображаешь, и нервы железные... Он был таким же, парень. — Протянув руку, он нащупал позади себя видавший виды холщовый мешок и стал в нем рыться, продолжая рассказывать. — Наверное, лучше всего рассказать тебе все по порядку. Утграел был моим повелителем, парень, и лучшего мечника я в жизни не видывал. — Его голос перешел на шепот, на лице не осталось и следа улыбки. — Он погиб в Год Морозов, в битве с орками у Джандера. Многие из наших — лучшие рыцари Аталантара — умерли в ту суровую зиму.
Наконец Хелм нашел то, что искал: половинку зачерствелого грубого хлеба. Он молча протянул ее Эльминстеру. Тот взял хлеб, кивком поблагодарил его и жестом показал рыцарю, что ждет продолжения рассказа. Тень улыбки коснулась губ Хелма.
— Утграел был стар и не боялся смерти. После того как королева Синдрел отошла в мир иной, он не раз с мрачной решимостью искал в бою смерть. Я сам видел этот огонь в его глазах. Он пал от меча предводителя орков. Королевство осталось в наследство семи сыновьям Утграела — дочерей у него не было. — Хелм отрешенно смотрел вглубь пещеры: перед его глазами проплывали другие места, и другие времена, и лица, незнакомые Эльминстеру. — Пятеро принцев были честолюбивы, и все как один не знали,
