чудесному средству обыкновенную и естественную остановку крови. На это можно только возразить, что многіе, св?дущіе и опытные люди, хотя можетъ быть и негласно, утверждаютъ, будто они сами были свид? телями усп?шнаго заговора крови; но мы все-таки еще въ прав?, вполн? дов?ряя ихъ добросов?стности, не дов?рять однако же ихъ опытности и в?рности взгляда. Впрочемъ, если допустить, что глазъ, придыханіе, изв?стное движеніе рукъ или пальцевъ и сильная воля челов?ка могутъ возмутить равнов?сіе или вообще направленіе жизненныхъ силъ другаго, то не вижу, почему бы считать положительной сказкой прим?неніе магнетизма и къ этому частному случаю, т. е. къ кровотеченію? Я не утверждаю, чтобы это было такъ; я даже думаю, что нужно еще много добросов?стныхъ и весьма затруднительныхъ розысканій на д?л?, для р?шенія этого вопроса; но я предостерегаю только отъ лжепросв?щеннаго отрицанія всезнайки, которое всегда и во всякомъ случа? вредно. Не в?рю, покуда меня не уб?дятъ; но самую возможность отрицать не см?ю. Я съ крайнею недов?рчивостью буду сл?дить за д?йствіями знахаря, заговаривающаго кровь; но не мен?е того, буду наблюдать и розыскивать, полагая, что предметъ этотъ достоинъ вниманія и розысканія.
Есть также пов?рье, что при сильномъ теченіи изъ носу, должно взять замкнутый висячій замокъ и дать крови капать сквозь дужку: кровь должна остановиться. Это, в?роятно, придумано, чтобы успокоить челов?ка, дать ему бол?е терп?нья, давъ забаву въ руку, и усадить спокойно на одно м?сто. Другіе сов? туютъ, вм?сто того, взять въ каждую руку по ключу и по куску м?лу и стиснуть кулаки; или подсунуть кусочекъ бумажки, или дробинку подъ языкъ и проч. Кажется, все это придумано для того, чтобы не быть въ это время безъ д?ла и безъ сов?та, а подать хотя мнимую помощь; равно и для того, чтобы угомонить челов?ка и успокоить его. При кровотеченіи изъ носу, д?лаютъ также сл?дующее: рукою противной стороны, изъ которой ноздри идетъ кровь, достаютъ, подъ локоть другой руки, поднятой къ верху, мочку уха; вскор?, какъ ув?ряютъ, кровь останавливается. Само собою разум?ется, что вс? средства эти тогда только могли бы быть признаны д?льными, если бы они, при опасныхъ или продолжительныхъ кровотеченіяхъ, оказались д?йствительными, въ чемъ конечно нельзя не усомниться.
На заводахъ уральскихъ есть особый способъ заговаривать кровь, если во время работъ кто нибудь по неосторожности бываетъ сильно раненъ. Способъ этотъ относится до изв?стныхъ во всей Европ? симпатическихъ средствъ, о коихъ частію будетъ говориться ниже, а частію уже говорилось выше. Если кто порубится или пор?жется сильно при работ?, то на заводахъ есть для этого такъ называемая «тряпка»: это простая, б?лая ветошка, напоенная растворами нашатыря; ее немедленно приносятъ, напояютъ кровью изъ раны и просушиваютъ исподоволь у горна или печи, на огн?. Какъ тряпка высохнетъ, такъ, говорятъ, и кровь должна остановиться. При этомъ наблюдаютъ только, чтобы сушить тряпку
По случаю этого станнообразнаго средства, нельзя не вспомнить пов?рья нашихъ предковъ, которое творило разныя чудеса и чары надъ челов?комъ, посредствомъ крови его, волосъ, или другихъ частей. На этомъ основано и у насъ пов?рье, особенно въ простонародьи, чтобы волосъ своихъ никогда и никому не давать и даже на память не посылать. Волосы эти, какъ говорятъ въ народ?, могутъ-де попасться во всякія руки. Иные даже собираютъ во всю свою жизнь тщательно остриженные волосы и ногти, съ т?мъ, чтобы ихъ взять съ собою въ гробъ, считая необходимымъ им?ть все принадлежащее къ т?лу при себ?; иначе потребуется въ томъ отчетъ. Суев?рные раскольники д?лаютъ это и съ другою, еще бол?е безсмысленною ц?лію, о коей будетъ говориться въ своемъ м?ст?. Врачи прежнихъ временъ предостерегали, не ставить кровь, посл? кровопусканія, на печку, или на лежанку, утверждая, что тогда жаръ или воспаленіе въ больномъ усилится. Я впрочемъ и нын? зналъ образованнаго и опытнаго врача, который былъ того же мн? нія и ув?рялъ, что д?лалъ неоднократно опыты, которые его въ истин? этого д?ла вполн? уб?дили. Понын? изв?стнымъ и общепринятымъ законамъ природы, все это ни съ ч?мъ не вяжется и не можетъ быть допущено. Въ наше время кудесничество этого рода также изв?стно кой-гд? въ народ?, и именно въ с? верныхъ губерніяхъ: Архангельской, Вологодской, Олонецкой, Пермской, Вятской; оно едва ли не перешло къ намъ отъ Чуди, отъ финскихъ племенъ, кои сами въ теченіе в?ковъ обрус?ли. Тамъ безпрестанно слышишь о чудесахъ, о порч?, по злоб? или мести, посредствомъ клока остриженныхъ волосъ или чаръ надъ поднятымъ съ земли сл?домъ челов?ка или надъ частицею крови его.
Близко къ тому пов?рье, или в?рн?е суев?ріе, заключается въ залом? или закрут? хл?ба на корню. Эту штуку злаго знахаря, д?лаемую изъ мести, не должно см?шивать съ заломомъ травы, для заговора червей, о чемъ уже говорено было на своемъ м?ст?. Злой знахарь беретъ въ руку горсть стеблей хл?бныхъ и, произнося заклятіе на хозяина этой нивы, ломаетъ хл?бъ въ правую сторону, а закручиваетъ его въ л?вую. Обыкновенно въ самомъ узл? залома находятъ немного золы, которая берется изъ печи того же хозяина; иногда кладутъ подъ закрутъ, кром? золы, также соль, землю съ кладбища, яичную скорлупу, распаренныя хл?бныя зерна, уголь. Закрутъ можетъ быть разведенъ, по суев?рью народа, только хорошимъ знахаремъ; въ противномъ случа? хозяина нивы постигнетъ всякое б?дствіе: домовины вымрутъ, домъ сгоритъ, скотъ падетъ и проч. Въ особенности опасно, по мн?нію народа, сорвать или скосить закрутъ; если его недосмотрятъ во время и это сд?лается, то б?да не отвратима. Мн? самому случалось успокоивать мужика, на нив? коего сд?ланъ былъ закрутъ; я взялъ на себя развести его, ув?ривъ испуганнаго мужика, что знаю это д?ло хорошо, а когда я вырвалъ весь кустикъ и зарылъ въ землю золу, уголь и соль, то все кончилось благополучно. Если не кому развести закрута, то осторожные хозяева обжинаютъ его.
Заговоры отъ ружья, отъ орудія вообще не могутъ заключать въ себ? никакого смысла. У стр?лковъ, ловцовъ, у охотниковъ есть однакоже, какъ у всехъ промышленниковъ, особаго рода пріемы и пов?рья, кои довольно трудно изсл?довать, потому что сущность ихъ обыкновенно скрываестя подъ какимъ нибудь гаерствомъ. Травой Адамова голова окуриваютъ, въ Великій четвертокъ, силки и с?ти, коими ловятъ птицъ и самое ружье окуриваютъ травою клюквы (или колюки), ув?ряя, что оно тогда не боится заговора или порчи. Капканы вытираютъ дегтемъ или конскимъ навозомъ, съ разными наговорами – и если въ этомъ пошептываніи нельзя признать толка, то навозъ и деготь безспорно служатъ къ тому, чтобы зв?рь не причулъ челов?ческаго духа. Не только простолюдины, но люди образованные разсказываютъ иногда, какъ очевидцы, престранныя вещи, близкія къ предмету настоящаго нашего разсужденія; наприм?ръ: у одного грека землепроходца, путешествовавшаго, по словамъ его ко Св. м?стамъ, была какая-то ладонка, спасавшая отъ всякой пули. Над?въ на себя, онъ вызывалъ присутствующихъ офицеровъ стр?лять по немъ; а когда никто на это не согласился, то онъ над?лъ ладонку на лошадь, просилъ стр?лять по ней и отв?чалъ хозяину ц?ну лошади. И на это не согласились, а избрали жертвою п?туха. Зат?мъ, п?туха привязали и сд? лали по немъ, почти въ упоръ ружья, около десятка или бол?е выстр?ловъ дробью и пулей: п?тухъ вскрикивалъ, подлеталъ, метался, но на немъ не было крови; онъ издохъ уже въ сл?дующую ночь, а ощипавъ его, нашли, что онъ весь покрытъ сине-багровыми рубцами.
Охотники и промышленники въ Сибири, въ особенности на вы?здахъ, боятся недоброй встр?чи. Если кто, не пожелавъ охотнику добра, проговоритъ встр?тивъ его: ?детъ попъ, не стр?лецъ – несетъ крестъ, не ружье, – то уже никакой удачи на промысл? не будетъ. Поэтому тамъ всегда вы?зжаютъ тайкомъ, до св?ту, и прячутъ ружье. Самъ скажи о томъ, что ружье бываетъ съ чортикомъ; это значитъ, какъ станешь ц?литься, такъ нечистый стоитъ прямо передъ тобой и держитъ утку за крылья, растопыривъ ихъ врозь; выстр?лишь, убьешь – онъ броситъ и пойдетъ себ? своимъ путемъ. Вообще заговоръ отъ ружья бываетъ различный; одинъ спасетъ челов?ка отъ всякаго оружія, другой портитъ изв?стное оружіе, лишаетъ только то или другое оружіе средства вредить, д?лаетъ его негоднымъ. Въ числ? множества разсказовъ объ этомъ предмет?, находимъ между прочимъ также объясненіе, для чего заговоры эти такъ многословны; н?кто заговорился отъ ружья, отъ пули свинцовой, м?дной, жел?зной, чугунной, стальной, крылатой, пернатой – а отъ серебряной и золотой позабылъ, что узнали, да и убили его серебряной пулькой. Излишне кажется упоминать зд?сь, что заговоръ ружья или пистолета фигляровъ состоитъ въ томъ, что они искусно подм? ниваютъ оружіе, или вынимаютъ изъ него зарядъ. Если также пов?рье, что отъ пули, обл?пленной воскомъ, никто заговориться не можетъ.
Заговоръ зм?й, в?роятно, объясняется т?мъ, что сказано объ этомъ выше, если только справедливо, что сила ясеневаго дерева, листа, коры и золы д?йствуетъ описаннымъ образомъ на зм?ю. Если это такъ, то едва ли это средство не можетъ служить намекомъ на р?шеніе загадки, относительно н?которыхъ другихъ; он? точно послушались его и прыгали со вс?хъ сторонъ въ миску. Но этотъ ларчикъ открывается очень просто и всякій можетъ сд?лать тоже: чувствуя издали теплоту, блохи полагаютъ, что это должно быть животное, сп?шатъ со вс?хъ ногъ на него взобраться и попадаютъ въ просакъ. Это для нихъ хорошая ловушка.
