О пов?рьяхъ, суев?ріях и предразсудкахъ русскаго народа

остатки допотопнаго животнаго; а потому и сложили пов?сть о подземномъ слон?, который живетъ и роется всегда подъ землей какъ кротъ, никогда не выходитъ наружу, а только по смерти своей случайно попадается, потому что земля изрыгаетъ кости его. Преданіе о волотахъ или великанахъ и о находимыхъ костяхъ ихъ, безъ всякаго сомн?нія, также основано на ископаемыхъ костяхъ различныхъ животныхъ.

Б?да не по л?су ходитъ, по людямъ, а какъ пойдетъ б?да, растворяй ворота, никогда-де одной б?дой не кончится. Это пов?рье основано на случайностяхъ, служившихъ поводомъ къ изобр?тенію его. Но есть кром? того поэтическое пов?рье въ б?довиковъ, несчастныхъ на вс? руки, или б?докуровъ; къ чему бы такой челов?къ не прикоснулся, отъ этого ожидаютъ только худаго; его жал?ютъ, его не хотятъ обид?ть, но всякъ самъ себ? ближе, и б?дняка не мен?е того выпроваживаютъ за порогъ, если онъ куда зайдетъ, не держатъ въ одной рабочей артели, не даютъ никуда приткнуться, даже не см?ютъ подать помощи, опасаясь вреда для себя и для другихъ. Жалкое заблужденіе это такъ упорно, что его иногда нич?мъ нельзя поб?дить.

Привязанность къ прад?довскимъ обычаямъ, отъ коихъ такъ трудно отстать народу, и страсть рядиться и красоваться, подавали въ купеческомъ сословіи нашемъ поводъ къ забавнымъ явленіямъ: такъ напр., купчиха, не устоявшая противу искушенія од?ваться заживо въ н?мецкое платье, успокоивала сов?сть свою зав?щаніемъ, чтобы ее похоронили въ русскомъ сарафан?.

Въ числ? сказокъ о нечистомъ, находимъ также опред?леніе различія между многими именованіями его: чортъ смущаетъ, б?съ подстрекаетъ, дьяволъ нудитъ, сатана творитъ лживыя чудеса, для соблазна.

Есть сказка о блаженныхъ островахъ Макарійскихъ, гд? сытовыя р?ки, кисельные берега, или молочныя р?ки, медовые берега; д?вка выйдетъ, однимъ концомъ коромысла ударитъ, готовый холстъ подънетъ; другимъ зачерпнетъ, нитки жемчугу вытянетъ; стоитъ тамъ и береза золотые сучья; и корова, на одномъ рогу баня, на другомъ котелъ; олень съ финиковымъ деревомъ на лбу, и птица сиринъ, иначе райская, перья непостижимой красоты, п?ніе обаятельное, ликъ челов?ческій, и пр.

Пов?рье о неразм?нномъ или неизводномъ рубл?, который можно достать у нечистаго, продавъ ему на перекрестк? въ полночь жаренаго въ перьяхъ гусака, разсказывается различнымъ образомъ и принадлежитъ къ т?мъ же сказочнымъ вымысламъ, принимаемымъ тутъ и тамъ за наличную монету, и также распространено у различныхъ народовъ, напр., въ Германіи.

Въ числ? такъ называемыхъ лубочныхъ картинъ, которыя нын? уже начинаютъ д?латься р?дкостью и безъ цензуры не печатаются, есть, кром? изображенія помянутаго сирина, изв?стная космографія, гд? расписаны вс? баснословныя, сказочныя страны, люди съ песьими головами, блаженные острова Макарійскіе и много другихъ чудесъ. Объ этомъ лист? была помнится когда-то статья въ «Телеграф?». На другомъ лист? находимъ мы изображеніе людей дивныхъ или дикихъ, найденныхъ Александромъ Македонскимъ внутри горъ Рифейскихъ: это люди одноногіе, трехрукіе, одноглазые, двуносые и пр. Вс? они выходятъ на встр?чу герою-поб?дителю, коему предшествуетъ п?шій ратникъ въ полномъ вооруженіи.

Вс?мъ изв?стно довольно загадочное явленіе, что въ Москв? н?тъ сорокъ; народное пов?рье изгнало ихъ за 40 верстъ изъ Москвы; но он? есть гораздо ближе, хотя, сколько мн? изв?стно, никто не видалъ, чтобы сорока залетала въ самую Москву. На это сложено н?сколько поэтическихъ сказокъ; Москва основана на томъ м?ст?, гд? убитъ бояринъ Кучка; его предала сорока неум?стнымъ сокотаньемъ своимъ, когда онъ спрятался подъ кустомъ; онъ ее проклялъ умирая и сороки исчезли оттуда навсегда. Другіе говорятъ, что сорока унесла съ окна посл?дній кусокъ сыра у одного старца, угоднаго небесамъ; онъ ее проклялъ за это и изгналъ изъ округа.

Третьи сказываютъ, и это преданіе сохранилось въ народныхъ п?сняхъ, что Маринка Мнишекъ, будучи в?дьмой, перекинулась въ сороку, когда пришлось ей худо, и вылет?ла изъ окна терема своего; за это сорока была проклята въ то время и не см?етъ явиться въ Москву.

Есть еще довольно сложное и старинное пов?рье о василиск?, который родится изъ п?тушьяго яйца. Зам?тивъ, что курица иногда сдуру силится зап?ть п?тухомъ, люди изъ этого заключили, что и п?тухъ можетъ иногда прикинуться курицей и снести яичко. Это яйцо кругленькое, маленькое, называется спорышокъ, и въ сущности есть не иное что, какъ выносокъ куриный, т. е. уродливое яичко, какъ говорятъ, посл?днее, когда курица перестаетъ нестись. Народъ иногда утверждаетъ, не знаю по какимъ прим?тамъ, что это яйцо п?тушье: что п?тухамъ во сто л?тъ разр?шено снести одно только такое яйцо; а если д?вка поноситъ его шесть нед?ль подъ мышкой, то изъ него вылупится василискъ. Объ этомъ василиск? есть множество разсказовъ: онъ д?лается оборотнемъ, или соединяется съ злымъ челов?комъ, съ колдуномъ, и невидимо въ немъ живетъ; онъ вообще исполняетъ вс? приказанія мачихи своей, выносившей его подъ мышкой, приноситъ ей золото, мститъ за нее т?мъ, на кого она зла, даетъ ей разныя в?сти и пр. Можетъ быть, пов?рье или сказка эта въ связи съ преданіями о сожительств? женщинъ съ нечистымъ духомъ, со зміями огненными, летучими и другаго разбора. В?дьма, по мн?нію н?которыхъ, есть именно плодъ подобнаго супружества, а сказка о Тугарин? Зм?евич? и ей подобныя, суть уродливыя порожденія разгула народнаго воображенія, настроеннаго на этотъ ладъ. Кирша Даниловъ разсказываетъ одинъ изъ подобныхъ случаевъ, о рожденіи Волхва Всеславича такими словами:

По саду саду, по зеленому, ходила, гуляла
Молода княжна Мар?а Всеславична:
Она съ камня скачила на лютаго на зм?я —
Обвивается лютый зм?й около чобота зеленъ-сафьянъ,
Около чулочка шелкова, хоботомъ бьетъ по б?лу стегну…
А въ ту пору княжна поносъ понесла…
А и на неб? просв?тилъ ясенъ м?сяцъ.
А въ Кіев? родился могучъ-богатырь,
Какъ бы молодой Волхвъ Всеславьевичъ:
Подрожала мать-сыра земля,
Стряслося словно царство инд?йское,
А и сине море всколебалося
Для ради рожденья богатырскаго…

У насъ осталось еще преданіе, въ поговорк?: обвести мертвою рукою. Суев?рье говоритъ, что если соннаго обвести рукою мертвеца, то челов?къ спитъ непробуднымъ, мертвымъ сномъ. На этомъ основаніи, воры нашивали съ собою руку мертвеца, и вломившись тихонько въ избу, усыпляли этою рукою, по уб?жденію своему, т?хъ, кого хот?ли обокрасть. Къ сожал?нію, даже и нов?йшее суев?рное мошенничество приб?гало изр?дка къ этому средству, и воры разрывали для этого могилу.

Русскіе литейщики, собираясь отлить какую нибудь значительную вещь, напр., колоколъ, стараются отвлечь вниманіе праздной и докучливой толпы отъ своей работы какою нибудь новостью, выдумкой или в?стью, которую молва пускаетъ по городу. Мастера ув?рены, что отливка отъ этого лучше удается и въ колокол? не будетъ пузырей. Такимъ же точно образомъ тщательно скрываютъ день и часъ родовъ, отвлекая иногда вниманіе сос?дей какими нибудь сказками и заставляя даже домашнихъ отлучиться на это время, подъ произвольно придуманными предлогами. Этотъ обычай впрочемъ полезенъ, потому что всякій лишній челов?къ при подобномъ д?л? пом?ха. По той же причин? родильницъ уводятъ тайкомъ въ баню, чтобы изб?жать въ т?сномъ дом? пом?хъ и свид?телей; но топить въ это время баню и душить роженицу на полк?, въ страшномъ жар?, есть обычай нев?жественный и вредный.

XIV. Привид?нія.

Вс? пов?рья о привид?ніяхъ, мертвецахъ и вообще о взаимныхъ сношеніяхъ двухъ міровъ, видимаго