Сейчас!
Она засуетилась по дому, хватая то одну вещь, то другую, не зная, в какой мешок сунуть гребень и две-три рубашки, подаренные ей Боргтруд. Гюда пришла ей на помощь, и очень скоро Грим уже вывел из хлева небольшого, но крепкого пегого конька.
— Ой, что ты, оставь себе! — почти в ужасе ахнула Эльдис. Она понимала, какую ценность сейчас представляет любая здоровая лошадь.
— Возьми, — ответил Грим, седлая конька. — Иначе его возьмут фьялли. Для пахоты у нас еще есть Пятнашка… Если весной нам еще доведется пахать.
— Поехали, — хмуро сказал Гейр, опасаясь, что сейчас будет долгое прощание с разливанным морем слез. — А то не догоним.
Эльднс взобралась на своего Пегашку. Лнцо у нее было удивленное и растерянное. Она тоже понимала, что уезжает навсегда.
— Послушай, а твои родичи… — неуверенно начала она, выехав вслед за Гейром за ворота двора. — Они не подумают, что я привидение? Или не захотят меня… обратно туда?
Гейр хмуро мотнул головой:
— Что о том тужить, чего нельзя воротить? Моя мать тебя не тронет… Как-никак, я теперь старший мужчина в семье… Вообще старший.
Но встреча, которую им устроили на усадьбе Борг-мунда, превзошла все ожидания Гейра. Увидев рядом с ним Эльдис, фру Арнхильд изменилась в лице и изумленно вскрикнула, но быстро взяла себя в руки.
— Она живая? — деловито спросила она у сына. Гейр кивнул. Мать бросила на него короткий взгляд, и он проникся уверенностью, что она поняла все.
— Это хорошо, — неожиданно сказала Арнхильд. — Ты зря не веришь своим предчувствиям. Ты должен им верить! Они тебя не обманывают, и твои величайшие глупости оборачиваются величайшими удачами!
— А где тут удача? — озадаченно спросил Гейр. Он ожидал долгой брани, всевозможных попреков и собирался отвечать лишь угрюмым молчанием. К похвалам он не был готов!
— Только Один и Фригг знают, куда нам придется зайти и где мы найдем приют! — ответила Арнхильд и посмотрела на Эльдис. — А ведь отец этой козочки — знатный и могущественный человек!
— Что? — Гейр не понял. При упоминании отца Эльдис ему вспомнилось пожарище Серого Кабана. Какое уж тут могущество!
— Она ведь не дочь Хроара Безногого! — напомнила Арнхильд с таким торжеством, словно это было делом ее рук. — Ее отец — совсем другой человек. Даже она сама не знает, кто он! А я знаю! Может быть, он хоть отчасти заменит нам тех, кого мы потеряли!
— А нам можно туда идти? — спросила Рагна-Гейда, когда между деревьями опушки впереди стали видны знакомые ворота Гримова двора.
— Туда, я думаю, можно, — ответил Вигмар. — Грим не из тех, кто будет рад снять с меня голову и продать ее твоим родичам.
— Тогда пойдем, — подавляя вздох, сказала Рагна-Гейда. — Мне кажется, я целый год прожила в лесу.
— Хорошо бы, если бы прошел уже год! — для самого себя непонятно ответил Вигмар.
Они шагом проехали через опушку и постучались в ворота. Каждому из них следовало думать сейчас о своих родичах, о тех, на встречу с кем еще оставалась надежда. Но против воли оба они думали о другом: в последний раз они были у Грима и Боргтруд в тот самый день, когда заклинали Поющее Жало…
Ворота им открыла Боргтруд.
— Ну, вот! — удозлетворешю сказала она. — А эта глупая курица: фьялли, фьялли! Заходите.
— Какие фьялли? — от удивления Вигмар забыл даже поздороваться. И больше всего его удивило именно то, что Боргтруд не удивилась их появлению.
— А те самые, которые захватили усадьбу Стролингов. А может, уже и другие, я не знаю. Мы их ждем к себе в гости.
Рагна-Гейда вскрикнула.
— Ваши мужчины остались защищать усадьбу, а ваши женщины ушли к Ингстейну хёвдингу, — продолжала старуха, ведя обоих гостей в дом и обращаясь поочередно к тому и другому. — Мне это все рассказал твой младший брат, который вчера был у меня и забрал твою сестру.
— Гейр? — вскрикнула Рагна-Гейда.
— Эльдис была здесь? — одновременно воскликнул Вигмар.
— Да, — ответила Боргтруд обоим сразу. — Она жила у меня с тех пор, как он отбил ее у свартальвов и привез сюда. А потом ему выпало по жребию проводить женщин Оленьей Рощи в безопасное место, и он решил забрать Эльдис тоже. У тебя хороший брат, красавица. Он ничего не делает наполовину.
Рагна-Гейда не ответила. Она стояла у стены, прижимая руку к груди, и по лицу ее бежали слезы. На сей раз это были слезы облегчения: если бы ее спросили, кого из родичей она больше всех хочет увидеть живым, она выбрала бы Гейра. И если уж судьба решила оставить ей только одного из братьев, хорошо, что это Гейр!
А Вигмар молчал, не зная, как отнестись ко всем этим новостям.
— Значит, Эльдис у Стролингов? — переспросил он, не понимая, радоваться этому или огорчаться.
Это гораздо лучше, чем быть в Нифльхейме, и даже лучше, чем попасть к фьяллям. Но и Стролинги все же не были теми людьми, которым он охотно доверил бы свою сестру.
— Да, я же тебе говорю: он забрал ее еще вчера. Он сказал, что ночевать все они будут у Верзилы, но утром они собирались ехать дальше, к хёвдингу. Едва лн вы их там застанете. Впрочем, попробуйте. Ты ведь и сам не знаешь, на что способен.
Вигмар криво усмехнулся, и Рагна-Гейда мимоходом подумала, что эта усмешка становится ей привычна.
— Нет, добрая женщина, я теперь знаю, на что способен, — ответил Вигмар. — Я убил своего собственного вождя, которому клялся в верности, ради женщины из семьи моих кровных врагов. В древности были герои совершившие нечто подобное, но для полного сходства с ними мне нужно погибнуть как-нибудь по-особому ужасно. Наверное, это я тоже сумею сделать. А что мне еще остается?
— Ну, что ж! — насмешливо отозвалась Боргтруд, глядя на Вигмара с притворной проницательностью. — Каждый по-своему хочет прославиться!
— Прославиться! — Впгмар негромко засмеялся, и в этом смехе промелькнула искра безумия. — Если бы я хотел прославиться! Но я этого не хотел! Я хотел просто жить, как я сам хочу, хотел сам выбирать, кого мне любить. И старой славы мне было не нужно! Но ее-то я и получил! Никто не уйдет от того, что назначено! Я прославился так, что Сигурд и Сторкад позавидуют! Но только я сам себе совсем не завидую! Нисколько!
Вигмар смеялся, как одержимый троллями, и Рагне-Гейде стало страшно. Она подалась к Вигмару и положила руки ему на плечи.
— Не надо! — умоляюще воскликнула она, вглядываясь в заострившиеся, жесткие черты его лица и стараясь разглядеть того человека, которого любила когда-то. — Не говори так! Может быть, еще все сложится…
— Сложится! — с издевательским весельем передразнил Вкгмар, взяв ее за плечи и слегка тряхнув. —Все уже сложилось: мой отец лежит, и твой отец лежит, и парочка братьев, и Модвид, и Атли… Только нас с тобой не хватает! Недолго ты была замужем, о Хильд пламени моря! Ты погубила уже двух человек, которые хотели взять тебя в жены. Остался только я. Погуби меня. пожалуйста, я очень тебя прошу!
Р.агна-Гейда слушала эти безумные речи, и в глзах ее выступили слезы ужаса; весь мир с оглушительным грохотом и треском рушился вокруг лее. Не оставалось ничего: ни рода, пи любви; холодные волны захлестывали ее с головой, и ни обычай, ни сердце не помогали удержаться.
