Рагне-Гейде: она непременно бы стала дразнить его несоблюдением правил. Но сейчас Вигмару было не до правил. Он предназначал свой стих Атли.
Но счастливый жених его не слышал. Зная, что не всякому сможет достойно ответить, он был довольно терпим к насмешкам. А слов Вигмара Лисицы он предпочитал не слышать никогда.
Позади жертвенника уже били в гулкий «поющий камень», мужчины поднимались и выстраивались в ряд, готовясь танцевать. Положив руки на плечи друг другу, они притоптывали на месте, делали два шага вперед и снова шаг на месте, и громко пели древние песни.
Те, кто не танцевал, отодвинулись поближе к гранитным валунам, столы смешались. Кто-то дергал Вигмара за рукав; обернувшись, он увидел Эльдис. Девушка была потрясена новостью гораздо больше брата — она ведь не готовилась к ней заранее. Эльдис была неглупа, в меру наблюдательна и проницательна во всем, что затрагивало брата. Она давно догадывалась, что Вигмар неравнодушен к дочери Кольбьёрна, и его серьезное лицо подтвердило Эльдис, как важна для него эта новость.
— Что же это такое, Вигмар? — бормотала она, глядя на него огромными испуганными глазами, и даже собственный, почти готовый сговор ее сейчас не занимал. — Как же это вышло? Ведь она… Ведь ты…
У Эльдис не поворачивался язык вслух произнести что-то об отношении Вигмара к Рагне-Гейде. Если она ошибается — это смешно, а если права — это страшно.
Не отвечая, Вигмар поверх головы Эльдис смотрел куда-то в ряд танцующих мужчин.
— Нечего ждать, пока еще какой-нибудь безумец вздумает набиваться к нам в родню! — доносился оттуда самодовольный голос Эггбранда, прорываясь сквозь выкрики боевой песни. — Хорошее родство — зачем искать другого? И хёвдинг будет доволен! Знатные люди должны держаться вместе…
«Это он! — с уверенностью, вызвавшей мгновенный и сильный прилив ненависти, подумал Вигмар, отыскав в ряду притоптывающих танцоров лицо Эггбранда. — И хёвдинг будет доволен! Это он их всех уговорил!»
— А, и ты здесь, Лисица-С-Границы! — закричал вдруг Эггбранд, заметивший настойчивый взгляд Вигмара. И ненависть к нему Вигмара была так велика, что даже вполне безобидное прозвище показалось смертельным оскорблением. — И ты! Выпей за удачу нашего рода — ты ведь неплохо разбогател на том, что мои братья открыли тебе дорогу в могилу… Ха, ха! — Собственное остроумие поразило Эггбранда настолько, что он даже вышел из ряда танцующих и шагнул к Вигмару, покачиваясь на неверных ногам и сгибаясь чуть не до пояса от хохота. — Дорогу в курган, к сокровищам Старого Оленя!
Вигмар попятился — а иначе трясущаяся от смеха голова Эггбранда упала бы ему на плечо. Тот наткнулся на Эльдис и остановился.
— А, и ты здесь, серенькая мышка! Какая ты стала красивая! — с пьяным удовольствием вопил Эггбранд. Его плывущему взору любая девушка показалась бы сейчас прекрасней валькирии. — Пора и тебе искать жениха! Но только на Атли ты не гляди — он наш, наш!
Протянув руку, Эггбранд хотел потрепать Эльдис по щеке; она отшатнулась, а Вигмар стиснул его запястье.
— Ну, ты, придержи свои лапы! — грубо сказал он и с силой толкнул Эггбранда прочь. — Проваливай!
В нем кипели ненависть и возмущение, и он с огромным трудом сдерживался, чтобы не затеять бессмысленную ссору. Кто-то из мужчин обнял Эггбранда за плечи и потащил прочь. Тот размахивал в воздухе свободной рукой и громко выкрикивал:
На Квиттинском Севере есть поверье, что во время жертвенного пира в святилище непременно будет произнесено пророчество. Только вот никто не знает, из чьих уст оно прозвучит и какие именно слова окажутся вещими.
Постепенно пиршество утихало: кто-то заснул прямо здесь, возле огня, кто-то пошел в землянки, и лишь кое-где в широком пространстве Гранитного Круга еще раздавались хмельные голоса и песни. Даже боги в чертогах Асгарда, должно быть, сыто дремали, довольные жертвой. Но знатные гости еще не расходились, и Вигмар не уходил, надеясь перекинуться хоть словом с Рагной-Гейдой или договориться о новом свидании. О премудрая Фригг, наведи ее на мысль снова прийти к каменным воротам, когда все разойдутся и заснут! Полночь уже миновала, но не будут же доблестные Стролинги веселиться до рассвета!
Но попробуй теперь к ней подойди! Счастливый Атли уже сидел рядом с невестой и все норовил взять за руку, обнять, шепнуть что-то на ухо. Вигмар чуть не до хруста сжимал зубы, глядя на это; Рагна- Гейда морщилась с откровенной неприязнью и уклонялась от знаков его любви. Но Атли, как видно, не мог допустить мысли, что не нравится ей, и приписывал сопротивление девичьей скромности и счастливому смущению.
Вдруг позади Вигмара, из густой тени под гранитным столпом, раздался пронзительный женский крик, быстро оборвавшийся. Как ни был Вигмар занят Рагной-Гейдой, он не мог не узнать голоса сестры. Как подброшенный, он вскочил, обернулся. Его острые глаза различили под боком валуна отчаянную возню; снова раздался крик Эльдис и неразборчивое низкое бормотание. Одним прыжком Вигмар оказался возле валуна, вцепился в горячее плечо мужчины и отбросил его от визжащей Эльдис. Тот отлетел спиной вперед, покачнулся, взмахнул длинными руками, как крыльями. У Вигмара перехватило дыхание: Эггбранд! Погань пьяная!
Все мучительные чувства, бродившие в душе Вигмара весь этот вечер, разом вскипели и хлынули через край. Неудержимый порыв ненависти наполнил нечеловеческой силой; не дожидаясь, пока Эггбранд утвердится на ногах, Вигмар метнулся к нему, схватил за рубаху на груди, рывком приподнял разболтанное тело и ударил в лицо, испытывая дикую радость, что имеет законный повод ударить. Эггбранд изумленно и яростно всхрапнул, как конь; рядом вскрикнуло несколько голосов. Вигмар отскочил; Эггбранд быстро трезвел, словно разбуженный ударом; его глаза засверкали диким и страшным пламенем, лицо из мутно- расслабленного стало свирепым.
— Рыжий тролль! — рявкнул он, уже не помня, с чего все началось, а понимая только одно: они «дождались» того, что давно уже заглазно обещали друг другу. Не тратя слов, Эггбранд подался к Вигмару, в руке его блеснул выхваченный с пояса нож. Поющее Жало перед началом драки лежавшее на земле, само прыгнуло в руку Вигмара — позднее, когда он вспоминал эти кипящие мгновения, ему казалось именно так. Опытный Эггбранд пригнулся, метнулся, норовя ударить в бок, пока Вигмар не развернул длинное копье. Но Поющее Жало само, как живое, со змеиным проворством метнулось навстречу добыче. Клинок сверкнул золотым узором в отблесках затухающего костра, острое жало вошло в грудь Эггбранда на длину ладони и разрезало пополам сердце.
Поющее Жало рванулось назад на свободу, так что Вигмар даже не успел ощутить тяжести обмякшего тела; из горла Эггбранда вырвалось хрипенье, с бульканьем хлынул кровавый поток. Черные подтеки змеились по длинному клинку Поющего Жала и срывались на землю.
Эггбранд согнулся, его колени подломились, и он упал. И только тут Эльдис закричала. Намертво
