— Как видно, здешняя округа дает Стюрмиру конунгу не меньше пяти кораблей! — проговорил Кольбейн ярл, выслушав рассказы о многочисленности и богатстве окрестных усадеб.
— Шесть, я спрашивал у людей, — уточнил Модольв Золотая Пряжка.
— Вот, а я что говорю! — со смесью удивления и зависти продолжал Кольбейн ярл. — Конунг, почему мы только прошлым летом догадались пойти на квиттов? Я сам себе завидую, когда думаю о добыче! Сколько мы уже взяли, а сколько еще нас ждет! И квитты совсем не сопротивляются! Должно быть, Стюрмир убежал прятаться в горы. Мы так дойдем до самого Острого мыса и не поучаствуем ни в одной хорошей битве!
— Ну, отважный человек всегда найдет себе хорошую битву! — пробормотал Альвор Светлобровый, недолюбливавший Кольбейна ярла за неумеренную и часто неумную отвагу.
— До Острого мыса еще не меньше четырех переходов, — отозвался Торбранд конунг. — И мне думается, что они будут самыми трудными. Стюрмир сопротивляется меньше, чем я ожидал, но когда- нибудь и он перестанет пятиться. Мне думается, что он отступает, собирая войско для решающей битвы. Он ведь любит наносить только один удар.
— Он наверняка ждет войско с востока или даже от слэттов! — добавил Хродмар.
Кольбейн ярл с неудовольствием покосился на него. Хродмар, по его мнению, был слишком молод, чтобы перебивать прославленных воинов,
А Торбранд конунг согласно кивнул.
— Так скорее бы Стюрмир решился, — проворчал Кольбейн ярл, надеясь все-таки оставить последнее слово за собой. — Мне не терпится поглядеть, что хорошего есть в усадьбах на Остром мысу. А здесь нашему войску слишком тесно.
Вопреки ожиданиям Кольбейна ярла, Хродмар не стал возражать ни первому, ни второму. Не было в войске фьяллей человека, который больше его стремился бы к Острому мысу. А усадьба Можжевельник, хоть и была одной из самых крупных на западном побережье, для большого войска была тесна, так что большие дружины хёвдингов и ярлов разместились по соседству.
Возле Можжевельника Торбранда конунга ожидала первая большая битва. Поверив словам квиттов, в один голос твердивших, что Фрейвид хёвдинг собрал здесь войско и по приказу Стюрмира увел его к Острому мысу, Торбранд надеялся взять полупустую усадьбу без боя. Но Вальгаут Кукушка, смелый и расторопный человек, оказался дома со всей своей дружиной и выдержал жестокий бой. Торбранд конунг вошел в ворота Можжевельника только на третий день. Сам Вальгаут хёльд к тому времени уже умирал от тяжелой раны в груди и был без памяти. Его люди остались без предводителя и скоро сдались, зная, что ждать помощи неоткуда. От них Торбранд узнал важные новости — что далеко не все жители западного побережья поверили в обещанную милость Стюрмира конунга и пошли с Фрейвидом на Острый мыс.
— Это очень хорошо! — обрадованно говорил Торбранд, в честь победы немало выпивший за ужином. — Пусть квитты сами разбивают свою силу на части! Вот и еще кусок отвалился! Мы перебьем их по клочкам! Потерял уздечку — не сыщешь и лошадки!
Войско фьяллей уже готовилось не сегодня-завтра двигаться дальше и ждало только вестей от дозорного отряда. Ревнуя к успехам Хродмара, в дозор на сей раз пошел Асвальд сын Кольбейка. Хирдманы скучали на переполненной усадьбе и стремились дальше.
Когда в воротах показался высокий мужчина с девушкой на руках, его сразу заметили все. По одежде, по тонким косичкам за углами, по оружию в нем сразу признали квитта. Но он шел спокойно, как к себе домой, будто и не видя на дворе толпы вооруженных фьяллей. Вытаращив глаза от такой наглости, фьялли переводили изумленные взгляды с его лица на девушку у него на руках. Это была красивая девушка, в нарядной, богатой одежде, а глаза ее были закрыты, как будто она спала. Все это было похоже на видение, на какое-то волшебное предание о заколдованной спящей красавице. А если это все-таки не видение, если эта девушка принадлежит к какому-то знатному квиттингскому роду, то что могло заставить ее искать пристанища у конунга фьяллей?
— Эй! — первым опомнился любопытный Сне-колль Китовое Ребро. — Вы кто такие? Вас что, морем принесло?
— Не кричи, — со спокойной властностью посоветовал ему квитт. — Не беспокой йомфру. Она совершила такой подвиг, какой тебе не по плечу. Лучше скажи мне: чья это дружина?
— Это дружина Торбранда сына Тородда, конунга фьяллей! — гордо ответил Снеколль. — И всякий квитт, если он не сумасшедший, должен бежать отсюда со всех ног!
— Я сумасшедший! — успокоил его пришелец. — Где здесь женские покои?
— Вон там! — ответил ошарашенный Снеколль. Такое поведение даже его сбило с толку. Фьялли толпились вокруг них, ко близко не подходили, подозревая колдовство.
— Там остался хоть кто-то из женщин? — спросил квитт по дороге к девичьей.
— Да сколько угодно… — оживленно начал Снеколль, напав на знакомый предмет, но тут же сам себя перебил: — И все-таки — кто ты такой?
Квитт вошел в девичью, уверенно прошел между изумленными служанками и положил девушку на самую лучшую лежанку. Здесь было довольно много женщин: всех своих домочадцев Вальгаут Кукушка заранее отослал в горы, но на опустевшее место пришло немало беженцев, оставшихся без крыши над головой, и теперь они делили эту крышу с фьяллями, потому что деваться им было некуда. Как птичья стая, обитательницы девичьей вспорхнули с мест и снова сели. В дверях столпились хирдманы — каждому было любопытно, что это все значит и чем кончится.
— Скажи-ка мне, дуб секиры! — Квитт повернулся к Снеколлю, как будто только теперь мог уделить ему немного внимания. — Среди приближенных Торбранда Тр… Торбранда конунга должен быть один человек — Хродмар ярл сын Кари из усадьбы Бьёрндален, Где он?
— Он здесь, — недоуменно ответил Снеколль. — Откуда ты его знаешь? Зачем он тебе?
— Найди его и передай, что здесь та девушка, которую он очень хочет видеть, — спокойно ответил сумасшедший квитт. — Дочь Фрейвида Огниво.
— Дочь Фрейвида! — воскликнул Снеколль и впился глазами в лицо лежащей девушки.
Она так и не пошевелилась. Длинные ресницы закрытых глаз резко чернели на бледном лице, и она казалась истомленной, как после долгой тяжелой болезни.
— Так ее все-таки не принесли в жертву? — с горячим любопытством продолжал Снеколль. — Как же она спаслась? Или вы передумали? Как же вы так быстро добрались сюда от Стоячих Камней, когда мы забрали всех ваших лошадей? Да и тех затоптал великан!
Снеколль было засмеялся, но тут же бросился вон из девичьей. Удивительная, восхитительная новость бурлила в нем, как горячие бешеные ключи Эльденланда — Огненной Страны. Вот Хродмар удивится! А как он обрадуется! Ведь он столько месяцев гонялся за ней!
— Хродмар ярл! Хродмар! — ликующе закричал Снеколль, ворвавшись в гридницу, где Хродмар сидел возле Торбранда.
— Чего тебе?
— Прости, что я мешаю твоей беседе со знатными и мудрыми людьми! — с нарочитой учтивостью заговорил Снеколль, а смех бурлил в нем, как каша в закрытом котле, и даже пар тонкими струйками вырывался из ушей. Глядя на него, и Хродмар, и даже Торбранд конунг заранее начали улыбаться. — Но там пришла одна женщина, всадница волка… Она и приехала на волке, забодай меня Небесные Козлы, если это неправда! Женщина, которую ты давно хотел видеть! Та самая ведьма, дочь Фрейвида!
— Дочь Фрейвида! — Хродмар вскочил на ноги. —Хёрдис?
— На свете так много женщин — не моей бедной голове запомнить все их имена! Она лежит в девичьей. Ее притащил какой-то квитт и велел найти тебя! Он такой наглец! Можно подумать, что он в одиночку захватил эту усадьбу и теперь распоряжается!
Не слушая его, Хродмар бросился вон из гридницы. Он не знал, что тут можно подумать, и бежал, как не бегал даже от великана. Теперь-то он помнил» что у Фрейвида
