Первым делом они очертили вокруг Лигула защитную руну. Предусмотрительный горбун остался в ней, надежно защищенный от атакующей магии.
— Проверьте, все ли чисто, — велел он, кивая на дом № 13.
Достав короткие мечи, стражи скользнули ко входу в резиденцию мрака. Переглянувшись, первый охранник Лигула пропустил вперед второго. Все произошло быстро и слаженно. Должно быть, комбинация была согласована заранее. Второй тремя быстрыми взмахами меча, сверкнувшего лунной молнией, разрубил сетку и резко рванул в сторону ее край. Тусклый свет фонаря выхватил узкую дверь с крашеным стеклом — ту самую, уже знакомую Мефодию. Теперь настала очередь первого стража. Держа наготове оружие, он толкнул дверь и, пригнувшись, скрылся за ней. Второй напряженно ждал, вслушиваясь в малейший шорох. Спустя некоторое время первый страж выглянул и дал знак, что все в порядке. Теперь внутрь здания скользнули уже оба. Дверь бесшумно закрылась.
Лигул терпеливо ждал в руне, переминаясь с ноги на ногу. Наконец дверь скрипнула. Горбун увидел мелькнувший черный плащ.
— Шин, это ты? Что так долго? — крикнул из руны горбун.
— Дом большой! Пока все проверишь! — отвечал ему хрипловатый голос.
— Вы застали его?
— Да, спящим… Все в порядке, хозяин. Он даже не ворохнулся.
— Я, в общем, и не опасался. Так, на всякий случай, — сказал Лигул и, небрежно стряхивая с халата невидимые миру пылинки, вышел из защитной руны.
— Хоть бы дверь придержали. Всему надо учить! — проворчал он и, наклонившись, шагнул под леса.
Переступив порог, он оказался в кромешной тьме.
— Где огонь? — крикнул Лигул сердито.
— Здесь!
Что-то холодное легло ему на плечо и коснулось шеи. Горбун застыл. Вспыхнула витая длинная свеча. Перед Лигулом стоял Арей в плаще одного из его стражей. В вытянутой руке барона был клинок. На лезвии у основания покачивались шнурки с дархами охранников Лигула. У горбуна медленно отвисла челюсть.
— А-а-а… где? — медленно начал он.
— У меня в спальне, на втором этаже… — мягко сказал Арей.
— Не глупи! Я только хотел, чтобы они обездвижили тебя. Связали, чтоб я ничем не рисковал, разговаривая с тобой! Речь не шла об убийстве, — быстро залепетал Лигул.
— Ты уверен? — мягко спросил Арей.
— Да. Умоляю тебя, Арей! Ты же знаешь это. Мне не нужна твоя смерть. Пока не нужна, — твердо сказал горбун, бледнея, но не отводя взгляд.
Барон мрака, помедлив, кивнул и убрал клинок.
— Знаешь, почему я щажу тебя! Потому что у тебя хватило ума сказать «пока». Именно поэтому твои охранники живы. Впрочем, их эйдосы я заберу. Неудачникам они ни к чему… Проходи, Лигул! Чувствуй себя как дома!
Он щелкнул пальцами, и тотчас в просторном зале вспыхнули сотни свечей. Стало светло как днем. Журчал фонтан, сияли зеркала, мертвенно отливал мрамор.
— А ты неплохо обустроился! — одобрил Лигул.
Арей усмехнулся, взглянув на висевшие на стене картины.
— Можно подумать, ты не знаешь, как я обустроился… Не смеши меня! — сказал он и клинком все еще не исчезнувшего меча начертил в воздухе какой-то знак.
В ту же секунду на крайней картине, изображавшей казнь матроса на английском королевском фрегате, лопнула веревка. Сорвавшийся висельник шлепнулся с мачты, как перезревшая груша, и поспешно уполз за рамку. Лигул застенчиво зашаркал ножкой.
— Это не я! Не мой шпион! Это подлые происки наших древних врагов — светлых магов! Им бы только посеять рознь в наши дружные ряды! Клянусь, виновные будут строго наказаны! Да здравствует самая правая партия самого левого единства! Им не лишить нас свободы выбора! — заявил он, важно задрав к потолку палец.
За рамкой кто-то всхлипнул. Это плакал фальшивый висельник, сообразивший, что при любом раскладе виноват всегда стрелочник и поезд справедливого возмездия прокатится именно по нему.
— Кончай цирк, Лигул! Лопухоидов здесь нет, и билеты в первый ряд не проданы. Говори, зачем пришел, — устало сказал Арей.
Но горбун не спешил. Он уселся в мягкое кресло и поджал ноги. В своем пестром одеянии он очень напоминал нахохлившегося яркого попугая. Попугая, который быстро смелел и даже словно начинал презирать Арея за то, что тот оставил ему жизнь.
— Твоя секретарша здесь?.. Нас никто не услышит? — уточнил Лигул.
— Улита на дискотеке с каким-то джинном. Они так зажигают, что в прошлый раз спалили… м-м-м… что же это было? То ли ночной клуб, то ли казино.
— Арей, я же просил: не привлекать лишнего внимания! — укоризненно сказал Лигул.
— При чем тут моя Улита? Это ее хахаль, из твоей, кстати, Канцелярии. Джинна обозвали чучмеком, и он обиделся.
— Да, они слишком горячие, эти южные парни. Но что я могу на этом безрыбье? Ничего не могу… Ах, Арей, кадры в нашем деле решают все, — вздохнул Лигул.
— А все, что не решают кадры, — решаешь ты. Но «ближе к телу!», как любит говорить моя секретарша! — зевнув, заметил барон.
Лигул стал серьезным.
— Мы думали, что Мефодий должен перешагнуть порог черно-белого лабиринта в день своего тринадцатилетия. Тогда звезды займут нужное положение — не так ли?
— Так, — сказал Арей.
— Но при этом мы не учли, что Срединные земли сами по себе находятся в движении.
— Срединные земли неподвижны. Не смеши меня, Лигул, — сказал Арей.
— Так считалось раньше. Возможно, раньше так и было. Но теперь Срединным землям вздумалось прийти в движение, тем более что законы света и мрака там все равно не действуют… Звездочей, которого я предусмотрительно оставил там наблюдать за созвездиями, доставил мне это известие два часа назад. Я все проверил. Ошибки нет.
— И когда же Мефодий должен будет пройти лабиринт? — перебил его Арей.
— Завтра, — быстро сказал Лигул. — Все меняется крайне стремительно. Срединные земли просто взбесились. Они искривляют пространство как хотят и за считанные секунды проходят путь, на который раньше у них уходили столетия. Мефодий Буслаев должен быть там завтра вечером… Положение звезд останется таким же за сутки. Послезавтра к вечеру все уже закончится.
— Это невозможно. Мальчишка еще не готов. Я ничему не успел его научить! — отказался Арей.
Горбун передернул плечами.
— Выхода нет. Или завтра вечером, или через сто тысяч лет. Так сказал мой звездочей. Однако опасаюсь, что через сто тысяч лет Мефодий Буслаев уже станет прахом, — строго сказал он.
Арей надолго задумался.
— Значит, завтра? — повторил он мрачно.
— Да. Но одному ему не пройти. Нам придется кого-то послать с ним. Даже если у мальчишки проклюнется его интуиция, может возникнуть нечто такое, к чему он не готов, — сказал Лигул.
— Я сам пойду с ним, — решительно заявил Арей.
Горбун ухмыльнулся:
— Нет. Не пойдешь.
— Почему это? Уж не ты ли мне запретишь? — грозно спросил Арей.
Лицо Лигула мгновенно стало заискивающим.
— Я? Да кто я такой? Всего лишь жалкий глава Канцелярии, который целыми днями просиживает с
