останется только оплавленная яма! – нетерпеливо предложил Шурасино.
– Не стоит. Снижайся! – велел кентавр.
– Как, так сразу? Что-то слишком всё просто! – проворчал магистр.
Он потянулся к амулету, но в этот момент прозрачный шар на вершине пикирующей башни лопнул со звуком разбившейся лампочки. Оставшись без главного запаса магии, пикирующая крепость вздрогнула и, быстро теряя высоту, рухнула на вершины деревьев в двух сотнях метров от избушки.
Удар был такой силы, что мало кто удержался на ногах. Ург перелетел через ограду, едва успев сгруппироваться в невольном кувырке, а Таню швырнуло на И-Вана, который, стремясь удержать её от падения, так в неё вцепился, что они упали оба и прокатились по камням. При этом Таня продолжала упорно сжимать контрабас, который, как третий лишний, с энтузиазмом предоставлял И-Вану стукаться об него носом.
– Шурасино, что ты сделал с башней? Это всё из-за тебя! Эй, почему ты не оправдываешься?.. Не слышу в твоём голосе справедливого негодования! – возмущённо заявила Гробулия Склеппи.
Однако магистр Борея воздерживался от замечаний и лишь хрипел, пытаясь выбраться из-под рухнувшего на него кентавра.
– Прости, я не сразу разобрался, что к чему. Даже обрадовался, что подо мной что-то мягкое, – сказал Мардоний, поднимаясь на копыта.
Упавшая крепость торчала в лесу, целясь в небо покосившейся башней. Пройдут века, а она всё так же будет стоять здесь, позволяя случайным путникам строить самые невероятные гипотезы на свой счёт. Пикирующие крепости, лишившиеся магического кристалла, никогда больше не взлетают.
– Теперь борейцы меня точно на голову укоротят, если поймают… Они не поверят, что шар разбил не я, – печально сказал Шурасино.
– Если поймают, то да. Тебе не поздоровится. Но на твоём месте я боялся бы не борейцев, – заметил Мардоний.
Кентавр не отрывал взгляда от покосившейся избушки. За прошедшие годы она ещё больше вросла в землю. Трава, мох и молодые берёзки нахально забирались на стены вплоть до провалившейся крыши. Пройдёт ещё несколько десятилетий, и от избушки останется только сырой остов со слепыми окнами.
– Ждите меня здесь! Я сейчас! – сказал Ург.
Он отстегнул меч, плюхнулся на живот, взял нож в зубы и быстро, точно уж, пополз к избушке. Таня смотрела, как шевелится трава там, где проползает Ург. Казалось, что по поляне прокатывается волна. Она докатилась до избушки, на минуту задержалась там и отхлынула, покатившись в обратном направлении.
– Вот это уровень! Сразу видно, паренёк из Тыра! – с восхищением сказал Ягуни.
– Святая простота! После того, как мы башней повалили тут лес, он хочет остаться незамеченным! Да тут мёртвые встанут! – скрестив на груди руки, недоверчиво хмыкнул рядовой Гуннио.
– А вот про мёртвых не надо! Прикуси язык! – сказал кентавр.
Трава зашевелилась, и вот Ург уже вновь стоит рядом.
– Внутри темно. Дверь закрыта. В ставни тоже ничего не видно. Вообще избушка выглядит заброшенной, – сообщил он.
– Думаешь, там никого нет? – спросила Таня.
– Скорее всего, да. На пороге трава, дверную ручку затянуло вьюном… Но когда имеешь дело со Стихиарием, это ведь ничего не значит?
– Абсолютно ничего, – кивнул Мардоний и, уже не скрываясь, шагнул на поляну.
Быстро смеркалось. Всколыхнув застоявшийся воздух, на них дохнул ветер.
– Вы ничего не ощущаете? Вроде пованивает чем-то! – подозрительно принюхиваясь, спросил Ягуни.
– А ты как хотел? Мы же на Диких Землях! – ответил Ург.
Запах разложения усилился. С разных сторон поляны на них надвигались мертвяки. Вывернутые, точно варёные, белки глаз, лишённые зрачков, а часто и век, смотрела на них. Не договариваясь, путники сомкнулись спина к спине, приготовившись защищаться. Ург перебросил И-Вану свой меч, себе оставив лук. Шурасино вцепился в свой амулет. Таня заслонилась контрабасом. Рядовой Гуннио стиснул кулаки. Мардоний выпустил несколько стрел и ни разу не промазал.
Мертвяки надвигались, медленно, но неуклонно. Их становилось всё больше. Казалось, лес у поляны кишит ими. Здесь были и довольно свежие, недавние, и такие, плоть на которых висела, точно порванная одежда на огородном пугале. От многих осталась лишь источенная червями слизь, но и она упорно ползла к ним. Тане почудилось даже, что среди них мелькнул тот самый карлик-убийца с шишковатой головой и подтёков засохшей крови на подбородке.
Вонь стала совсем тошнотворной. Гробулия Склеппи, позеленев, старалась дышать через платок, но даже это не спасало. Мертвяки приближались. Видно было, как у некоторых поблёскивают зубы в провалах порвавшихся щёк. Слышно было, как шуршит земля в лесу у поляны. Она расступалась, чавкала, струйки почвы стекали в безымянные могилы. Задевая друг друга отваливающимися руками, мертвяки карабкались уже на пикирующую крепость, недавно оставленную странниками.
– Сматываемся! Телепортируем! – прохрипела Гробулия, пытаясь вспомнить заклинание.
Шурасино уныло продемонстрировал ей свой амулет.
– Видишь между опалами янтарь? А то, что он не светится, видишь? Значит, пространственная магия здесь не действует.
Ягуни выдернул из ножен кинжал.
– Нужно очертить защитный круг! – крикнул он Ургу, поспешно начиная вырывать кинжалом траву.
– Бесполезно, – откликнулся Ург.
– Почему?
– Обрати внимание на тех туляков в плащах с пряжками! Готов поручиться, что это настоящие саванты, с очень приличным запасом зубов в полотняных мешочках. Ни один магический круг долго не выдержит.
Таня заметила, что хаотичная толпа мертвяков не так уж хаотична, как могло показаться на первый взгляд. Мертвяки были разбиты на четыре больших отряда, во главе которых стояли саванты. Каждый отряд отрезал их со своей стороны поляны, прижимая к избушке.
– Чего они хотят? – крикнула Склеппи.
– Что хотят они – ясно. Наших тел и крови. Главное – чего хочет
– Я думаю, что это такое ненавязчивое приглашение. Стихиарий явно добивается, чтобы мы укрылись в доме. Это ему зачем-то надо! – угрюмо произнёс кентавр.
Он выпустил стрелу, насквозь пробившую грудь одного из вырвавшихся вперёд савантов. Савант недовольно заурчал, покосившись на стрелу как на досаждавшую ему занозу. Теперь мертвяки были уже совсем близко. Их гниющие толпы неуклонно смыкались, прижимая их к избушке.
***
– Странно… После меня здесь явно никого не было, а засов на месте. Да и вообще я не уверен, что закрывал за собой дверь, – пробурчал Мардоний.
К волшебству такого рода он относился без доверия.
Дверь в сторожку, как и в прошлый раз, была закрыта. Разросшийся куст шиповника просунул ветви между досками и причудливо переплёлся с ними, словно подсказывая, что ни одно материальное существо давно не входило сюда.
Таня толкнула дверь, но открыть не смогла. Тогда Ягуни, просунув в щель кинжал, отодвинул щеколду. Тем временем И-Ван вставил клинок меча между дверью и порогом и, чуть приподняв просевшую дверь, распахнул её резким пинком.
