— Только не у этой. Наша принцесса была сирота, даже без опекунов, и сама принимала решения. Сложность в другом. Принцесса и эльф принадлежали к разным народам. Он был крылатое создание ростом ровно три с половиной сантиметра, она же — ровно на сто шестьдесят пять сантиметров выше… Другими словами, он был крошка-эльф, который вполне помещался у нее на ладони. О какой свадьбе могла идти речь, когда ему приходилось бояться, чтобы его элементарно не раздавили?
— Но есть же еще магия! Чародей уровня Сарданапала разрулил бы их проблему за четверть часа. Ну максимум за час, — подсказала Таня.
— Так они и поступили. Отправились к волшебнице, которая жила в тех краях, особе весьма резкой и грубой, но сведущей, и, положив ей на стол мешок золота, обрисовали ей ситуацию. Ведьма пролистала кое-какие книги и сообщила влюбленным, что, суслики мои, у вас есть два варианта. Первый вариант — она сделает эльфа человеком, как принцесса. Для этого только и требуется, что проглотить косточку груши редкого сорта, которая растет только в Эдеме. Правда, у нее случайно завалялась одна такая. Кто-то из светлых стражей, пролетая, бросил огрызок, а волшебница подняла, заметив, как он сияет. И не ошиблась.
— И что? Эльф проглотил косточку и женился на принцессе? — нетерпеливо спросила Таня.
— Не спеши! Еще волшебница сказала эльфу, что, став человеком, он лишится своих крыльев и не сможет летать. Прозрачных, жестких, как у стрекозы крыльев. Они не смогут вырасти и отпадут… Эльф же не мыслил себе жизни без полета. Заметив, что эльф приуныл, принцесса спросила у ведьмы о втором варианте. «Второй вариант такой, — сказала ведьма. — Я дам тебе пузырек с зельем — только не спрашивай меня, из чего оно, или тебя непременно стошнит — и ты станешь крошечной, как эльф. Возможно, у тебя даже вырастут крылья, и вы сможете вместе летать. Только учти, зелье, как и косточка, действует один раз. Ты останешься маленькой навсегда, равно, как и эльф, если вырастет, навсегда останется человеком».
— И принцесса выпила зелье? — спросила Таня с сомнением.
Ванька покачал головой.
— Не выпила. Она сильно задумалась. Летать — это, конечно, замечательно, но как же трон? Девчонку трех сантиметров ростом на нем никто не заметит. Министры разбегутся, армия взбунтуется и тогда придут другие короли и захватят ее маленькую страну. Нет, как бы ей не хотелось быть с эльфом, пить зелье она не будет…
— И чем все закончилось? Кто решился: эльф или принцесса? — спросила Таня, глядя на Ваньку пристальнее, чем ее мать Софья когда-то много лет назад смотрела на юного Леопольда.
Ванька осторожно протянул ладонь и позволил дракону залезть на нее. При этом он следил, чтобы Тангро касался ладони только брюхом. Огненный гребень на его спине в считанные мгновения превратил бы ладонь в подрумяненную котлету.
— Никто. Они не успели, — просто ответил Ванька. — Старая волшебница отлично умела читать по глазам. Она поняла, что принцесса сомневается как и эльф. Она забрала косточку от груши, взяла пузырек с зельем и сказала: «Идите прочь, дураки! Не отнимайте у меня время! Даже если кто-то из вас решится, он никогда не простит другому, что сделал это. А раз так не хочу переводить на вас свое зелье и свою косточку!»
— Заткнись! Ты сам не знаешь, что несешь! — крикнула Таня.
Крикнула и ужаснулась. Грубость как таковая была ей не свойственна. Тане казалось, она навеки оставила ее на застекленном балконе квартиры Дурневых. Ванька попытался положить руку ей на плечо, но она ее сбросила.
— Ты ничего не понимаешь, Валялкин! Твои два дурака: эльф и принцесса любили друг друга недостаточно сильно. И оба были эгоисты. Он трясся над своими крыльями, она дорожила троном, — сказала Таня устало.
— Нет, — не согласился Ванька. — Они не были эгоистами и любили друг друга так, как никто и никогда не любил до них. Просто всё дело в том, что жизнь не состоит из одной любви. Любовь — это десерт, это удовольствие, но никак не основное блюдо. Кроме любви, в жизни каждого есть цель. Что-то чудовищно важное, глобальное, для чего человек приходит на свет. Его миссия, его сверхзадача, его долг перед самим собой и перед миром. Для эльфа — небо, а для принцессы — интересы ее народа.
Таня поморщилась. Ванька говорил, безусловно, важные и правильные вещи, но вот зачем? Какие цели он преследовал?
— Это все красивые слова. Демагогией можно замаскировать все, что угодно. Так и скажи, что ты хочешь затащить меня в свой медвежий угол и не хочешь учиться в магспирантуре… А что я буду делать тут? Учить лешаков арифметике? Признайся, что ты придумал свою сказочку сам. Хотя можешь и не признаваться. Я и сама это отлично знаю.
Ванька не ответил. Он отвернулся и смотрел на стену, по которой расширявшимся островком плясал огонь. Они так увлеклись спором, что не заметили, когда дракончик успел подпалить ее. Не дожидаясь, пока Ванька погасит огонь и вновь вспомнит о ней, Таня сунула руку в карман и бросила на стол приглашение.
— Вот… возьми… прочитаешь… Пока, малютка эльф! Береги свои крылышки! — крикнула она и, прежде чем Ванька остановил ее, бросилась к выходу.
—
Инструмент, который сходу подхлестнули таким стремительным заклинанием, рванул с места. Засвистел ветер в ушах. Пронесся под полированным днищем поваленный частокол. С запоздалой обидой загудели струны. Никогда еще с ними не обращались так бесцеремонно.
— Постой! Да погоди! Ты ничего не поняла! — крикнул Ванька, отыскивая глазами пылесос.
Пока он нашарил его в углу, опрокидывая стопки книг, пока выбежал, контрабас уже превратился в крошечную точку. Ванька с досадой пнул пылесос ногой. Крышка отскочила, чешуя высыпалась вонючим холмиком. Валялкин сгоряча стал заталкивать ее назад в бак, и его едва не стошнило от вони. Эх, да и разве могла его каличная машина догнать в небе контрабас Феофила Гроттера?
Ванька вернулся в дом и взял со стола приглашение. Он перечитал его дважды, прежде чем смысл фраз дошел до него.
— Встреча в Тибидохсе! Мы обязательно будем там, не правда ли, Тангро? А пока есть о чем подумать… — сказал он.
Дракон сочувственно дохнул огнем, и приглашение превратилось в пепел. Ванька подумал, что это символично.
Глава пятая.
«МОЯ ДЕВУШКА ХОЧЕТ ЗАМУЖ!»
— Я понимаю, что вам пока смешно, но попрошу минутку терпения, — сухо сказал клоун, прикуривая от динамитной шашки.
Эрнан Кортес рассказывал, что однажды по распоряжению сестры его деда монахини стали копать землю возле одного скита под Медельином и наткнулись на каменную статую, на которой сбоку было написано: «Переверни и увидишь». Когда же статую перевернули, прочли следующее: «Благодарствую, а то весь бок отлежала».
Остановившись, чтобы еще раз заглянуть в адрес на карточке, Ягун спустился в подвал. Некогда подвал имел отношение к соседнему мебельному магазину, о чем до сих пор свидетельствовал общий
