Первые гости начали собираться с утра. Демьян Горьянов прилетел не на пылесосе, а на Пегасе. Пегас был старый, со слезящимися глазами, измученный. Малютка Клоппик немедленно распустил слух, что Демьян похитил его из колбасного цеха.
Демьян стоял у подъемного моста и держал Пегаса за повод, размышляя, что делать с ним дальше. Привязать? Отпустить? А если отвести, то куда?
– Ты же сказал Таньке, что опоздаешь. А сейчас только восемь утра! - ехидно сказал Горьянову Ягун.
Демьян покосился на него с тревогой.
– Эмю-эээ… Я перенес несколько деловых встреч. Мы проведем их позже, в другом формате. Я счел, что общение с друзьями - гражданский долг всякого делового человека.
– Это ты правильно счел, Горьянчик! Только умоляю: не надувай так щеки! А то кто-нибудь сочтет, что ты - мутировавший хомяк! - одобрил Ягун.
'Деловой человек' поджал губы и озабоченно обернулся. По подъемному мосту к нему бежал разгоряченный Тарарах. Демьяну стало не по себе. Он реально смотрел на вещи и не верил, что Тарарах мчится, потому что рад его видеть. Все же он сделал навстречу питекантропу шаг и протянул ему ладонь.
Вместо рукопожатия питекантроп молча вырвал у него повод. Передав повод Ягуну, он сдернул с Пегаса седло и потник. Оказалось, что спина у того стерта до крови.
– Когда седлаешь пегасов, не натягивай седло на основание крыльев! Ты что, не видишь: оно сдирает кожу! - набросился на Горьянова питекантроп.
Демьян смутился. Тарарах осмотрел сбитые ноги коня, его торчащие ребра и, задрав губы, занялся изучением зубов.
– Дареному Пегасу в зубы не смотрят! - попытался пошутить Ягун.
Шутка успеха не имела. Тарарах ее даже не услышал. Как раз в эту минуту он заметил следы кнута на крупе у Пегаса и так уставился на Демьяна, что тот невольно сделал шаг назад.
– Я не виноват! У меня даже плети нет! И седлал не я! Я просто взял коня напрокат! - быстро сказал Горьянов.
– Ты же говорил Таньке, что у тебя личная конюшня? - наивно напомнил Ягун.
Демьян отступил еще на шаг, рискуя свалиться в ров.
– Э-э… Ну я немного преувеличил. На самом деле эта конюшня формально числится за моими деловыми партнерами… То есть даже это их конюшня! - путано сообщил он.
– Прекрасно! Оставишь мне ее адрес! - сказал Тарарах сквозь зубы.
– Адрес конюшни? Зачем? - встревожился Горьянов.
– Я наведаюсь туда, чтобы поблагодарить хозяев за трогательную заботу о животных. И не надейся, что я забуду! Ты все понял? - грозно повторил Тарарах.
Горьянов торопливо закивал, стараясь не смотреть на красное лицо питекантропа. Добряк Тарарах становился зверем, когда видел, что обижают животных.
– Ягун! Отведи Пегаса в конюшни! А ты, дрянь такая, чтоб даже близко не крутился! - приказал Тарарах.
Горьянов забеспокоился.
– Как в конюшню? Но я должен буду его вернуть! Или мне будет плохо!
– Я сам его верну. А плохо будет всем! - мрачно пообещал Тарарах.
– Но это вампиры! Они опасные ребята! С ними лучше не связываться! - пискнул Демьян.
– Я тоже опасный ребенок. У меня было трудное детство в грубом пещерном обществе… Эти кровососущие сволочи, которые мучают коней, будут отныне пить кровь только из стаканчиков, потому что зубов у них не останется, - заверил его Тарарах, обнаруживший следы старых укусов на шее у Пегаса.
Когда Ягун увел Пегаса, Горьянов грустно уш-лепал в Тибидохс. Он уже пять тысяч раз пожалел, что не прилетел на пылесосе. Милый, милый пы-лесосик, как же ты далеко! И на чем теперь возвращаться обратно, если ему не вернут Пегаса? 'Мама, мама, о чем же ты думала? Выполни работу над ошибками! Роди заново своего непутевого сына!' - страдал Горьянов.
Вскоре после Демьяна прилетели два 'П' - Попугаева с Пупсиковой. Где-то в районе Гарда-рики они встретились с Кузей Тузиковым, который вился вокруг них на своем реактивном венике, как шмель. Пупсиковой он при этом уделял несколько больше внимания, чем Попугаевой. Верке это не нравилось. В ее принужденном смехе вся-
кий опытный человек уловил бы нотки похоронного марша.
Ритка Шито-Крыто появилась около полудня. Как она прилетела, не видел никто. Ягун увидел ее сразу в коридоре Жилого Этажа. Ритка, посвистывая, направлялась в душ в халате и тапочках, будто и не улетала никуда, а существовала в Тибидохсе все эти месяцы на правах привидения.
– Откуда ты взялась? - спросил Ягун.
– Оттуда, - сказала Ритка и посмотрела в неопределенность.
– А на чем прилетела?
– На том.
Больше Ягун вопросов не задавал. Понял, что бесполезно. В конце концов, если у тебя фамилия Шито-Крыто, от тебя можно ожидать чего угодно. Захватив с собой Таню и Лоткову, которой тоже нужно было уделить внимание, Ягун отправился к бабусе. Он надеялся невзначай на правах любимого внучка вынюхать у нее, что именно привезли вчера Сарданапалу на склепах Магщества.
Ягге возилась с учениками Великой Зуби. После наложенного собачьего сглаза ученики воображали себя псами. На полу стояли миски, в которые Ягге накладывала гречневую кашу с костями. Голодные ученики тявкали и нетерпеливо скулили.
Заметив Лгуна, ученики немедленно облаяли его, а одна, хорошенькая и стройная девица лет пятнадцати даже вцепилась ему зубами в штанину. Ягун укоризненно сказал 'фу!' и погладил ее по
голове. Секунду спустя девица уже подпрыгивала и лизала его в щеку, пытаясь вилять несуществующим хвостом.
– Хорошая собачка, хорошая! Умница! - одобрил Ягун, подставляя 'собачке' другую щеку и как бы невзначай поглаживая ее по спине.
Катя Лоткова гневно кашлянула.
– В чем дело? - возмутился Ягун.
– Отойди от нее!
– Зачем?
– Я сказала: отойди!
Ягун пожал плечами и с сожалением отошел.
– Отвратительная черствость! Я всегда подозревал, что ты не любишь собак! - заявил он.
Ягге разобралась наконец с кашей. Забыв о Лгуне, 'собаки' метнулись к мискам и стали жадно есть, толкаясь головами. Ягун бочком приблизился к Ягге.
– Бабуся, а бабуся… Тебе очень идет сегодняшняя шаль! - начал он.
– Неужели больше, чем вчерашняя? - озабоченно спросила Ягге.
– Да, гораздо больше. Вчерашняя была тусклая, старая и плохо выражала твою внутреннюю сущность. Я бы ее на половые тряпки пустил! - убежденно сказал Ягун.
Ягге посмотрела на внука без восторга.
– У меня всего одна шаль, - произнесла она. Ягун прикусил язычок и невнятно пробормо-
тал что-то про магические потоки из Потустороннего Мира, которые искажают реальность.
– Не подлизывайся! Все равно не узнаешь! - строго оборвала его Ягге.
– Чего не узнаю?
– Того не узнаешь.
– И ты даже не скажешь, где спрятали то, о чем я не узнаю?
– Нет, - категорично заявила Ягге.
