заметил, что кто-то до него уже вскрывал конверт. Для детектива его класса, это нетрудно заметить. Он подозрительно посмотрел на мальчика и сказал:
— Ты читал это письмо?
Глаза Сэмми еще больше округлились. Он впервые видел знаменитого детектива и уже был готов благоговеть перед ним.
— О, что вы, сэр! — пролепетал он так искренне, что Эрл еще раз внимательно осмотрел конверт.
— Ты маленький лгунишка, — сердито сказал он. — Это письмо явно кто-то вскрывал. Если ты не скажешь мне всей правды, кому ты давал читать это письмо, я отведу тебя в полицейский участок, понял?
— Я не кому не давал читать его, сэр… но мистер Гобби мог вынуть его у меня из кармана и прочитать в то время, когда я мыл посуду на кухне…
— Кто этот мистер Гобби? — спросил Эрл.
— Наш старший бармен, сэр…
— Толстяк с черными лохмами? — спросил Марк.
— Да, сэр. Он знал, что миссис Флеминг просила меня отнести это письмо вам, потому что пришлось у него отпрашиваться с работы чуть раньше. Он сказал, что я должен перемыть всю посуду, потом могу быть свободным.
— Значит, ты оставил это письмо в кармане куртки и его свободно могли у тебя похитить?
Эрл полез за сигаретами в карман, закурил и уселся на край стола. Марк все еще сидел в кресле, скрестив ноги и внимательно следя за разговором. Нэнси, стоя у двери, что-то записывала в блокнот.
— Что вы, сэр! Кому нужно письмо старухи? И что в нем может быть интересного? — затараторил парнишка, блестя плутоватыми глазами.
— А что, разве памятка, написанная миссис Флеминг, не стоила пяти долларов, ты плутишка? Забыл уже? — вставил Марк.
Сэм Гопкинс стоял с разинутым ртом, заметно побледнев от волнения, но Эрл уже не обращал на него никакого внимания. Он быстро вскрыл конверт и вынул небольшой лист бумаги. Развернув его, он прочел:
'Мистер Соммерс!
Обстоятельства вынуждают меня снова обратиться к вам с просьбой как можно скорее посетить меня. Было бы желательно сегодня. Буду ждать вас. Заранее признательная вам Д.Флеминг”
— Да, действительно, интересного мало, — задумчиво сказал он и передал письмо Марку. — Что ты скажешь? Стоит ли оно пяти долларов?
Марк дважды прочитал письмо, немного помедлил, потом сказал:
— Скажу, что надо исполнять ее просьбу. Хочешь, пойду я?
— Нэнси, возьмите конверт с письмом и вложите его в папку с делом миссис Флеминг, — распорядился Эрл и обошел стол, сел на него и вопросительно посмотрел на Марка. — Ты и вправду хочешь пойти на это свидание?
— Может быть, я все же наконец разнюхаю, что у этой бабки в ее великолепном шкафу, — ответил Марк, улыбаясь.
Все рассмеялись.
— Что мне сказать старой мэм? — спросил Сэмми, неодобрительно поглядывая на Марка.
— Вот что, мистер Гопкинс, — начал Эрл, сверля мальчонку сердитыми глазами, — во-первых, никто не должен знать о твоем приходе сюда и о том, что миссис Флеминг писала мне. Если я узнаю, что ты невоздержан на язык, я уничтожу тебя, сотру в порошок и ты никогда больше не увидишь белого света — это я тебе обещаю.
— А во-вторых, сэр? — спросил испуганно Сэм Гопкинс.
— Во-вторых… — Эрл попытался скрыть усмешку, — во-вторых, сейчас ты побежишь и скажешь миссис Флеминг, что я сам приду к ней сегодня вечером. Понял?
— Где уж не понять, все и так ясно, сэр… — И Сэмми повернулся было к двери, что бы поскорее удрать, как Марк остановил его.
— Эй, парень, подожди! Вот тебе за труды… и за хорошее поведение в дальнейшем. — И он вынул из своего бумажника пятидолларовую банкноту и протянул мальчонке. Лицо мальчика просветлело. Он быстро выхватил из рук Байкинса деньги и с криком восторга выскочил из кабинета.
Нэнси вышла вслед за мальчиком.
— Кто этот Гобби? Ты его знаешь? — спросил Эрл Марка, который в это время затягивался сигаретой. Голубой дымок пополз по кабинету, в котором и без того царил сумрак.
— Я думаю, что это тот самый бармен из бруклинского ресторана, который задавал мне не совсем приличные вопросы и явно следил за мной, ответил Марк, стряхивая пепел в хрустальную пепельницу, стоявшую на столе Эрла. Это был подарок Нэнси к его дню рождения, сам бы он, конечно, на подобное разорение не пошел.
— Итальянец?
— Маленький, жирный, с кудлатой головой… Мне он очень не понравился.
В этот момент на столе Эрла зазвонил телефон. Оба вздрогнули от резкого звука. Эрл снял трубку.
— Это ты, Луис? Да? Привет. Не извиняйся, я не очень занят… Что? Люси Арчибальд? Нет, у нас ее не было. Как ушла? С репетиции? А куда? Не сказала никому? Куда же она могла деться? Быть того не может, Луис! Звонили в отель? Ну и что? Не отвечает? Может, она пошла побродить по магазинам? Что говорят другие девушки? Не знают? Вот так сюрприз устроила эта нахальная девчонка!
Во время этого разговора Марк в испуге вскочил с кресла и стал нетерпеливо слушать дальнейший разговор, а Соммерс тем временем продолжал:
— Луис! Как это могло случиться, ведь ты мне обещал присматривать за ней… Ты думал… Черт знает, что это такое! Человек уходит с репетиции и никто этим не интересуется! Как? Она ушла в одном платье? Без пальто? Дьявольщина! Этого я больше всего боялся… даже сумочка осталась? О, боже! Сколько? Уже около часа? Почему же вы раньше мне не позвонили? Ладно. Сейчас мы с Марком приедем к вам и поговорим поподробнее… Не отпускайте никого из ваших… Может найдется хоть один свидетель. Я еду! Да, ждите!
Эрл бросил трубку и крикнул Нэнси, чтобы она немедленно позвонила к себе домой и спросила Кэрри, не видела ли та мисс Люси.
Нэнси, растерянная и расстроенная, стала набирать свой номер. Кэрри ответила тут же, сказав, что она видела Люси только вчера вечером. Руки у девушки слегка дрожали, как и голос, когда она передавала Соммерсу содержание своего разговора.
— Не собиралась ли Люси куда-нибудь пойти? Не говорила ли она вам что-нибудь подобное? — строго спросил ее Эрл.
— Нет, нет, ничего подобного она мне не говорила… — ответила Нэнси, — но, Эрл, она очень своеобразная и могла вполне выкинуть какой-нибудь номер, чтобы доказать, что она свободна и независима. Ее тяготит наше постоянное участие в ее передвижениях. Подождем до вечера, не надо паниковать, мальчики…
— Но ведь она удрала с репетиции! Понимаете ли вы это? Для нее это невозможный поступок! Это абсолютно исключается! — крикнул Марк, начав ходить по кабинету, засунув руки в карманы. Он сильно побледнел, пот выступил у него на висках и скулах.
— Одевайся! — сказал он. — Мы едем сейчас в театр, а после решим, что нам делать.
Одевшись и прихватив с собой даже зонты, оба детектива вскоре выскользнули из здания, сели в «бьюик» и покатили по Парк-авеню.
Было около десяти вечера, когда Эрл вошел в свою квартиру. Уставший, промокший и злой, он первым долгом скинул с себя промокшую одежду и прошел в ванную. Приняв горячий душ, он облачился в сухое белье, натянул шерстяные носки и накинул на себя халат. Подойдя к бару, он налил себе добрую
