- На некоторых есть… Уко Двуполовинус иногда эти планеты исследует. Он говорит, что многие - в точности как наша, только в уменьшенном виде.
- А вон тот шар? Тоже планета?
- Где?… Ай!…
К ним тихо подлетал полупрозрачный серый шар локтей десять в поперечнике. Он колыхался, как студень.
Это была явно не планета. Шар смотрел на мальчишек синими круглыми глазами (каждый величиною с таз). И непонятно улыбался красным толстогубым ртом. Потом широченный рот распахнулся во всю нижнюю половину шара. По губам прошелся розовый пузырящийся язык. Видно было, что рот сквозной. За ним голубело небо.
В первый миг Авка не очень испугался. Шар выглядел добродушно. Лучик, однако, взвизгнул, вырвал из травы тяжелый стебель чертополоха с земляным комлем. Сунул в руки Авке:
- Отбивайся! Гони его!
Авка перепуганно замахал:
- Кыш! Пошел!
Лучик замахал таким же стеблем:
- Пошел отсюда! Убирайся! Мы ничего плохого не сделали!
Но шар не убрался. В неторопливом полете он попытался обойти мальчишек с тыла.
- Авка, давай спиной к спине! Лупи сильнее! И смотри ему прямо в глаза, не отворачивайся! Тогда не сунется!
- Кыш! - снова завопил Авка И при этом глядел то в один, то в другой большущий зрачок (он в них отражался). Попал стеблем по нижней губе. - Иди отсюда! Чего надо?! Мы тебя не трогали!…
Шаровидная рожа сморщилась, будто собралась чихнуть. Не чихнула, а сказала с глухим чавканьем:
- Хулиганы. Еще увидимся… - И круглое существо медленно уплыло за травянистый пригорок.
Лишь сейчас Авка понял, что он перепуган до полусмерти. В горле застряла целая очередь затвердевших 'иков'. Колени прыгали так, что вот-вот ускачут от хозяина. Мускулы обмякли, как полоски вяленой тыквы.
- Л… Л-лу… Л-лучик, это кто?
- Т… такой… местный житель. Их называют 'шароглоты'. Видел, какая пасть? Если зазеваешься, хлоп губами - и нету тебя…
- С… совсем?
- Ну, не совсем 'совсем'. Однако можешь оказаться в гадостном месте. На каком-нибудь дальнем болоте, например. Сидишь мокрый, жеваный и не знаешь, куда идти. Или на необитаемом острове среди крокодилов и удавов… Или еще хуже - в кабинете у директора школы. 'А скажите-ка, голубчик, где вы гуляли во время урока алгебры?'
- Жуть какая… - передернулся Авка.
- Да… По правде говоря, я первый раз видел шароглота так близко. Они появляются не часто. И вообще-то они нападают на тех, кто сделал что-нибудь нехорошее. Так говорят… Ими маленьких детей пугают:
Не реви, а то придет Круглый дядя шароглот. Кто ревет по целым дням, Шароглот его ням-ням…
'Интересно, где бы я оказался, если бы он меня 'ням-ням'?… - Авку передернуло опять. Он украдкой скосил вниз глаза: сухие ли штаны?… Уф, кажется, до э т о г о не дошло. А то бы скандал на весь подземный мир…
А Пу-Пу - он ничего, храбрый парень, хотя и с нежной поэтической душой.
- Ты, Лучик, молодец, не растерялся!
- Ты тоже…
- А чего он к нам привязался-то? Мы же ни в чем не виноватые!
- Ох, разве бывают совсем не виноватые люди? - философски отозвался поэт Лучик.
- Может, он решил, что я драчун? Из-за синяка… Или учуял, что я нездешний?
- Кто их, шароглотов, знает, - вздохнул Лучик. - Да ты не бойся. Если он улетел, то скоро не сунется…
И они пошли снова - к синевшему вдалеке городу.
Впрочем, город недолго синел и оставался далеким. Он приближался так быстро, будто ехал навстречу. И делался разноцветным. Словно большая картинка-разворот из книжки 'Тыквогонские народные сказки'… Хотя нет! На тыквогонскую столицу город был не похож. В нем подымалось над крышами множество острых стеклянных башен - будто закрученные по спирали великанские сосульки. Когда подошли совсем близко, Авка увидел, что башни сверху донизу обвиты лесенками, галереями и желобами. По крутым желобам с визгом и хохотом съезжали на тротуарные плиты ребятишки. И смешивались с толпой.
Толпа была радостная - с красными и желтыми шарами над головами, с пестрыми флагами и веерами. Там и тут лопались хлопушки, выбрасывали синий и оранжевый дым. У него был запах тополиных почек.
- Празднуют появление солнца, - торопливо объяснил Лучик. - Авка, ты пока не говори никому, кто ты такой и откуда. А то потащат на площадь, начнут приветствовать. А нам сперва надо к академику.
И они заспешили сквозь толпу. По улицам и лестницам, по площадям с каруселями. Над головами, среди ярких воздушных шаров, иногда проплывали шароглоты, но их, кажется, никто не боялся.
- Далеко еще? - выговорил запыхавшийся Авка.
- Да, порядочно. Он живет за Южным парком, на улице Мыльных Пузырей… Но можно сократить путь, если через площадь Кипящего Чайника.
- Ну и давай! Через Чайник!
- Тогда не отцепляйся от меня! - И Лучик ухватил Авку за руку.
Они побежали по широченной лестнице, на которой танцевали и пели девочки в платьях, похожих на цветастые абажуры.
- Извините… Извините… - направо и налево говорил Лучик.
Лестница привела на крутой дрожащий мостик. А мостик - на круглую площадку. Улицы, люди и даже воздушные шары оказались далеко внизу. Авка понял: он с Лучиком на верхней площадке башни.
- Вот он, Чайник! - часто дыша, сказал Лучик. И вытянул вниз руку.
На площади посреди яркого многолюдья возвышался сверкающий желтый купол. Круглая медная гора!… Ох, да это и правда был чайник! Только ростом с пятиэтажный дом! Крышка - размером с купол цирка! Изогнутый носик чайника (вернее, носище!) на конце слегка расширялся и раздваивался. Этот черный, похожий на рот чудовища раструб смотрел прямо на Авку и Лучика. Из него шел прозрачный пар.
- Зажмурься, пожалуйста, - попросил Лучик. - Не надо смотреть по сторонам, а то промахнемся.
- Куда промахнемся? Подожди. А…
- Поехали! - Лучик дернул Авку за руку.
- А-а-а! - Их закружило и понесло вниз. Авка понял, что они мчатся по скользкому винтовому желобу. И, конечно, зажмурился. С перепугу. Но желоб скоро кончился, и Авка - опять же с перепугу - распахнул глаза. И перестал вопить, потому что воздух в груди кончился. Зато вокруг был сплошной воздух. Вылетев из желоба на половине башенной высоты, Авка и Лучик мчались теперь в свистящей пустоте. Над площадью! И раздвоенный раструб ('носик'!) стремительно приближался к ним.
Это что же такое! То БЧП, то шароглот, то медное чудище! И каждый норовит сожрать! Мысль эта мелькнула у Авки со скоростью полета. А полет длился секунду. Авка вдохнул пахнувший чайной заваркой пар и темноту. И они с Лучиком понеслись (опять как по желобу) внутри изогнутого туннеля. Авка был уверен - в кипяток!
Слава Богу - не в кипяток. Но в кипение и бурление радостной толпы. Авка и Лучик оказались в ней, едва 'носик' выбросил их внутрь гигантского чайника.
Множество рук подхватило мальчишек, понесло, завертело и под крики ура доставило на широкое,
