через раз.
– Нам на двоих как раз и хватит... – подобострастно захихикал Хвост. Ему было противно и страшно, но он хихикал.
Сквозь прицел Алексей осмотрел окна второго этажа здания. Их было восемь. Не может такого быть, чтобы свет не горел, подумал он, шторы, наверное... Надо было брать еще и ночной прицел.
Вот! Щелка! Есть!
С восторгом он послал в это окно первых птиц.
Привет от мадам Дю Морье!..
Наложилось... вид через прицел – и через вороний глаз. Какой-то миг он сам себе казался посланным в цель снарядом.
Звон стекла, боль, кровь, тьма. Стальная решетка обламывает крылья.
Все птицы закричали разом.
Он снова и снова несся, ударялся, погибал. Нет, вот он протиснулся между прутьями, вот он выпутывается из темных складок... еще и еще...
Шторы сорвали. Два силуэта. Можно не ждать машин... Алексей поймал в перекрестие прицела грудь правого, пониже и пошире, выстрелил, тут же чуть сместил линию влево, выстрелил второй раз, не думая, попадет или нет.
Положил винтовку на заднее сиденье. Тронул свой джип.
Перекресток. Налево. Вниз, в ложок – и на пригорок. Гаражи. Мимо гаражей...
Здесь, вбитый между шиферным заводом и железнодорожной насыпью, расположился непрезентабельный микрорайончик. Совсем микро. Две панельные «хрущевки» и десяток деревянных бараков. Считается, что это тупик. На самом деле – дорога отсюда есть. Под насыпью проходит квадратного сечения труба, в которую «паджеро» как раз проходит. К этой трубе никакая дорога не ведет...
Он объехал пятиэтажку, объехал детскую площадку – надо сказать, вполне устроенную, постарались мужики... – и, включив фары, свернул к насыпи.
Вот она, труба. Джип, хрустя льдом, провалился по оси в грязь, но пополз, зараза, уверенно, пополз, пополз...
Впереди в свете фар вспыхнула большая корявая береза. Алексей словно проехал в очередной раз сквозь ходы Кузни. Но на самом деле здесь именно так и было... городская окраина по одну сторону железной дороги и совхозные угодья по другую. Чуть дальше березы сверкал инеем стог сена.
От стога отделился человек и поднял приветственно руку. Алексей оторопело вглядывался в него, не веря глазам. Потом затормозил и открыл правую дверь.
Бог сел рядом. У него был усталый вид. Алексей тронул машину и поехал напрямик через луг, поднимаясь по покатому челу холма мимо островов облетевшей черемухи. Перевалив через гребень, он остановился. Бог хотел что-то сказать, но Алексей жестом остановил его, достал телефон и набрал номер.
Если он все рассчитал правильно, сейчас телефон зазвонит в кармане одного мертвеца... Через шесть звонков на том конце отозвались...
– Да!
– Привет, – сказал Алексей. – Веселая выпала ночка?
Короткая пауза.
– Куда вы звоните?
Все правильно. Тот самый скользкий голос.
– Слушай внимательно и делай, как скажу. Отпусти пацанов, они ни при чем. В восемь утра я их должен увидеть там, где мы с ними стрелку подбивали.
Если увижу, я тебе перезвоню. Если нет, то считай все сегодняшнее простым предупреждением. Батыю на грудь положи фиалку – от меня. Фиалку, понял? Не забудь. Как там вороны? Улетели?
– Улетели...
– Насрали как следует?
– Не знаю.
– Ну, отмывайтесь. Ты ведь счастлив, Костяной? – перешел он на вкрадчивый шепот. – Ты ведь об этом мечтал, правда?..
Он выключил аппарат, сложил и сунул в карман. И только после этого повернулся к Богу...
– Поехали?
Тот смотрел на Алексея, как бы даже не слыша вопроса.
Вид с гребня открывался эпический... под голубой полной луной светился иней и снег на полях, черными зеркалами лежали три каскадных пруда; справа поднималось белое зарево над оранжереей, дальше за ним угадывалась редкая россыпь огней в совхозе; слева никогда не гас город. Прямо же, сразу за прудами, деловито и скупо освещал себя мясокомбинат...
Алексей выключил зажигание, но оставил вторую передачу. Джип пыхтел и поскрипывал, иногда прыгал, однако шел довольно ровно.
Потом спуск кончился, но уже начиналась проселочная дорога. Алексей свернул направо...
– Итак, ты решился, – сказал Бог.
Алексей кивнул.
– Я тоже, – сказал Бог.
– Да ну? – Алексей не стал скрывать сарказм. – А как же принципы?
– Побоку.
– Хм... Бог долго молчал.
– Я думал, что во всем – моя вина, – сказал он наконец. – А потом... благодаря тебе, кстати... понял, что до меня добрались мои старые приятели. Но даже и это не заставило бы меня сопротивляться. Приди они открыто... Но они прокрались тайно – и заставили меня поверить в то, что моя вина куда больше, чем она есть на самом деле. А этого я уже простить не могу.
– Только не думай, что я буду тебя жалеть, – сказал Алексей. – Ваши дела меня интересуют в последнюю очередь.
– Однако ты в них активно вмешиваешься.
– Еще не вмешиваюсь. Только собираюсь.
– Вмешиваешься. Тебя уже нашли и опознали в десятке-другом пророчеств...
– Древних?
– Весьма древних.
– И чем все кончается?
– Как обычно... тьмой.
– Ну да. Тьма забирает все... Там нет такого, что ты будешь мне мешать?
– Такого там нет. И мешать тебе я не буду. Но позволь быть рядом – на случай, если ошибешься... В том, что ты затеял, сбиться нельзя, иначе тобою пущенная лавина тебя же и накроет.
– Хорошо, – помедлив, сказал Алексей.
Глава третья
В восемь утра он позвонил Вике.
– Доброе утро! Не разбудил? Нет? Это Алексей, узнали?
– Узнала. Доброе утро. Я почему-то испугалась... звонки междугородние... Вы уехали куда-то?
– Нет, это просто сотовый – он всегда так звонит. Вика, у меня к вам два вопроса.
– Я вся внимание.
– Вопрос первый... как спалось?
– Вообще не помню, чтобы так хорошо спала! Спасибо вам огромное! Будто... даже не знаю...
– Понял. Я рад, Вика. И второй вопрос – вернее, просьба. Вы в коридоре?
– Да.
